– Сколько? – обернулся аббат к Жиаму.
– Четыре тысячи девятьсот двадцать франков, – с готовностью доложил тот, кивая на разложенные деньги.
– Да? – аббат Роже поднялся. Взял Жиама за руку и вытряхнул из рукава две купюры. Бросил их на стол. Жиам отвел глаза и густо покраснел.
– И как они туда завалились? – пожал он стыдливо плечами.
– Четыре тысячи девятьсот шестьдесят, – аббат вернулся на свое место и задумался. – Я думаю, вы люди достойные, и мой монастырь окажет вам гостеприимство. – Он посмотрел на часы, которые тикали на стене. – Восемь. Время ужина. Жиам, проводи гостя в трапезную. Сегодня мы отмечаем праздник Святого Жака, прозванного за свой поистине могучий аппетит Ненасытной Утробой. Не думаю, что вы сможете встать из-за стола без посторонней помощи. А вино из наших погребов славится на всю округу…
Гость вышел из кабинета. В коридоре терпеливо ожидала его спутница.
– Все в порядке, – произнес он. – Нас приглашают на праздник живота.
Так в Аббатстве Ордена Механики стало больше двумя послушниками. И этими послушниками были Динозавр и Пенелопа…
* * *
Инквизитор-аналитик снова был в Большом Дворце. Святой Материалист встретил его в том же помещении. В приемной за это время успели сменить плакат. Нынешний гласил: «У НАС НЕ ХВАТАЕТ СИЛЫ ХАРАКТЕРА, ЧТОБЫ ПОКОРНО СЛЕДОВАТЬ ВСЕМ ВЕЛЕНИЯМ РАССУДКА. ЛАРОШФУКО».
Инкивизитору-аналитику казалось, что эти плакаты появляются с одно целью – смутить посетителя и заставить его ломать голову над тем, что же имел в виду хозяин этой приемной, вешая очередное далеко не каноническое изречение.
– Ты с дурными или хорошими вестями? – не здороваясь, осведомился Святой Материалист.
– Ну-у, – протянул Блишон.
– Была традиция, когда дурных гонцов убивали. Инквизитора-аналитика прошиб холодный пот при этих словах.
– Но традиции для того и созданы, чтобы кануть в Лету, – закончил Святой Материалист. – В душе ты, Блишон, жалкий еретик.
– Я верен Великому Материализму! – воскликнул Блишон, пытаясь скрыть смятение. Говорить со Святым Материалистом было так же опасно, как войти в клетку к голодному полосатому льву с Северных Островов.
– Что есть преступление? – задумчиво произнес Святой Материалист, разглядывая посетителя. – Преступные действия. Преступные намерения. Преступные мысли. Тебе кажется, что мысли – это твоя территория, на которую нет хода никому. Ты ошибаешься.
Блишон поежился.
Но Святой Материалист засмеялся.
– Не бойся, Гражданин. Гильотина еще подождет тебя, – он помолчал и добавил: – Пока подождет. Как движется твоя работа?
– Мы нашли двоих беглецов. Негра и его товарища.
– И? – прищурился Святой Материалист, прожигая взором инквизитора-аналитика.
– Я послал за ними две группы на винтокрылах. Наступила тягучая пауза.
– Они не вернулись, – нарушил тягучее молчание Блишон. – Оба винтокрыла были сбиты.
– Как они могли сбить два винтокрыла с боевиками святой инквизиции, Блишон? – раздраженно спросил Святой Материалист.
– Я не знаю. Не осталось свидетелей, которые могли бы поведать об этом. Винтокрылы сгорели.
– Где отчет?
– Пожалуйста, – Блишон подскочил к столу и положил на него толстую папку. – Предварительные данные.
– Почему не сообщил раньше?
– По телефону никто не отвечал. У меня нет других средств, чтобы уведомить тебя.
Святой Материалист погрузился в изучение фотографий и отчетов.
– Нет, не похоже, – покачал он головой, думая о чем-то своем. – В этот винтокрыл влетела граната, видно же.
– Наши специалисты полагают то же самое.
– А этот наткнулся на водокачку. Что за пилотов вы держите, Блишон? Откуда они берутся?!
– Это был лучший пилот.
– Значит, он был дурак, который решил продемонстрировать свое мастерство. Итак, вы упустили еще двоих. Ты исчерпываешь лимит на ошибки, Блишон.
– Ошибок не делает тот, кто ничего не делает.
– А что делаешь ты? Где результат?
– Есть результат! – настало время выкинуть из рукава козырного туза. – Мы нашли нечто, что позволит объяснить нам все.
Из портфеля Блишон вытащил еще одну тонкую папку и протянул ее Святому Материалисту.
Тот ознакомился с содержимым, лицо его на глазах осунулось, черты заострились.
– Кто-нибудь еще знает это? – осведомился он.
– Нет, – Блишон напрягся, понимая, что в этот момент решается вопрос – жить ему или умереть. – Ты знаешь, Святой Материалист, что другого такого специалиста, как я, не найти. Другим придется объяснять слишком много.
Святой Материалист посмотрел на него внимательно, что-то решая про себя.
Он сделал жест рукой – неопределенный, вялый, и инквизитор-аналитик напрягся, ожидая, что это может быть сигнал притаившейся охране открыть из бойниц под потолком огонь.
Но Святой Материалист всего лишь потянулся к бокалу с вином.
– Ты прав. Замену тебе найти нелегко… И ты достоин того, чтобы знать больше. Тогда слушай…
* * *
– Ты через сколько попался? – спросил Филатов.
– Часа через три-четыре, – вздохнул госпитальер.
– А ты счастливчик, – хмыкнул разведчик. – С твоим талантом влипать в нештатные ситуации ты должен был продержаться максимум час.
Старый грузовичок, провонявший кислым овечьим запахом, трясся по колдобинам. Из радиатора валил пар, двигателю оставалось жить недолго. Разведчик присматривал овраг, в котором машина должна упокоиться как можно на больший срок.
Это уже был четвертый автомобиль, который они меняли, уходя от погони.
– Вот черт, опять! – воскликнул Сомов.
Вдали появилась точка. Она начала разрастаться. И вскоре превратилась в летающую машину, машущую огромными металлическими крыльями.
– Тоже за нами, – сказал Филатов. – Главное не суетиться. Мало ли по дорогам ездит колымаг.
Махолет неторопливо, как гриф, пролетел над ними, сделал круг стервятником и скрылся за деревьями.
– Голь на выдумки хитра, – произнес госпитальер. – Сколько еще на старой Земле изобретателей обломали зубы, пытаясь построить махолет. И отказались от этой мысли. А эти на самых примитивных технологиях сделали его.
– Это летающая телега. Толку с нее в военном отношении – ноль, – отмахнулся Филатов.
Двое суток они балансировали на лезвии бритвы. На полицейской машине они добрались до окраины Сен-Мара, узнавая все необходимое из переговоров на полицейской волне, пока стражи порядка не додумались, что их прекрасно слышат. На выходе из города они попались на глаза полицейскому патрулю и разъяренной толпе. Полицейских Филатов уделал двумя ударами, толпу образумила очередь из автомата. Ушли. По чердакам, по выгребным каналам, но ушли.
