Нгомо, предвкушая обещанный преподобным Мецем сюрприз, подошел к столу и одним движением сорвал-скинул покрывало с подноса. Он увидел под ним то, что заставило его сердце учащенно забиться, как в годы былой юности, когда он видел девочку Салли на молитвенных собраниях в костеле. Тогда он боялся к ней даже приблизиться, коснуться ее. А потом она стала известной манекенщицей, снялась в нескольких фильмах, имевших оглушительный успех у зрителей. И вот теперь эта голливудская дива, кинозвезда возлежала совершенно обнаженная в центре стола. Она спала так крепко, что ее сон можно было принять за сон вечный, смертный. Но нет! Грудь ее то вздымалась, то опадала, тело лоснилось и манило прикоснуться…
Заиграла тихая музыка. Такая прекрасная и пронзительная, что могла поднять даже мертвеца из гроба. И Салли встала на ноги и, не открывая глаз, будто сомнамбула, закружилась в медленном танце прямо на огромном блюде.
— Нгомо, я нашел твою мечту! — неожиданно прогремел на весь трапезный зал голос Меца. — Теперь она твоя! Делай с ней что пожелаешь!
И Нгомо протянул руки к прекрасным женским бедрам. Больше они у него не дрожали, как у того гиперсексуального подростка…
* * *
— …Деньги, наркотики, молитва — это самый надежный капитал, — расслабленно вещал преподобный Мец, возлежа в самолетном кресле.
Крылатая «Сесна» уносила двух махаришей, возглавлявших общину «Дети Шивы», к главному городу Великобритании, где в одном из самых высоченных домов богатого района Сент-Джонз-Вуд их ждал конференц-зал с работающими кондиционерами и столами, уставленными разнообразными прохладительными напитками. О делах они будут говорить только там, а на острове Айона можно только наслаждаться. Так было решено этими двумя «посланцами многорукого» на Земле, как называли их те, кто сотворил из них кумиров.
— Как тебе мой вчерашний сюрприз? — поинтересовался Мец, глянув на Нгомо.
— Где ты ее нашел? — спросил мулат.
— Она приехала в Шотландию, чтобы отдохнуть от киношной суеты, расслабиться. Я ей помог в этом. Результатом моей помощи ты и насладился. А завтра она очнется в своем номере люкс в горном отеле и ничего не вспомнит. Ровным счетом ничего!
— Как жаль… — прошептал Нгомо, закатив глаза, но из-за шума работающих самолетных двигателей Мец его не расслышал.
— Потому я и утверждаю, что с помощью денег, наркотиков и молитвы можно добиться в этом мире чего пожелаешь.
Преподобный Мец знал, о чем говорил. Сам он сегодняшнюю ночь провел в кругу совсем юных жриц любви. Их было двенадцать или пятнадцать… Впрочем, какая разница, сколько их было! Главное, что ему с ними было хорошо. Так хорошо, что совсем не хотелось возвращаться к скучным делам. Хотелось продолжать и продолжать!.. Вот только здоровье уже не позволяло заниматься ублажением плоти вновь и вновь. Недавно даже у него случился гипертонический криз от сексуального перевозбуждения и напряжения. Увы, годы сказываются. Когда он мог долго и много, то не было возможностей для этого, а когда возможности появились, нет здоровья…
Тяжело вздохнув, преподобный Мец закрыл глаза. Он собирался вздремнуть хоть немного, чтобы выглядеть на важном совещании бодрым и отдохнувшим.
Совещание махариш общины «Дети Шивы» со своими «вечными кредиторами», как называл их Нгомо, началось ровно в полдень. Их было пятеро. И ни один из них никогда не попадал в объектив телекамеры или фотоаппарата вездесущих журналистов. А если бы это даже и произошло, то вряд ли этот журналист-«счастливчик» прожил бы больше часа. Это были даже не бароны наркобизнеса. Это были некоронованные короли, заправлявшие всеми делами наркокартелей, порнобизнеса и многих других криминальных сфер, в которых крутятся-вертятся миллиарды грязных денег. И все их надо «отмыть», вложить в выгодные дела.
Община «Дети Шивы» было как раз такое, весьма выгодное предприятие, куда эти пятеро вкладывали деньги особенно охотно. И это было понятно. Деньги, «отмытые» через общину, приносили новые поступления, увеличивая количество наркоманов. Но это была теневая, не видимая глазу простого смертного, сторона. Зато другая сторона этих вкладов была видна всем и каждому. Функционеры общины занимались врачеванием человеческих тел и душ во многих странах, привлекая к себе не только простой люд, но и могущественных властителей. Они завоевывали новые пространства, новые рынки сбыта для наркотиков. Они помогали подчинить королям мафии преступные сообщества в этих странах, загоняя их под свое влияние.
Вот и на сегодняшнем совещании короли мафии хотели услышать отчет махариши Нгомо о работе, проделанной в России. И, конечно же, их желание исполнилось.
— Сейчас я работаю над расширением связей в некоторых республиках, входящих в состав России. В том числе и на Северном Кавказе. Там исторически сложилась для нас весьма удачная обстановка. Например, в горных районах Чечни я создаю несколько опорных пунктов для нашей общины. Там будут функционировать небольшие производства по выпуску готовых к употреблению наркотических средств. Например, сигарет с марихуаной…
— Неплохо бы выпускать и сигареты с героиновыми нитями, — заметил толстый скандинав с обширной лысиной на темечке.
— Со временем наладим и это производство, — согласно кивнул Нгомо. — Сейчас же у нас на первом плане стоит создание законспирированных групп поддержки из боевиков. Чтобы в любой момент в любом регионе мы могли поднять их по свистку в бой.
— Да, да, конечно! — быстро протараторил вертлявый итальянец с непокорным ежиком волос на голове. — Сегодня я организую для вас встречу с моим старинным другом по кличке Китаец. Он напрямую связан с наиболее значительными криминальными группировками в России. Думаю, что несколько хорошо вооруженных групп боевиков там он для вас организует.
— Прекрасно. Значит, у нас не будет серьезных проблем в России. Мы их просто не допустим… В России пока еще можно хорошо и плодотворно работать. И этой обстановкой надо воспользоваться.
Совещание продолжалось до 17.00. А затем махариша Нгомо отправился погулять по Лондону. На набережной Темзы он стал свидетелем видеосъемок. Двое мужчин в спортивных костюмах снимали на видео испуганного юношу с газетой в руках. Номер газеты, как заметил Нгомо, был свежим.
С удовольствием понаблюдав за съемками, Нгомо, зная, что видеокассета с отснятым здесь материалом еще до отлета в Москву окажется у него в руках, повернулся и неторопливо направился в сторону небольшой пивной, или, как здесь говорили, паба, и, зайдя туда, заказал кружку светлого пива.
Через пять минут за столик к махарише подсел человек в темных очках и с золотыми фиксами на верхней челюсти.
— Друзья называют меня Китаец, — просто сказал он, снимая очки.
Нгомо сразу обратил внимание на то, что глаза у собеседника раскосые…
В Москву Нгомо возвращался полностью удовлетворенным. Теперь он окончательно уверовал в то, что сможет довести начатое в России дело до победного конца. А потом его будет ждать любимый остров. И гори вся остальная земля, а вместе с ней и все остальное человечество ярким пламенем…
