Посмотрев на часы, я увидела, что полчаса, остававшиеся до окончания занятий, истекли. И теперь можно хотя бы побеседовать со студентами. Вдруг этот владелец «Рено» подходил к кому-то из них, и сейчас прояснится хотя бы что-нибудь?
Теша себя этой надеждой, я отправилась беседовать с однокашниками Марианны.
* * *
Занятие закончилось, студенты шумной толпой выходили из кабинета. Я остановилась чуть поодаль и громко произнесла:
– Уважаемые студенты! Минуточку внимания! Я веду расследование гибели вашей одногруппницы, Марианны Новожиловой. Наталья Максимовна заверила, что вы готовы оказать мне содействие в раскрытии этого преступления. Поэтому убедительная просьба – задержаться для короткой беседы.
Студенты растерянно остановились, молча оглядывая меня. Некоторые начали перешептываться. Затем все взгляды обратились к высокой, широкой в кости девушке с темно-русыми волосами, заплетенными в косу, уложенную «корзиночкой». Девушка была в форменном брючном зеленом костюме. Крупные черты ее лица казались несколько надменными.
– Ну… хорошо, – кивнула та, принимая какой-то неестественно-представительный вид. – Меня зовут Елена, я староста группы.
– Елена Зубанова? – уточнила я, доставая блокнот и также напуская на себя серьезный вид.
Я безошибочно определила, что эта девушка, нацепившая маску преувеличенной важности, из породы людей, кто шутить не любит, и стиль общения с ней должен быть деловым и подчеркнуто официальным.
– Совершенно верно, – кивнула та.
– Меня интересуют события, произошедшие в вашем училище девятнадцатого июня. Проще говоря, что случилось в то утро, ставшее последним в жизни Марианны? Не заметили ли вы чего-то необычного?
Студенты переглянулись. Наконец староста ответила:
– Ничего не заметили, все было, как обычно.
Остальные закивали.
– Наверное, лучше нас вам расскажет Наташа, – робко заметила студентка в халатике, маленького роста, похожая на ученицу средних классов школы.
Ребята обернулись в сторону миловидной шатенки со вздернутым носиком. Та изумленно вскинула бровки, но тут же быстро заговорила:
– Да, мы жили с Марианной в одной комнате, но я тоже ничего необычного не заметила.
– Наташа, вещи Марианны по-прежнему остались в вашей общей комнате?
– Да, только я оттуда переехала. Мне стало немного жутко там жить, – Наташа передернула плечиками и как-то виновато посмотрела на меня.
– Вот что, девушки! У вас занятия на сегодня закончились?
– Да, – подтвердила староста.
– Тогда я предлагаю пройти в общежитие. Те, кто не живет там, могут быть свободны. За исключением… – я сделала паузу и продолжила: – За исключением Кати Переверзевой.
Стоявшая позади всей группы худенькая вертлявая крашеная блондинка моментально вспыхнула и обменялась тревожным взглядом с Леной Зубановой. Староста, однако, взяла себя в руки и спокойно сказала:
– Хорошо, пойдемте.
– Ребята, – обратилась я к остальным, – если вы все же владеете какой-то информацией о жизни Марианны или о том, что могло послужить причиной ее смерти, поделитесь, пожалуйста, вашими сведениями со следствием.
Студенты молчали.
– Ладно, я на всякий случай оставлю вам номер своего телефона, – проговорила я, доставая блокнот и записывая номер своего сотового, – я намеренно не стала раздавать студентам свои визитки, на которых ясно было написано, что я являюсь всего лишь частным детективом. Пусть думают, что я работаю в официальных органах.
Листок с номером взяла одна из девушек. Потоптавшись, студенты начали расходиться. Осталась лишь небольшая их группа. Вместе с ними я и проследовала к выходу.
До общежития колледжа идти было совсем недалеко, путь можно было проложить и через двор, что мы и сделали. По дороге я отметила, что спавшая было вместе с дождем жара теперь вновь неуклонно набирает обороты. Температура явно повысилась, лужи уже практически высохли, причем после прошедшего ливня стало куда более влажно и душно, воздух был теплым и противным, как в парилке.
Подойдя к зданию общежития, мы поднялись на второй этаж и двинулась по коридору.
– Вот комната, в которой мы жили раньше, – показала рукой Наташа. – У меня остался ключ, я могу ее открыть.
– Да, пожалуйста, – попросила я.
Через полминуты я уже была в помещении, служившем жилищем Марианны Новожиловой на протяжении года. Комната примерно метров восемнадцати, стандартный прямоугольник. Две кровати вдоль стен, друг напротив друга, письменный стол, шкаф. Обстановка небогатая, но жить вполне можно.
«И все же это не идет в сравнение с собственной квартирой, пусть даже в Пензе! – подумала я. – Что же заставило Марианну отказаться от личной жилплощади и перебраться на казенные метры?»
– Вот это – кровать Марианны, – показала Наташа на левую от входа стену.
Мы стояли посреди комнаты, я осматривалась, а девчонки переминались с ноги на ногу. Я отметила, что в их группе не было ни одного парня: по крайней мере, на сегодняшних занятиях присутствовали одни девушки.
– Что же, юноши игнорируют ваше заведение? – чуть улыбнувшись, полюбопытствовала я.
– Просто у нас профиль – акушерство, – пояснила Наташа. – Мало кому из мальчиков это интересно. А в других группах много юношей.
– Ну что, может быть, присядем, чтобы беседовать было удобнее? – непринужденно предложила я.
– Мы можем принести стулья, – сказала одна из девушек, метнувшись к двери. Остальные отправились туда же.
Я подумала, что девчонкам явно не хочется садиться на кровать, на которой спала Марианна. Нелепое суеверие, конечно, но мне, в сущности, это было неважно. Стулья так стулья, хотят – пусть таскают, пока молодые.
Вскоре комната опять наполнилась девушками. Они наконец расселись, причем для меня стула, естественно, не захватил никто, и я уселась прямо на кровать Наташи Крохалевой, наплевав на все условности. В конце концов, это не кровать покойницы!
– Значит, на занятиях ничего необычного вы не заметили? А Марианна не жаловалась на состояние здоровья?
– Нет, она вела себя, как всегда, – сказала Лена Зубанова.
– Как всегда – это как? – решила я подбодрить ее улыбкой.
– Сидела и записывала то, что говорила Ольга Васильевна.
– А в перерыве?
– В перерыве она, по-моему, ни с кем не общалась. Во всяком случае, я с ней не разговаривала.
– В буфет она не ходила, часом?
– Нет, в буфет не ходила, совершенно точно, – ответила Наташа Крохалева. – Я это помню, потому что сама предложила ей перекусить, я встала поздно и не успела позавтракать. А Марианна сказала, что она не голодна.
