— И что же, эти родственники, они угрожали?
Костин усмехнулся и крутнулся на месте.
— Можно сказать, что и так. К Тамаре приезжали два молодых человека, как они представились, из правозащитной организации.
Никита Владимирович громко хохотнул:
— Из них такие же правозащитники, как из нашего президента — лирический тенор! У них на лбу написано: бандиты!
— И о чем же шла речь во время беседы с правозащитниками? — поинтересовалась я.
Костин нервно дернулся:
— Тамара всего мне не говорила. Но общий смысл был таков: не хочешь по-хорошему — будет по-плохому.
— А по-хорошему — это деньги?
— Ну конечно! — Никита Владимирович с силой хлопнул ладонью по столу. — Ей предлагали. Но она не захотела. Не знаю уж, сколько именно и почему она все-таки не взяла… Может быть, подсудимый вел себя по-хамски, может, еще что, а может, действительно решила принципиальность проявить. Бывает так, по себе знаю… Вот так раскинешь мозгами туда-сюда, видишь, что ему место на нарах, а больше нигде, — сколько ни предлагай, все равно откажешься. Адвокат сначала один был, потом, видимо, предложил Тамаре поделиться… Она отказалась, и он в отказ пошел. Те другого наняли, еще круче, у него, говорят, сам наш главный губернский законник в покровителях ходит. И вот тут правозащитнички с борцовскими шеями-то и явились. И я ей говорю: «Тамара, ну что ты делаешь, я так думаю, что все равно они своего добьются, не так, так эдак…» Я имел в виду, что могут дело другому судье передать, — объяснил Костин.
— А когда все эти события происходили? Например, визит правозащитников?
Никита Владимирович нахмурил брови. Думал он недолго и громко воскликнул:
— За неделю до смерти! За неделю… А новый адвокат за день приходил. О чем они говорили, правда, я не знаю. Но Тамара после разговора была в очень нервном состоянии. И еще мне кажется, что… — Костин предостерегающе поднял вверх указательный палец, — …что, если бы они еще чуть-чуть надавили, она бы сломалась… Но видите — они не захотели ждать. Может быть, кстати…
Никита Владимирович снова вскочил и заходил по кабинету, приняв очень озабоченный вид.
— Подождите, подождите, — отмахнулся он от меня, почувствовав, что я хочу что-то сказать. — Сейчас я все вспомню… Да! — Он повернулся ко мне и застыл на одном месте.
— Что? — тут же отреагировала я.
— Сейчас дело передано новому судье. — Костин понизил голос и подошел ко мне поближе. — Его фамилия Антипов. Не исключено, что предварительно они… Ну, вы меня понимаете?
— Договорились с Антиповым? — домыслила я.
— Нельзя исключать, — уклончиво ответил Костин. — Вот, собственно, пожалуй, и все, что я хотел вам сказать. Впрочем… Наверное, вы захотите координаты всех участников дела: отморозков, адвокатов, родственников…
— Желательно, — коротко бросила я.
— Фамилия отморозка — Гаршин, делом сейчас занимается адвокат Лисицкий, фамилию судьи я вам уже назвал…
— Лисицкого, кажется, знаю, — наморщила я лоб. — А с Антиповым не встречалась.
— Придется познакомиться, — сказал Костин.
В этот момент в дверь постучали, и на пороге возникла какая-то женщина, чем-то напоминавшая тех, которых недавно выпроводил из кабинета Костин. Никита Владимирович бросил быстрый взгляд на визитершу и вдруг замахал руками:
— Нет, нет, сейчас я занят. Лучше завтра, Мария Николаевна, лучше завтра… Наверняка же что-то несрочное.
— Ну как… — растерянно проговорила женщина.
— Завтра, голубушка, завтра! — решительно заявил Костин и направился к двери с намерением закрыть ее на ключ.
Когда он, закрыв-таки дверь, возвратился, у меня наготове был уже следующий вопрос:
— Никита Владимирович, а вы в курсе тяжбы Тамары из-за наследства с братом?
— В общих чертах, — махнул рукой Костин. — Там дело тухлое совершенно. Для брата, я имею в виду, — сразу же поправился он. — Там все абсолютно законно, не придерешься. Обидно, конечно, мужику, а что поделаешь? — Никита Владимирович развел руками. — Тамара ничего отдавать не хотела, сказала еще, что посоветовала брату подавать в суд. А тот рассмеялся и в ответ: «Конечно, ты сама там себе и присудишь все. Там все сплошь твои знакомые…» А что, есть какие-то улики? — тут же озабоченно поинтересовался он у меня.
— Улики такие же, как и против остальных, — ответила я. — Прошло всего часа три с того момента, как я познакомилась с историей этого преступления вообще.
— Угу, угу, — закивал Костин. — Ну, относительно этого брата я ничего больше сказать не могу. Тамара только один раз о нем упоминала.
— Никаких угроз, других каких-то напрягов с его стороны не было?
— Может, и было, — развел руками Костин, — но мне ничего не известно. Если бы было что серьезное, я думаю, Тамара бы поделилась со мной. А так у нее голова была только этим делом о разбое занята.
Я внимательно посмотрела на Костина. Предстояло задать ему вопрос, может быть, не совсем тактичный, но необходимый. И вообще, какие тут могут быть церемонии, когда убита женщина и сам Костин продемонстрировал, что заинтересован в том, чтобы виновник ее смерти был найден! Поэтому я откинула ложное стеснение и спросила:
— Никита Владимирович, а что за отношения связывали вас с Тамарой Аркадьевной?
Костин на секунду оторопел, а потом, пожав плечами, ответил:
— Обычные дружеские отношения.
— Но она с вами делилась своими проблемами, вы давали ей какие-то советы, были даже в курсе ее семейных дел. Может быть, вас связывало нечто большее? Она была женщиной свободной…
— Ну и что? — тут же спросил Никита Владимирович. — Нет, любовниками мы не были. Я не стану сейчас распинаться и объяснять почему, пытаться в чем-то там оправдываться — это было бы уж совсем нелепо, могу только повторить: мы были просто друзьями. А то, что я в курсе многих ее дел, неудивительно: я был дружен и с ее семьей, мы с женой на все торжественные мероприятия к ним ходили. Потом, когда муж у Тамары умер, встречаться вне работы стали реже, но отношения наши не изменились. Я даже не понимаю: почему я обязательно должен был с ней спать?
— Да вовсе вы не были ничего должны, — пошла я на попятную.
— По вашей логике выходит, что должен, — упрямился Костин, словно я его обвинила в чем-то совсем уже недопустимом.
— Ладно, я все поняла, давайте вообще оставим этот вопрос. Меня интересует еще вот что: с кем, кроме вас, Тамара Аркадьевна была дружна? Вы, наверное, знаете?
— Да, знаю, потому что и знать тут особенно нечего. — Костин заворошил свою пышную шевелюру. — Подруг и друзей у нее практически не было, она не очень-то общительна, а потом, почти все время проводила на работе, здесь мы все и общались. Есть еще семья Гладилиных, я их знаю, потому что они тоже всегда присутствовали на семейных торжествах. По-моему, еще с молодости знакомы, у них даже дети дружат.
