– Простите, молодые люди, а в связи с чем эти вопросы? – повысила голос Розалия Ефимовна. – Если дело касается Виталия Алексеевича, то при чем здесь Семен? Он уволился из той компании несколько месяцев назад! Скорее вам следовало бы обратиться к Соне!
– Вы имеете в виду его супругу Софью Давидовну? – уточнила я.
– Разумеется, она же работает там! А Семен... Он, наверное, просто понял, что ничем не сможет вам помочь, вот и... скрылся. Он, вероятно, был растерян вашим появлением, поэтому я и предположила, что он испугался.
– И настолько растерялся, что не нашел ничего лучше, как сбежать, – иронически сказал Малофеев и хлопнул себя по коленке. – Так, Розалия Ефимовна. Дайте-ка нам адреса тех мест, где может находиться ваш сын.
– Я понятия не имею, где он может быть, – сухо сказала женщина и взяла из пачки на столе длинную сигарету. – Мне вообще непонятно, почему вы, собственно, заявились ко мне. Я, конечно, предполагаю, что милиция должна отрабатывать разные версии – это если вы по поводу смерти Виталия Алексеевича, – но являться домой к матери человека, который когда-то работал в той компании, – это, простите, перебор!
И Розалия Ефимовна, сев на стул, закурила сигарету и отвернулась к окну. А я подумала, что она скорее всего не в курсе, из-за чего ее сын был уволен из компании «Дом для вас».
– Почему домой к матери? – удивленно спросил лейтенант Малофеев.
– Потому что здесь живу я. Одна, – равнодушно пояснила Розалия Ефимовна, не поворачиваясь.
– Но ваш сын зарегистрирован вместе с вами...
– Зарегистрирован вместе со мной, а проживает с женой. По-моему, это более логично, верно? – усмехнулась старшая Ройзман.
– А почему он не зарегистрирован по месту жительства? – задал совсем бесполезный вопрос один из оперативников.
– А это уже их с женой дела, – развела руками Розалия Ефимовна. – И я стараюсь в них не вмешиваться.
– Но вы можете подсказать, к кому мог направиться ваш сын, если бы сложилась такая ситуация? – продолжал настаивать Малофеев.
– Нет, – отрезала Розалия Ефимовна.
Лейтенант помолчал, затем сказал:
– Мы оставим у вас своего сотрудника, на случай, если ваш сын все же объявится.
Розалия Ефимовна медленно поднялась со стула, затушила сигарету и скрестила руки на груди.
– Простите, но я этого не позволю, – произнесла она. – Ваши действия незаконны, у вас нет соответствующих санкций. В своей квартире я не обязана терпеть посторонних людей. Прошу вас удалиться, молодые люди. А если вы попытаетесь меня запугать тем, что заберете в свой отдел якобы для допроса, то на это вы также не имеете права. И я вообще могу с вами не разговаривать. Так что покиньте мою квартиру, это частное владение.
Да, мама Семена Борисовича была не из тех, кого можно было просто «взять на испуг». Она была уверена в своей правоте на все сто процентов. Мне даже стало удивительно, в кого у нее такой трусливый сын. Скорее можно было поверить, что она мать Софьи Давидовны, а не Семена Борисовича. Лейтенант Малофеев со товарищи покинули квартиру Розалии Ефимовны. Я, естественно, вместе с ними.
На улице лейтенант Малофеев уныло посмотрел на меня. Возвращаться в управление и сообщать Кирьянову, что Ройзмана он так и не нашел, ему явно не улыбалось. Остальные оперативники тоже не знали, что предложить. Я сосредоточенно размышляла. Затем, ничего не объясняя, села в машину и достала мешочек с гадальными костями. Не обращая внимания на милиционеров, я бросила кости. Выпала комбинация:
16+26+12 – «Начнутся хлопоты, связанные с приготовлением к путешествию. Пусть Ваши планы соответствуют Вашим возможностям. Только смотрите в оба, чтобы пришедшая радость не сменилась огорчением».
Путешествие... Можно было, конечно, истолковать все это буквально и подумать, что гадальные кости рассказывают мне о грядущем путешествии, которое я запланировала на лето. Но это сверхдилетантский подход! Так мог бы решить человек, который впервые столкнулся с предсказаниями моих косточек, но я-то дружу с ними уже много лет. Именно дружу, поэтому никогда не отношусь к их предупреждениям столь прямолинейно и топорно.
Я знала, что кости всегда рассказывают мне о том, о чем я думаю в данный момент. Следовательно, предсказание касается Ройзмана. А чтобы его найти, следует совершить путешествие.
«Пусть ваши планы соответствуют вашим возможностям», – кости явно намекают, что путешествие короткое. Но что же это может быть? Поездка к кому-то из его приятелей или на квартиру, где Ройзман живет с женой, вряд ли была бы охарактеризована как «путешествие». Я сосредоточенно думала еще несколько минут, пока в голове моей не появилась одна дельная, как мне показалось, мысль. Я достала мобильник и набрала номер Коршунова.
– Простите, Константин Александрович, у Ройзманов есть дача?
– Дача? Есть, – немного удивленно ответил Коршунов. – А зачем это вам? Кстати, тут Софье звонила ее свекровь, говорила, что к ней приходили из милиции по поводу исчезновения Семена. Она волнуется. Вы ничего об этом не знаете?
– Нет, – покривила я душой. – А где находится дача?
Константин Александрович, конечно же, не поверил, что я не в курсе визита правоохранительных органов к госпоже Ройзман. Однако он не мог не понимать, что оперативникам не составит труда узнать адрес дачи. Поэтому, чуть вздохнув, он проговорил адрес и добавил:
– А вы что, думаете, что Семен там? Но она же не зимняя... Она совершенно не отапливается, там жить невозможно!
– Знаете, когда нужно скрыться, о таких мелочах не думаешь, – улыбнулась я.
– Но вы хотя бы позвоните нам, если что-то узнаете! – попросил Коршунов. – Ведь и мать, и Софья переживают, ничего не могут понять! Неужели вы всерьез подозреваете Семена?
– Я сейчас ничего не буду объяснять, потому что пока ничего толком не ясно, – сказала я. – Настораживает факт, что Ройзман сбежал. Если он ни в чем не виноват, то это довольно глупый поступок, согласитесь. Вам я, безусловно, позвоню, – пообещала я, отключая мобильник. – Поехали, это в Ивантеевке, – обратилась я к своим спутникам.
До Ивантеевки мы доехали минут за сорок – этот дачный поселок находился довольно далеко от Тарасова. Поколесив по переулкам, мы наконец выехали к даче Ройзманов. Сразу же стало ясно, что там кто-то есть, поскольку в окне верхнего этажа горел слабый свет.
– Как будем действовать? – повернулась я к Малофееву.
– Вы лучше сидите в машине, – заявил тот. – Неизвестно, чего от него можно ожидать. Леша, ты страхуешь вон то окно, а я стучу в дверь.
Малофеев с другим оперативником вышли из машины и направились к даче. Алексей сразу направился под окно, а Малофеев громко постучал. Ройзман не открывал, и Михаил уже крикнул:
– Открывайте, милиция! Не откроете по-хорошему, сломаем дверь!
