— Мне потребуется время на то, чтобы организовать свой уход на пенсию, — сказал он. — А как только я предприму какие-либо шаги в этом направлении, Анри Нантерр об этом узнает. Джеральд Грининг полагает, что, когда Нантерр узнает о моих намерениях, он потребует отменить мое решение и снова пустит в ход угрозы и насильственные действия... — Де Бреску помолчал. — Литси рассказал вам о звонке Нантерра?
— Да, месье.
— Лошади... Даниэль... моя жена... Литси... вы сами... Я не могу подставить вас всех под удар. Джеральд Грининг советует мне подписать контракт, а потом, как только Нантерр получит лицензию, продать свой пакет акций. Нантерр должен согласиться. Я поставлю такое условие перед тем, как подписать контракт. И все поймут, что я продал свои акции из-за оружия. Так мне удастся хотя бы отчасти спасти свою репутацию... — Его губы горько скривились. — Этот контракт внушает мне величайшее отвращение, но иного пути я не вижу.
Он умолк, но в этом молчании чувствовался невысказанный вопрос, и, выждав некоторое время, я на него ответил:
— Не подписывайте, месье.
Он задумчиво посмотрел на меня, и на его лице впервые появился намек на улыбку.
— Литси предупреждал, что вы так скажете.
— В самом деле? А что сказал сам Литси?
— А вы как думаете?
— "Не подписывайте".
— Вы и Литси... — На его губах опять промелькнула улыбка. — Такие разные — и такие похожие! Он про вас сказал, что вы «крепкий орешек и с головой». Это он сказал, а не я! И еще попросил дать вам с ним время придумать, как избавиться от Нантерра раз и навсегда. Он просил меня не подписывать контракт, пока вы оба не сдадитесь и не признаете своего поражения.
— И вы... вы согласились?
— Ну, если вы сами того хотите, я соглашусь.
Я подумал, что нападение — лучшая защита. Подумал о лошадях, о принцессе, о Даниэль... Отступать было некуда.
— Да, — сказал я.
— Очень хорошо... Впрочем, надеюсь, ничего страшного больше не случится. Я сказал, что мы сделаем все возможное, чтобы это предотвратить, и спросил, не хочет ли он нанять человека, который будет охранять дом в отсутствие Джона Гренди.
— Охранять дом? — нахмурился де Бреску.
— Нет, месье, не ваши комнаты. Он будет просто находиться в доме. Вы его даже видеть не будете. Но он даст вам рацию, чтобы вы в случае нужды могли его позвать. И, пожалуй, стоит еще поставить телефон с записывающим устройством.
Он приподнял исхудалую руку и снова уронил ее на подлокотник.
— Делайте что сочтете нужным, — сказал он. Потом улыбнулся, почти лукаво — это был первый проблеск более светлой стороны его личности, который мне довелось увидеть, — и спросил:
— Ну что, Беатрис еще не выжила вас из «бамбуковой» комнаты?
— Нет, месье, — я тоже улыбнулся.
— Сегодня утром она явилась ко мне и потребовала, чтобы я вас выселил, — сказал он, продолжая улыбаться. — Она требовала также, чтобы я предоставил Нантерру управлять предприятием как он сочтет нужным, но я так и не понял, чего она хочет больше: она то и дело перескакивала с одной темы на другую. — Он помолчал. — Если вам удастся переупрямить мою сестру, с Нантерром вы справитесь легче легкого!
На следующее утро я отправился покупать телефон с записывающим устройством. Кроме того, в доме появился охранник, который, впрочем, был совсем не похож на охранника: это был шустрый парнишка лет двадцати, который чуть ли не с колыбели занимался карате.
Беатрис, разумеется, не одобряла как саму идею нанять охранника, так и этого парнишку лично, особенно после того, как он едва не сшиб ее с ног на лестнице, доказывая, что может добежать с цокольного этажа в мансарду быстрее лифта.
Он сказал мне, что на этой неделе его зовут Робби. Принцесса произвела на него неизгладимое впечатление. Он упорно называл ее «ваше королевское высочество», над чем она втихомолку добродушно посмеивалась.
— Вы уверены, что он?.. — осторожно спросила принцесса у меня, когда Робби не мог нас слышать.
— Ему дали самые лучшие рекомендации, — заверил я. — Его шеф говорит, что Робби способен выбить у человека пистолет прежде, чем тот успеет выстрелить.
Полтергейст по имени Робби слегка развеселил принцессу, и она решительно объявила, что все мы — и Беатрис, разумеется, тоже — непременно должны поехать на скачки в Аскот. Ленч в Аскоте уже заказан, а месье де Бреску останется на попечении Робби. Принцессу охватило веселье, которое иногда появляется у людей, идущих на риск. И она сумела заразить своим весельем Литси и Даниэль. Беатрис угрюмо ныла, что терпеть не может скачек.
Когда она узнала, что я профессиональный жокей, ее мнение обо мне упало ниже Марианской впадины. Я слышал, как она с негодованием говорила принцессе:
— Но это же чернорабочий! Что у вас, нет комнат в мансарде?
В мансарде была расположена детская, холодная, пыльная и заброшенная, с мебелью в чехлах. Я обнаружил это во время своих ночных обходов. На самом деле меня могли бы поселить в комнате, расположенной рядом с «розовой». У нее была общая ванная с «розовой» комнатой, и мебель там тоже стояла в Чехлах.
— Беатрис, дорогая, мы же не знали, что вы приедете, — напомнила ей принцесса. — А он — жених Даниэль.
— Но, на самом деле...
Однако Беатрис отправилась на скачки, хотя и неохотно. Видимо, на том основании, что, если бы даже ей и удалось прорваться к брату и довести его до изнеможения, подписать контракт он все равно бы не смог, во-первых, потому, что у него не было бланка (он теперь хранился в комнате Литси на случай, если Беатрис возьмет «бамбуковую» комнату приступом), и, во-вторых, оставалось еще трое людей, которых тоже надо было убедить. После звонка Нантерра, перед тем как я вернулся из Девона, осторожный Литси сказал ей, что бланка контракта у нас нет.
— А где же он? — осведомилась Беатрис.
— Дорогая моя Беатрис, — сказал ей Литси с самым честным видом, понятия не имею! «Дипломат» нотариуса и сейчас в холле, ждет, когда его заберут, но никаких бумаг в нем нет.
Он рассказал мне об их беседе перед тем, как мы отправились спать, и я решил отнести бумагу к нему, от греха подальше.
Беатрис поехала в Аскот в «роллс-ройсе» принцессы. Даниэль и Литси отправились со мной.
Притихшая Даниэль сидела на заднем сиденье. Вчера, когда я вез ее домой с работы, она всю дорогу молчала и изредка вздрагивала, хотя в машине было тепло. Я рассказал ей о звонке Нантерра и о решении ее дяди. Глаза Даниэль расширились от страха, но она сказала только:
— Пожалуйста, будь осторожен... Будьте осторожны оба...
В Аскоте Литси взял ее под руку и повел в сторону ложи принцессы, а мне надо было идти, так сказать, на работу. Я смотрел им вслед с неприкрытой ревностью.
