— Так едем?
— Разумеется!
Добраться было несложно. Зачем знать географию в этом мире? Извозчик довезет! В данном случае извозчиком стал личный кучер Альмера. Но, прибыв на плантацию, друид не стал долго расшаркиваться. Он за руку поздоровался с Альмером — и направился к деревьям.
Альмер последовал за ним. Ну и наша компания туда же. А куда без нас?
— Я сейчас попробую поглядеть, что происходило с деревом за последние сутки, — негромко заговорил друид. — Среди вас есть хорошие телепаты?
Хороших не было. Мы дружно замотали головами.
— А хотя бы принимающие телепаты?
Я сделала шаг вперед. С элварами поведешься — и не того наберешься.
— Я могу. Но мне нужен физический контакт.
Самйон Ридан оглядел меня со всех сторон, как велас при покупке. Купить? Придраться? Но потом махнул рукой.
— Надеюсь, вам не надо объяснять, что малейшее вторжение в мой разум — и…
— В лучшем случае вы меня вышвырнете. В худшем — получим двух идиотов. Знаю.
Насколько же легче было общаться с Тёрном! Он отлично разбирался в телепатии и строго разграничивал сознания. Даже когда он лез ко мне в голову, считывая память, путаницы не получалось. Скучаю я по этому наглому коронованному элвару…
Хочу в Элварион!
— Ёлка умеет, — поддержал меня Лютик. — Она не гений, но девушка аккуратная.
Я фыркнула на приятеля. Тоже мне нашел характеристику. Сказал бы еще «воспитанная» и «чистоплотная». Самйон еще раз поглядел на меня с сомнением — и кивнул:
— Ладно. Давайте устраиваться. — И уселся на землю, прислоняясь спиной к дереву. Прислонился затылком, подумал — и положил руки на ствол:
— Вам личный контакт нужен?
Я кивнула. Лучше бы с ним. Я же не элвар…
— Кладите руки мне на виски. — Друид тряхнул головой, откидывая назад густые темно-зеленые локоны.
Я встала рядом с ним на колени и осторожно дотронулась самыми кончиками пальцев до его висков. И осторожно — мало ли что — приоткрыла свое сознание.
Рядом со мной шумел Великий лес. И я стояла на самой опушке. Но зайти не решалась. А потом из леса метнулись струи густого зеленого тумана, опутали меня. И я ощутила…
Дерево — это я. Я расту. И на мне созревают плоды. Это — счастье. Сейчас ночь. А утром придет солнышко. И я буду расправлять листья — и тянуться к нему, чтобы жить.
И вдруг…
Меня пробрал страх.
Опасность!
Но больше всего — омерзение!
Что-то шевелилось почти подо мной. Ползало. Хлюпало. Царапало корни. Повреждало их. А потом вверх по стволу хлынула… волна.
Сотни и сотни маленьких лапок. Все они стремились вверх по мне, не повреждая. В этот раз они пришли за плодами. За моими детьми. Но могут легко уничтожить и меня.
Мне страшно!
Страшно!!
СТРАШНО!!!
И до безумия противно!
Меня просто трясет от омерзения, отвращения. Брезгливости. Что-то подобное испытывает человек, схвативший голой рукой здоровущего слизняка и раздавивший его в пальцах. Не будь я деревом, меня бы стошнило.
И вдруг все кончилось. Я открыла глаза и перевела дыхание.
— Эвхаар дгеморгреаз!!!
— Вран рентерр!!!
Мы с друидом высказались одновременно. И поглядели друг на друга понимающими глазами.
— Жив?
— Да. Цела?
— Проникновения не было.
— Хорошо. И хорошо, что я поставил щит. Не сливался, а всего лишь читал.
Меня передернуло. Даже без слияния было… мерзко. Даже вспоминать. А уж пережить это…
Бэ-э-э-э-э…
— Ребята, дайте вина — запить это дело, — попросила я.
Лютик мгновенно протянул мне фляжку, и я с удовольствием сделала пару глотков гномьего самогона, настоянного на травах. Жгучая гадость наждаком ободрала мне горло. В желудке словно взорвалась бомба. Но дрожь отпустила. Я подумала — и протянула флягу друиду. Самйон не чинясь взял флягу — и вылил все остальное в рот, как воду. Лютик только головой покачал:
— Что вы такого накопали?
Я потерла переносицу:
— Знаешь ли, ничего хорошего. Судя по характерному кисловато-металлическому запаху, по ощущениям дерева, да и вообще — я бы сказала, что это колония Доримолис Вивварис.
— Что?! — ахнул Альмер. — Доримолисы на моей плантации?! Но ОТКУДА?!
— Я же спрашивала про врагов, — въедливо напомнила я.
Альмер выматерился так, что наши с друидом скромные комментарии только померкли. И, отведя душу, перевел взгляд на нас.
— Ну и как это можно убрать?
— Надо подумать, — решила я. — Что-то я слышала о борьбе с этой гадостью, но что — надо вспомнить. Сейчас, чуть отойду — и продолжим.
— Вы ей верьте, — поддержал Лютик. — Ёлка — это ходячий и читающий монстр. По-моему, в библиотеке скоро не останется ни одного не освоенного ею учебника.
Я скорчила другу рожу — и постаралась подняться на ноги. И когда я успела их отсидеть? Вроде ж немного времени прошло?
— Ладно. Тогда пока приглашаю всех за стол, — махнул рукой Альмер.
Эвин и Лерг подхватили меня под руки — и потащили в дом. Я вяло переставляла ноги и смутно вспоминала, что такое Доримолис Вивварис.
Эта пакость пролезла к нам при очередном прорыве. Я уже рассказывала. Открываются врата в другие миры — и оттуда вываливается… всякое. Почему-то больше всего плохого. Я вот до сих пор не понимаю: наш мир — это что, мусоропровод, что сюда всякую пакость несет? Но меня-то сюда тоже случайно затянуло. А я — точно хорошая. Если кто не согласен — подавайте заявление в письменной форме каждый третий четверг каждого седьмого месяца в полнолуние. Обязательно рассмотрю, приму к сведению и употреблю по назначению. Так что бумагу выбирайте помягче. Я в этом отношении — привередливая.
Но не в том дело. Так что такое колония Доримолис Вивварис?
Коротко — гадость. Подробно — жуть.
Здоровущий слизистый мешок, лежащий на глубине пяти метров под землей, а то и глубже, — это матка. На поверхность ей подниматься нельзя — высохнет. Зато прекрасно поднимаются ее твари, чем-то напоминающие термитов. Я знаю, есть такие странные существа — энтомологи, которые приходят в восторг от разной ползучей и летучей пакости. Хочу заявить сразу — я к ним не отношусь. А после доримолисов я вообще стала убежденным сторонником инсектицидов. И — не напрасно.
Доримолисы были такой пакостью, которую вывести практически невозможно. Один мешок-матка и пара сотен не очень мелких рабочих муравьев. Скромненький милый муравьишко пяти сантиметров длиной с такими жвалами, что сразу понимаешь: этим насекомым гринписовцы не нужны. Разве что в качестве обеда.
