Нарычав на Матвея, я отправился спать. Завтра день будет трудным, а отдых еще никому не вредил.
* * *
МАРГАРИТА РОГОВА
Я сидела в машине и не решалась повернуть ключ. Сегодня тот день, когда станет ясно, что получилось в результате нашего труда.
Но вот моя рука коснулась ключа, поворот — и машина заурчала, хоть и негромко, но с силой всех шести цилиндров под капотом. Нажав на газ, я медленно тронулась с места. Выехала на дорогу и постепенно стала набирать все большую и большую скорость, стремительно летя вперед. Вот уже спидометр показывает значение выше допустимого, но меня это не беспокоило. Я просто млею от удовольствия от езды на хорошей машине и от скорости.
Понимая, что дальнейшее увеличение скорости уже опасно в этом измерении, я вышла в изнанку мира и снова нажала на газ.
Обратно вернулась примерно через два часа после начала поездки. Выйдя из машины в полной нирване, я подошла к ожидающим меня оборотням и Кате.
— Ну как? — поинтересовалась она.
— Обалденная машина. Ездить на такой — настоящее удовольствие! Просто потрясающе!
— В общем, я так понимаю, претензий к машине у тебя нет? — поинтересовался Хорсов.
Полностью его проигнорировав, я сказала нашему механику:
— Машина готова к гонкам.
— Еще нет, — сообщила она мне в ответ.
Я насторожилась.
— Почему?
— Теперь испытания будут проводить мужчины. Они обладают достаточной силой, чтобы проверить машину на прочность.
— Катя, ты что, позволишь им нанести ей повреждения?!
— Лучше это сделают они, когда тебя в ней нет, чем ты попадешь под удар на гонках.
Вот так ошеломленно стоя на месте, я не могла до конца осознать, что же сейчас произойдет. А мужчины, усмехнувшись, пошли в гараж явно за чем-нибудь тяжелым. Оборотни обладали достаточной силой, чтобы при должном старании сломать что угодно.
И пока они готовились к этому жуткому делу, я сидела на лавочке, спрятав лицо в ладонях рук. Вот раздался первый удар, и я, чуть раздвинув пальцы, начала в ужасе за этим подсматривать. Кошмар!
Примерно через полчаса все было закончено, и Катя поздравила меня с прекрасно выполненной работой. А я, вскочив, со всех ног бросилась к машине. Подойдя к нашей прелести, я все скрупулезно осмотрела и поняла, что повреждений нет.
— Глупая затея… — пробормотала я.
— А мне кажется, очень даже хорошая. Или ты у нас вся такая каскадерша с мазохистскими наклонностями? — ехидно спросил Хорсов.
Опять проигнорировав кошака, я направилась в гараж за баллонами. Сегодня мне осталась последняя проверка — на ускорение с помощью манны.
И снова я выехала на большую дорогу острова, и снова летела по ней с большой скоростью, только теперь сбавлять ее не собиралась. Но собиралась ускориться еще.
Подключила тонкие трубочки к баллонам и через них начала пить манну маленькими глоточками, по чуть-чуть, напитывая свой организм ею. Когда меня начало подташнивать, я, не позволяя ей усваиваться, стала направлять ее через себя к машине. Амулеты с заклинанием сработали, и машина загорелась красным цветом, летя по дороге, будто в огне. Чувствуя себя окрыленной, я прибавила скорости — и машина загорелась синим цветом. Манна потекла быстрее, и я почувствовала сильную дурноту. Но, сдерживая позывы организма, стала проверять автомобиль на маневренность.
Спустя три часа, выжав из себя все силы, я вернулась обратно и, открыв дверцу автомобиля, опрометью бросилась к туалету.
Как же мне было плохо. Как я переживу гонки, не знаю. Нужно что-то придумать, что-то вроде укрепляющего.
Тут меня подняли вверх и поставили на ноги.
— Ну и зачем было доводить себя до такого состояния?
— Я проводила испытания автомобиля. Если считаешь, что можешь сделать лучше, то садись на водительское кресло и покажи мне пример! — разозлилась я.
Тут и так отвратительно себя чувствуешь, а еще и нотации приходится выслушивать.
Вырвавшись из его рук, я направилась в сторону гаража. Я уже начала готовить себе чай, когда Хорсов остановился рядом и продолжил меня мучить:
— Ты понимаешь, что можешь вымотать свой организм перед гонкой?
— Это твоя чуткая забота обо мне? Как бы я не сорвала гонки?
— Ты сейчас бросаешь мне вызов? — спросил оборотень, сложив руки на груди.
— Нет, я сейчас завариваю себе чай, чтобы мне полегчало…
И тут меня осенило. Бинго! Я поняла, что поможет пережить мне гонки.
— Нужно, чтобы завтра вы с Матвеем съездили и купили мне кое-что в городе.
— Мы сейчас о чем разговаривали? — приподнял бровь Хорсов.
— Ни о чем. О всякой ерунде, которую не стоит обсуждать по причине безрезультатности.
— Хорошо, поговорим о другом. Ты в курсе, что у меня через пару дней начнутся дни безумия?
Я замерла на месте.
— Как не вовремя, — цокнула языком я. — Надеюсь, в этот раз ты сюрпризы не преподнесешь?
— Нет. Но ты должна прекрасно понимать, что один я не справлюсь.
— Да. Я понимаю…
В этот момент в гараж очень осторожно заглянул Матвей.
— Вы уже закончили ругаться? — поинтересовался он.
— Да, проходи, — ответил ему друг.
— Отлично, а то мне еще ужин готовить.
Оставив мужчин вдвоем, я отправилась купаться. Несколько часов по жаре в машине не способствуют личной гигиене, кроме того, мне нужно было подумать.
Надо распланировать дни так, чтобы не потерять ценного времени, и я примерно знаю как, только для этого мне нужно выяснить одну вещь. Что я и сделала после ужина.
Потягивая чай, я спросила у Матвея-.
— Когда у тебя начинаются кри… э-э-э… дни безумия?
Мужчина настороженно взглянул на меня, но ответил:
— Примерно через неделю. А что?
— Скоро, а у Андрея еще раньше. Вам нужно завтра съездить в город и купить все необходимое: мясо, кошачий наполнитель, консервы…
Хорсов громко зарычал.
— …и мне кое-какие травки.
Катя и Матвей еле сдерживали смех, когда Хорсов сказал:
— Это большой риск. На гонках оборотней практически нет, а зрители не поедут сюда в дни безумия. Нас очень легко будет вычислить.
— Что ты предлагаешь? Чем я тебя буду здесь кормить?
— Я могу охотиться.
— На кого? Тебя потом не посадят за убийство?
— Зверей здесь достаточно.
— И людей тоже. Что будет, если ты, охотясь, встретишь одного из них? Ты можешь гарантировать, что не будет происшествий, которые точно поставят крест на нашей затее?
