— В худшем случае, возможно, несколько часов, — сказал Биат. — Не исключено, что несколько дней. Максимум неделя. Перезапись будет жесткой, она может… в лучшем случае впасть в кататоническое состояние. Единственный мягкий способ — это попытаться перенести ее воспоминания об Аде по частям. — Он покачал головой. — Очень возможно, что ее изначальная личность будет категорически отвергать эти воспоминания. При ночных кошмарах за ней нужно будет установить наблюдение.
— Ты и в самом деле не думаешь, что она вскоре придет в себя? — спросил Прина Иркун. Он держал перед собой дистанционный пульт, по которому контролировал состояние Чей в палате всего в нескольких метрах от них.
Прин покачал головой.
— Думаю, нет ни малейшего шанса, — сказал он. — Она забыла экстренный код, забыла, для чего он нужен, как его инициировать. Я уже говорил — она даже отрицала существование Реала. И эти ублюдки-демоны наверняка схватили ее через секунду после моего прорыва. Если она не последовала за мной через миг-другой, то не последует и… через несколько месяцев. — Он снова начал плакать. Другие, увидев это, обступили его, производя утешающие звуки, а те, кто был поближе, протягивали хоботы, чтобы погладить его.
Он оглядел их.
— Я думаю, мы должны ее разбудить, — сказал он.
— А что будет, если мы ее все же вернем? — спросила Йолерре.
— Мы можем найти для нее какую-нибудь форму существования в виртуальном мире, — сказал Сульте. — Факт остается фактом: работать с ней будет легче, если она находится там. Верно? — спросил он, кинув взгляд на Биата, который кивнул ему в ответ.
— Что — будем голосовать? — спросил Иркун.
— Думаю, это Прин должен решать, — сказал Сульте. Другие закивали, загудели, соглашаясь с ним.
— Она к тебе вернется, Прин, — сказала Йолерре, протянула хобот и легонько погладила его.
— Нет, — сказал он.
Когда они все же разбудили ее следующим утром, он уже ушел.
Он не хотел видеть ее. Он не хотел, приняв любовь той, которая никогда не побывала там, какой бы цельной, идеальной, психически здоровой она ни была, не хотел бросать ту, которую любил и которая все еще оставалась в Аду.
Конечно, эта Чей, которая никогда не видела Ада, будет обижена его поступком и не поймет, почему он так жесток с нею, но он-то видел, что такое настоящая боль и настоящая жестокость, и та личность, которой он стал теперь, никогда бы не смогла делать вид, что случившегося с ними двумя в Аду никогда не было, что оно не изменило его безвозвратно.
Комната, в которой проснулась Ледедже и увидела сидящую на балконе Смыслию, была отведена ей на все то время, что она пожелает оставаться на корабле. После путешествия на небольшом и почти бесшумном летательном аппарате (каждый внешний угол и внутренний коридор всесистемного корабля поражал воображение) Смыслия высадила Ледедже поблизости от ее комнаты, где один из километровой длины внутренних коридоров выходил на одну из небольших ступенчатых долин жилых ячеек, дала ей длинное серебристое, замысловатое кольцо — эта штука называлась терминалом, и с его помощью она могла разговаривать с кораблем — и оставила там: мол, дальше иди до дома сама и собирайся с мыслями. Аватара сказала, что стоит Ледедже ее вызвать, как она будет к ее услугам в качестве проводника, собеседника, кого угодно. А пока, сказала она, может быть, Ледедже хочет отдохнуть или просто побыть наедине с собой.
Кольцо плотно село на самый длинный палец Ледедже и провело ее по коридору до комнаты, давая голосовые указания. Одна стена ее комнаты превращалась в экран и позволяла получить явно неограниченный доступ к корабельному эквиваленту сичультианской датасферы. Она села и начала задавать вопросы.
— Добро пожаловать на борт, — сказала аватара автономника «Бодхисаттвы». — Позвольте ваш пакет.
Йайм кивнула. Аватара не стала забирать пакет — тот просто исчез из ее руки, лишь на пальцах осталось щекочущее ощущение. Она слегка покачнулась, чуть наклонилась, когда вес пакета неожиданно перестал оттягивать ее руку с одной стороны.
— Он будет в вашей каюте, — сказала аватара.
— Спасибо. — Йайм опустила глаза. Она стояла на пустоте. Пустота эта оказалась довольно основательной, но — стоило посмотреть — под ногами у нее вроде бы ничего не было, кроме звезд, закрученных в знакомые вихри или рассеянных прозрачным туманом. По бокам тоже были звезды. Над ней — безмерное темное ничто, потолок из полированного черного материала, отражающий звезды, горящие под ее ногами. Она подняла голову и увидела собственно призрачно-бледное отражение, смотревшее на нее.
Под ногами она узнала рисунок звезд, видимых с ее родной орбитали Диньол-хей. Хотя, если исходить из того, что она только-только — а время дома уже клонилось к вечеру — оставила свою квартиру, то если ее переместили на другую сторону орбитали, под тем местом, где она жила, то она должна была увидеть совсем другие звезды. Корабль явно находился на некотором расстоянии от ее дома. Она была довольна собой: быстро сообразила.
— Вам нужно время, чтобы освежиться, привыкнуть, сориентироваться или еще что-нибудь?.. — начал автономник.
— Нет, — ответила Йайм. Она стояла как и прежде, но теперь чуть расставив ноги. — Мы можем начать?
— Да. Прошу вашего полного внимания, — сказал «Бодхисаттва».
«Прошу вашего полного внимания». Она почувствовала себя немного оскорбленной. Но, имея дело с Покойней, с этим приходилось мириться. Покойня славилась своей внешней строгостью и безусловным аскетизмом. Если тебе не нравилась дисциплина, сопутствующая почти всему, связанному с Покойней, то тогда вообще не нужно было подписывать соглашение.
Ходили злопыхательские слухи, проверить которые вроде бы не было никакой возможности, что эти недавно ставшие известными специальные подразделения Контакта существуют только для того, чтобы предоставить суррогатную нишу занятости тем, кто отчаянно жаждет такой работы, но не может успешно пройти отбор и поступить непосредственно в Особые Обстоятельства.
Контакт был тем подразделением Культуры, которое в той или иной степени участвовало почти во всех взаимодействиях Культуры со всем и со всеми, кто не был Культурой, начиная от исследования недавно открытых звездных систем и кончая взаимоотношениями со всем спектром других цивилизаций на любых стадиях развития, начиная от тех, кто даже и представить себе не мог концепции всемирного правительства или функционирования космического лифта, до элегантно никчемных, но, тем не менее, потенциально весьма влиятельных Старейшин и еще более далеких от реальности Сублиматов там, где еще оставались остатки или следы таких экзотических существ.
Особые Обстоятельства фактически были шпионским подразделением Контакта.
Внутри такой организационной махины, как Контакт, всегда существовали специализированные подразделения. Особые Обстоятельства были всего лишь наиболее известными из них; ОО, как это ни странно, формально почти со дня своего возникновения существовали сами по себе. Главным образом это объяснялось тем, что иногда они делали такие жуткие вещи, к которым не хотели иметь никакого отношения люди, гордившиеся своей принадлежностью к Контакту.
