– Архипов нахлебался пива за рабочий день, у него встал, и он опять здесь. Тысяча зеленых, как с куста, – Вася хлопнул себя по нагрудному карману. – Тридцать тысяч рубликов. Да, да. Тот самый Архипов, директор пивзавода. Кроме него, за Принцессу такие бабки платят только заезжие москвичи.
– Почему так дорого? – удивился Филиппов.
Демон повернул к нему свою искаженную улыбкой физиономию.
– Она настоящая принцесса. С Занзибара. Ее папа – король одного из племен. Здесь она учится на факультете энергетики.
– Почему тогда она всяким Архиповым дает? – спросил Сергей.
– Она дает тем, кому я укажу, – весомо заметил Вася Белый. – Многие готовы платить хорошие бабки за удовольствие поиметь настоящую принцессу.
– А если она пожалуется папе-королю?
– Не посмеет. Умрет быстро и тихо.
Сергей и Сашка переглянулись – все эти ребята, похоже, любят решать проблемы быстро и тихо: нет человека, нет проблемы. Саша Игрок мог быть для кого-то из них проблемой.
Говорить стоя с сидящим «подследственным» было неловко. Сергей огляделся, спросил:
– Может, поговорим в другом месте? Здесь тесновато.
– А ты садись. В ногах правды нет. Садись прямо на стол, – разрешил Вася.
Сергей присел на край стола.
– Я могу звать вас Василий?
– Валяй.
– До вас, Василий, Дворец контролировал Игрок?
– Да. Он здесь был царь и бог. Но при нем Дворец прозябал. Были кое-какие кружки и секции. До чего Саня был охоч, так до этого добра, – Вася Белый кивнул на соседнюю комнату, где стонала принцесса. – Всех баб во Дворце передрал, даже бабу Нюру, уборщицу. Ха-ха-ха. А когда ее муж прибежал разбираться, набил ему морду. Саня был крут и груб с простолюдинами.
Сергей про себя отметил: «О как! Они себя считают элитой, а остальной народ для них – стадо, с которого надо стричь шерсть. Простолюдины… Выражаются, как бароны в Средние века».
– После передачи «точки» вам он приезжал сюда?
– Саня? Довольно часто. Я поднимал руки, – Вася Белый показал ладони. – Делай, Санек, что хочешь – я твоя тень. Мы с ним жили мирно.
– А самолюбие?
– Ха-ха. Друг, у меня нет самолюбия. Ты зря давишь на меня. Каждому свое. Я не завидовал. Но я могу показать тебе парня, у которого мог быть зуб на Игрока.
– Кто это?
– Увидишь, – Василий поставил на стол стакан с чаем. – Пойдемте.
Они вышли в коридор. Минуя раздевалки, подошли к лестнице, ведущей в подвал.
– Нам туда, – пояснил Белый.
По узкой лестнице спустились в бетонный ход. Все стены здесь увивали толстенные шланги с электропроводкой. Тусклые лампочки на потолке еле освещали путь. Вскоре раздался какой-то шум. Он нарастал. Через несколько шагов Сергей отчетливо различил свист, улюлюканье и грязную матерщину. Он подумал, что они находятся под трибунами, где бушевали болельщики. Но коридор вывел в ярко освещенный небольшой зальчик – здесь тоже сидели зрители на лавках, а в центре зала два мужика ходили кругами, собираясь бить друг друга. Они были в модных брюках, водолазках и дорогих кожаных туфлях. Один был мускулистый, белобрысый, с хищным прищуром голубых глаз. Другой – его противоположность – кучерявый, похожий на цыгана, смуглый симпатяга. Рядом ходил судья в белой рубахе с черной бабочкой.
– Давай, влепи ему! Отбей ему почки и яйца! – орали зрители.
Сергей сразу понял, что публика здесь респектабельная, а бои – это тотализатор, где одновременно в виде ставок прокручивается не один десяток тысяч евро.
– Дай ему! Дай! Шотландец!
Белобрысый вдруг присел и выкинул вперед кулак, но чернявый ловко увернулся и с разворота влепил ногой в лицо белобрысому, чиркнув каблуком по бровям. Белобрысый тряхнул головой, увернулся от очередного выпада и в ответ послал крепкий кулак в почки противника. Чернявый выгнулся от боли.
– Ха-ха! Давай! Отбей ему все! – ревели зрители в восторге.
– Вон тот, – кивнул на белобрысого Вася Белый.
– Его прозвище Шотландец?
– Да, – усмехнулся Вася. – Когда он побеждает, он берет волынку и выдувает песенку горных пастухов. Двинутый на шотландской старине.
– Он боец?
– Да, его завербовал Вазелин. Шотландец дерется за босса.
– У него был конфликт с Игроком?
– Из-за бабы. Когда Шотландец начал драться за Вазелина, он пришел с белой крашеной шалавой. Санек в первый же вечер увлек ее в одну из раздевалок и трахнул. – Вася усмехнулся. – Эта шлюха ничего не сказала Шотландцу. Каждый вечер, когда он дрался, она трахалась с Сашкой и его дружками, а когда Шотландец засек их и мог состояться грандиозный мордобой (Шотландец чемпион Степного края по кикбоксингу), Игрок сказал Шотландцу, что Женя (так зовут шалаву) любит его (Сашу), а он – ее. Шотландец расслабился, а Саня стал открыто таскаться с шалавой.
Сергей помрачнел – он знал, кто такая Женя-шалава, но про это он никому не скажет, даже Филиппову. Он ступил на опасную стезю, и продолжать допрос о взаимоотношениях Саши Игрока и Жени-шалавы не стал, ибо знал все и так – Женю впоследствии заметил сластолюбивый Вазелин и забрал у Игрока себе. Сергей краем уха слышал, что она имеет определенное влияние на главаря бандитов.
– Все ясно. Шотландец мог иметь зуб из-за шалавы. Он ее любил?
– Хрен его знает. – Вася ощерился в улыбке. – Его спроси.
– Потом спрошу. Не сегодня.
В этот момент потный от напряжения Шотландец ловко ушел вниз от града кулаков чернявого и нанес сокрушительный удар. Еще секунда, и победитель Шотландец стоял над поверженным противником и под рукоплескания, рев и матерки бушующих зрителей выдувал из волынки утробные звуки песни горных пастухов.
«Псих», – подумал Сергей, уходя из зала.
Вася Белый остался в зале боев. Сыщики и Демон прошествовали по бетонному ходу до лестницы, поднялись на первый этаж и снова оказались у черного выхода из Дворца. Охранник получил от Демона поощрительный удар кулаком в печень.
– Пока, Привратник!
– Пока, волосатый!
* * *
Сергей проснулся от головной боли. Он застонал, повернулся на бок, стукнул подушку кулаком, но нет – спать, когда голова изнутри больше, чем снаружи (а было ощущение, что голова вот-вот лопнет), оказалось невозможно. Вчера, уже глубокой ночью (а вернее, уже сегодня), после вояжа во Дворец спорта, «следственная группа» прибыла на квартиру Демона, нажралась жареных сосисок и распила три бутылки водки. Сегодня самочувствие ясно доказывало, что ночное предположение о самопальном происхождении ларечной «Березовки» оказалось верным.
– Сашка-какашка, – простонал Сергей.
Филиппов еще спал – Демон уложил его на пол, Сергей ночевал на кресле-кровати, хозяин квартиры – на диване, но диван пустовал.
