— Ах, это вы, — равнодушно вздохнула девушка и, уже не глядя на меня, добавила: — Я уже говорила вам, что не в состоянии сейчас говорить. Приходите через неделю, может, через две. Надеюсь, тогда мне станет получше и я смогу вам чем-нибудь помочь.
— Но вы и сейчас не выглядите такой уж немощной и больной, и я уверена, что на вопросы отвечать вполне способны. Тем более что мы в беседе можем обнаружить такие вещи, которые помогут найти убийцу вашей сестры, — позволила себе в немного грубоватой форме произнести я.
В конце концов, с чего вдруг я должна за этой особой бегать? Обычно как раз родители и родственники пострадавшего за мной носятся, а к этой я прямо на дом пришла, так она еще и против.
— Не знаю, смогу ли чем помочь, — немного подумав, теперь уже чуть иначе ответила девушка. И, открыв дверь пошире, добавила: — Проходите.
Я прошла в квартиру и пробежала взглядом по интерьеру, отметив про себя, что обе девушки были очень аккуратными. У них было не много вещей, но все они занимали лучшие места, какие для них можно было бы вообще найти в столь небольшом пространстве, каковое представляли собой эти мини-комнаты. К тому же в самих комнатах было очень много украшений: картин, ваз с цветами. К сожалению, теперь ко всему этому сюда добавились еще и венки, траурные ленты да фотография погибшей недавно сестры, но я надеялась, что это ненадолго, точнее, в памяти-то сестра, конечно, должна остаться, но возводить ее в ранг божества или чего-то возвышенного не стоит.
Обратив внимание на фотографию погибшей, я отметила, что описание внешности девушки Хопинов дал довольно хорошее, все сходилось, и Алена действительно производила впечатление рослой, крупной не по возрасту девицы, довольно жизнерадостной и не унывающей. Таким по жизни обычно везет, хотя… Я тяжело вздохнула, понимая, что Алена была совсем еще молодой и должна была еще жить и жить, но все случилось совсем по-другому. Видно, с судьбой не поспоришь.
— У вас была красивая сестра, — произнесла я, чтобы хоть как-то начать разговор, тем более что Наталья упорно молчала, глядя куда-то сквозь меня.
— Да, была, — произнесла одними губами в ответ девушка, даже не пошевелившись.
— Какие между вами были отношения? Вы доверяли друг другу? — осторожно продолжила я.
— Доверяли ли? — как в бреду повторила Наталья и почему-то всхлипнула. Я решила, что задела ее за больное, и предпочла быстренько переключиться на что-то другое:
— Она никогда не говорила, были ли у нее враги?
Скрябина-старшая отрицательно закачала головой.
— А недоброжелатели?
Ответ был такой же. Я невольно начала чувствовать себя не в своей тарелке, но все же понимала, что должна хотя бы что-то выяснить, ведь не зря же ехала в такую даль. Пришлось напрячь все свое воображение и начать формулировать вопросы более точно и тонко. Вышло примерно следующее:
— Ладно, про сестру вы говорить сейчас не в состоянии, тогда, может, поговорим о ее молодом человеке. Вы его хорошо знали?
Наталья как-то резко нахмурила брови, но головы ко мне не повернула, а довольно грубовато произнесла:
— Я ничего не знаю, особенно о нем. Что вы все ко мне пристали?
Под словом «все» Наталья, конечно, подразумевала правоохранительные органы, которые уж точно не позабыли пообщаться и с этой родственницей убитой, стараясь найти хоть какую-то зацепку.
— Ничего не знать вы не можете, вы ее сестра, — по-матерински нежным голоском пропела я, подумав, что следователи могли себя вести немного грубовато и не стоит еще и мне уподобляться им. — Постарайтесь все же ответить на мои вопросы, ведь это в первую очередь нужно вам самой, а не кому-то постороннему. Или вы не любили сестру?
В ответ на этот простой вопрос я получила обжигающий взгляд и была этому даже рада, так как теперь девушка немного ожила и стала хоть как-то реагировать на мои дальнейшие вопросы.
— Скажите, у вашей сестры в последнее время не было каких-нибудь проблем? — не став более ожидать ответа, тут же спросила я. — Она ни о чем таком не рассказывала?
— Нет, она мне ничего не рассказывала, — сухо ответила Наталья. — Она вообще редко что мне рассказывала.
— Странно, а я слышала, что вы, наоборот, были очень дружны, она вас уважала, во всем стремилась походить на вас, — внимательно следя за реакцией девушки, произнесла я.
Наталья как-то резко передернулась, но тут же успокоилась и как ни в чем не бывало произнесла:
— Не знаю, кто вам это сказал, но это не так.
— Так получается, что вы не ладили? — сделала я вывод, интуитивно почувствовав что-то неладное, хотя пока еще сама не понимала, что именно.
Наталья подняла на меня свои красивые глаза, прекрасно поняв, что я пытаюсь поймать ее и определить, где она врет, а где говорит правду, и, слегка смутившись, сказала:
— Мы ничем не отличались от других сестер. Бывало, что и ругались, бывало, что и мирились.
— А в последнее время вы ругались? — поинтересовалась я, уже заподозрив, что между сестрами было не все так гладко, как рассказала подруга Алены. За что-то Наталья на свою младшую сестренку дулась. Выяснить бы еще, за что именно.
— Нет, — решительно ответила девушка, но я ничуть ей не поверила, а только обернула этот ее ответ в свою пользу, сказав:
— Ну вот и отлично, значит, вы будете стараться мне помочь.
В глазах девушки мелькнул недобрый огонек, словно я ей ужасно досаждала, и была бы ее воля, она бы выкинула меня вон, не задумываясь, но все же терпела. Да, почему-то пока терпела. Ну а раз так, я продолжала делать свое дело.
— Так вы еще не рассказали мне о том, какие отношения были у вашей сестры с Лапиным… — напомнила я один из прежних вопросов.
— А какими они должны были быть, если они поженились? — то ли отвечая, то ли спрашивая, сказала Наталья и тоже уставилась на меня. А когда поняла, что моего взгляда не выдержит, быстренько отвела глаза в сторону и добавила: — Об их отношениях я ничего не знаю, так что на эту тему можете и не спрашивать. Меня они в свои отношения не посвящали.
— Если я вас правильно поняла, то Алена встречалась со Стасом не у вас в квартире? — попробовала предположить я.
— У нас, — едва ли не сквозь зубы призналась девушка, понимая, что соврать не сумеет. — Но я в их дела не лезла.
— Что ж, вижу, что вы не слишком многое можете мне рассказать, — давно уже поняв, что девушка что-то упорно скрывает, а потому и не желает отвечать на мои вопросы, произнесла я. — В таком случае не смею вас больше отвлекать от дел.
Наталья только все так же равнодушно кивнула и пошла провожать меня до двери. Пока я обувалась, гостеприимная хозяйка не проронила ни слова, словно боясь, что я вдруг сейчас передумаю и решу остаться и продолжить свой допрос. Но я не передумала, спокойно попрощалась с ней и вышла из квартиры. Когда дверь за мной захлопнулась, я почему-то оглянулась назад, и в голове у меня всплыло недавнее предсказание моих двенадцатигранных косточек: «Только женщинам простительны слабости, свойственные любви, ибо ей одной обязаны они своей властью».
