— Благими намерениями…
— Наоборот, полковник. Дурными методами выложена дорога в
рай. Вот в чем беда. Меня не пугает мысль, что вместо сотни самодовольных и
зажравшихся политиков власть возьмет один жесткий и циничный диктатор. Вряд ли
от этого на Земле станет больше горя. Но кто сейчас поступится своим куском
пирога?
— Думаете, Хайретдинов ничего не добьется?
— Добьется, но вот как? Твоими методами, Николай? Танки и
пули?
— Очевидно, — неожиданно согласился Шедченко. — Но без этого
никогда не обходилось. Дружина с мечами, рыцари в броне, войско с пищалями —
всегда что-то стояло за властью.
— Хорошо, что вы говорите «за».
— Шанс стоять впереди я уже упустил.
Писатель кивнул, достал сигареты:
— Закуришь?
Шедченко протянул руку, взял сигарету, раскурил от
электрической зажигалки, протянул ее назад. Неохотно сказал:
— Лучше бы мы не встретились. Никогда. Не пришли бы эти…
голые благодетели.
— Это от нас не зависело.
— Уверен, литератор? — Шедченко ухмыльнулся. — Я вот — нет.
Мы хотели перемен. Мы мечтали о них. Знали, что нет в нас силы, но не хотели в
этом признаться. Да мы же сами их позвали! Уже давным-давно, тыкаясь мордой в
грязь и улыбаясь подлецам, сжимая покрепче зубы, шептали — придите! Придите, Сила
и Власть, Знание и Доброта! Молили о той красоте, что мир спасет, которую ты,
литератор, нам подаришь! Мечтали о третьем пути, о новой правде, которую
невинный ребенок принесет в мир! Хотели мы их, хотели! И получили!
— Посланника Тьмы мы тоже звали, — сказал писатель. Шедченко
покосился на него, но Заров не издевался. — Чтобы было кого ненавидеть.
Молодец, полковник. Только что говорить об этом? Поздно.
— Теперь нам осталось выбирать меньшее зло.
9
Семен зашел в кабинет, когда Визирь заканчивал телефонный
разговор. Замер в сторонке. Посланник Власти не обращал на него внимания — тот,
на кого он, пусть даже случайно, обрушил пресс Силы, уже никогда не предаст.
— Остальная сумма? — спросил он. Выслушал виноватые
объяснения человека, занимавшего в «Волжском мазуте» скромный пост консультанта
по транспортным вопросам.
— Ладно, не твоя вина… — Хайретдинов смотрел взглядом, не
предвещающим ничего хорошего виновникам задержки. Проклятье! Ему приходилось
разбираться с недоработками прототипа. Не слишком тяжелыми, но разве этим
сейчас стоит заниматься? Но деньги будут нужны. Он собирается прийти в Кремль
законным путем, а на этой дороге всегда высокие сборы. — Я позабочусь, больше
ситуация не повторится.
Он положил трубку. Добрецова придется менять. Это процесс не
быстрый, но Ким Родионович уже слегка напуган и стремится вновь завоевать
доверие. Теперь он будет переправлять деньги за незаконные реэкспортные
операции своевременно. Надеясь на прощение… дурак.
Власть не прощает тех, кто хоть раз попробовал ее обмануть.
— Что, Семен?
— Шедченко вернулся.
— Один?
— Нет, с каким-то мужчиной.
— Так пусть заходят, — сердито бросил Визирь. — Да, Семен…
Усильте охрану территории.
Семен насторожился.
— Есть серьезные основания полагать, — Визирь решил быть
откровенным, — что сегодня произойдет попытка террористического акта.
Охранник явно пытался соотнести смысл фразы и спокойный тон
Хайретдинова. Вывод он сделал неправильный.
— Рашид Гулямович, на чем сосредоточить особое внимание?
— Семен… — Визирь укоризненно покачал головой. — Мне не
нужен политический капитал, нажитый на фальшивых покушениях. Рано или поздно он
отзывается презрением… Я действительно полагаю, что на меня готовят покушение.
— Связаться с отделом охраны парламента? Нас только шестеро,
Рашид Гулямович!
— Нападать будет одиночка. Правда — очень талантливый
одиночка. Не стоит отпугивать его толпой омоновцев, иначе он просто затаится и
повторит попытку. Лучше покончить с ним раз и навсегда.
Семен неуверенно кивнул.
— Вы справитесь?
— С одиночкой — справимся.
— Это профессионал. Наемный киллер высокого класса.
— Машину обстреливал он?
— Да.
Семен не стал больше ничего уточнять, а Визирь предпочел не
вдаваться в подробности. В общем-то он даже не был до конца уверен в своем
прогнозе. Но сегодняшняя встреча была таким удобным шансом для Посланника Тьмы,
что тот не захочет его упускать.
Главное — покончить с киллером. Покушение в любом случае,
даже при неудаче, нанесет непоправимый вред — привлечет к нему внимание
спецслужб и журналистов. Не так уж часто депутатов преследуют столь
целеустремленно и энергично. Непременно поползут версии о его причастности к
мафиозным разборкам, КНБ усилит контроль, начнет раскручивать Шедченко — что
делает украинский военный в окружении русского политика? Всплывет факт выдачи
Николаю оружия, кто-нибудь привяжет его личность к событиям на выставке.
И станет чертовски трудно закончить игру с оставшимися
конкурентами…
Шедченко вошел в кабинет уверенно, даже не постучав.
Очевидно — демонстрируя писателю их дружеские отношения. Визирь шагнул
навстречу.
Лицо Зарова было ему прекрасно знакомо. Но в реальности оно
оказалось неожиданно мятым, усталым. Темные круги под глазами, заметное брюшко,
забрызганные грязью джинсы, обвислый свитер. Не следишь за собой, не следишь… А
ведь порой Посланник Творчества бывал и стройным, щеголеватым красавцем, меч в
руках держал не хуже Посланника Силы, а уж язык был подвешен… толпы поднимал и
бросал на смерть.
— Рад вас видеть, Ярослав, — он протянул руку, и Заров
ответил рукопожатием. Хороший знак. Он может сам этого не сознавать, но ему
страшно и одиноко. Он хочет сильных союзников, защиты, уверенности, похвалы. —
Прежде всего — подтверждаю все свои гарантии. Вы можете в любой момент покинуть
нас. Вас отвезут в любую точку города, не причиняя ни малейшего вреда.
— Откуда такой гуманизм, Визирь?
— Правила игры, Ярослав.
— Всегда считал политику игрой без правил.
— Я не политик, — Визирь посмотрел ему в глаза, сказал,
повышая тон, щупая его душу. — Я — Власть.
Никакой реакции. Насмешка в глазах. Усталость и насмешка.
Его не согнуть, как отставного лейтенанта.
Прототип, все-таки. Тем более — Прототип Творчества. Он
всегда ненавидел Власть — если не нес ее сам. В этом он был ближе всего к
Посланнику Тьмы, пускай и дрался с ним яростнее всех. Их различие пролегало на
тонкой грани морали, которую легко почувствовать, но невозможно определить.
