Псы взвизгнули, останавливаясь, подползая к женщине-Хозяину,
елозя брюхами по опавшей листве.
— Хорошие мои, — сказала Мария. Потрепала одного ротвейлера
по вздыбленной шерсти. Тот заскулил. Словно и хотел этой ласки, и боялся, и
ненавидел Марию, и не мог этого показать.
— Умница, — прошептал Илья.
— Они нас заметили. Может быть — здесь стояла сигнализация,
— Мария наклонилась, заглядывая в глаза собаки. Та вскочила, метнулась к Илье —
тот едва не выстрелил, замерла у его ног. — Это твой, — объяснила Мария. —
Второй останется с нами.
Карамазов не считал подобный расклад справедливым. Но
спорить времени не было. Он побежал вглубь сада, и пес бросился вперед, словно
получив от Марии четкий приказ.
Павел увидел, как собака выбежала ему навстречу. Харон,
более старший и более сильный пес. Бежал он спокойно, и Павел перешел на шаг,
опуская оружие. Значит — ложная тревога. Значит — никого нет у ограды. Второй
ротвейлер, Гамлет, наверное еще носится вдоль стены, ловит запахи, ищет врага.
Он помоложе и поазартнее.
Когда охранник увидел вооруженного человека, идущего следом
за собакой, у него уже не осталось времени отреагировать. Харон был рядом.
Молча, беззвучно, он взвился в воздух, и его зубы сомкнулись на горле бывшего
хозяина, вырывая трахею.
Захлебываясь кровью, Павел упал. Пес уже отпустил его — он
был убийцей, а не голодной шавкой. Но морду он все-таки облизнул.
Охранник умирал еще несколько секунд, с хлюпаньем втягивая
воздух и кровь, глядя в собачьи глаза, по-прежнему умные и верные.
Вот только верные — уже не ему.
— Молодец, — прошептал Илья, глядя на агонизирующего
охранника. Пес послушно подошел к ноге.
Если так пойдет и дальше, то охрана окажется не слишком
большой проблемой. Будь с ним второй пес — они смели бы телохранителей
беззвучно, чисто и не оставляя улик.
— Пошли, — велел он. Сквозь деревья уже виднелся приземистый
старый домина, скрывающий трех клиентов. Ждет ли его Визирь? Допускает ли
подобную наглость — атаку его логова?
Как бы там ни было, ничего это не изменит.
Часть восьмая
Финал
0
Зазвонил старый телефон на столе, и Визирь поднял трубку.
— Да. Когда? Я предупреждал. Работайте.
Ярослав ничего не заподозрил — голос Хайретдинова был
спокойным, обыденным. А вот Шедченко стремительно поднялся, вопросительно
кивнул.
— Кто-то проник на территорию, — сообщил Визирь. Усмехнулся:
— Слишком лакомая приманка — сразу три мишени.
Слова не сразу дошли до сознания. Только когда Посланник
Власти достал из ящика стола маленький пистолет, передернул затвор и опустил
его в карман, писатель почувствовал страх:
— Киллер?
— Он самый… Коля, возьми оружие.
Шедченко быстро вышел.
— Визирь, — Заров поднялся, с ненавистью ощущая обманчивую
легкость движений. Сколько он выпил? Грамм двести… — Мне нужно оружие.
— У тебя есть, — покосившись на оттопыренный пиджак, сказал
Визирь.
— Это газовый, ты прекрасно знаешь!
— Ярослав, мы справимся сами. Ты… несколько не в форме.
— Так зачем ты мне подливал! Знал же, что будет нападение,
знал!
— Чтобы не лез под пули, — честно сказал Визирь. — Здесь
достаточно более опытных убийц.
Заров дернулся как от пощечины.
— Ты что, думаешь, убивать — легко? — Визирь стоял в глубине
комнаты, вглядываясь в окно. — Нет, ты сможешь… но зачем? Не твоя эта работа.
Оставь руки чистыми, а совесть — девственной. Там, снаружи, семь
профессионалов. Плюс — Коля. Остынь, нам ни к чему лезть под пули.
Семен увидел тело метров с пяти. Лежащий навзничь труп с
разорванным горлом. Лицо было в крови, и вокруг — кровь. Человек был в такой
же, как у них, полувоенной форме, видимо, одел для маскировки.
Он ощутил мгновенное облегчение. Даже если убийца умел
глотать пули и какать мороженным, то от собачьих клыков он не ушел. Быстро все
кончилось. Где же псы? Они были приучены оставаться у тела. Может быть
нападающих было несколько, и они устремились за остальными?
На всякий случай он оглянулся, уже подходя к телу. Увидел
мелькнувшую между деревьев собачью спину. Харон возвращался. Молодец, молодец
песик…
Семен нагнулся над телом, всматриваясь в окровавленное,
искаженное судорогой лицо.
Павел.
Шок был слишком велик. Он смотрел на загрызенного товарища,
осмысливая произошедшее, уже слыша сзади шум набегающего ротвейлера, и все же —
не в силах повернуться, встретить обезумевшего пса выстрелом…
Хлопок — негромкий, мягкий. И предсмертный визг.
Семен обернулся.
Ринат стоял метрах в десяти. Придерживая руку с пистолетом
другой рукой. Ротвейлер катался по земле, затылок собаки был разнесен пулей из
«Стечкина».
— Ты… как понял? — спросил Семен приближающегося охранника.
— Лучше спроси, как попал, — Ринат вытянул руку с
пистолетом, и всадил в дергающегося пса еще две пули. Харон затих. — Он
готовился прыгнуть на тебя. Что происходит, а?
Карамазов услышал выстрел, почти сразу после того, как пес
метнулся обратно к телу. Это еще ничего не значило, стрелок мог промахнуться.
Но два последующих хлопка развеяли надежду.
Прикончили собаку, гады.
Он уже подбегал к дому, чувствуя всем телом свою
незащищенность. Его могли подстрелить из темных провалов окон, кто-то мог
затаиться среди служебных построек, на крыше. Проклятие, Визирь ожидал атаки. И
его охранники оказались не зажравшимися дармоедами. Впрочем, это стоило понять
после стычки на шоссе. Власть умеет себя охранять…
Двое в пятнистой форме выбежали из-за угла. Наверное,
торопясь занять ту самую позицию у гаражей, которую он подметил. Они слишком
торопились к своей цели, и не ожидали, что враг уже успел приблизиться
настолько близко.
Карамазов упал на колени, открывая огонь. Первого охранника
он срезал мгновенно, тот и понять ничего не успел. Второй выстрелил один раз —
и тоже отлетел к стене, наткнувшись на свинец.
ДВОЕ ГОТОВЫ…
Илья привстал, соображая, стоит ли подойти к телам и проверить.
У охранника, загрызенного собакой, бронежилета не было. Но если эти двое не
пренебрегли…
Что-то шевельнулось в груди, тревожно и предостерегающе.
Илья бросился вперед, и пули пронеслись за спиной. Спасибо, Тьма… Он обернулся,
и длинной, истеричной очередью расстрелял еще одного охранника. На этот раз он
увидел кровь, и понял, что охрана сделала ставку не на бронежилеты, а на
подвижность.
