— Почему ты его называл «Джотто»?
— Под этим именем он когда-то приходил. И сумел победить.
Если отбросить детали, то это была хорошая победа… за нее стоит быть благодарным.
— Да не приходили мы раньше! Не было этого!
— Для нас с Джотто — было. Самое смешное, что однажды мы
являлись одной и той же личностью, Виз. Очень многое сделали, но чистой победы
не добились. Тьма нас задавила.
— Значит — он не такой плохой? — тихо спросил Визитер.
— Как тебе сказать, малыш. Сотворенное когда-то добро никоим
образом не гарантирует, что новая победа пойдет миру во благо. Времена-то
изменились. Когда-то я считал, что атомное оружие сделает войну невозможной.
— Все равно я вам не верю, — прошептал Визитер.
— И не надо, мальчик. Верь в свою линию. Может быть, и
впрямь пришел ее час. Как там Ростислав?
— Он сейчас очнется… я, наверное, слишком много наплел, —
Визитер смущенно улыбнулся.
12
Не так уж и долго они сидели накануне, всего до двух, да и
выпили немного. Но голова была тяжелой, во рту — сухой комок. Акклиматизация.
Часовые пояса. Ярослав поднял голову.
— Алло…
Очень-очень тихо. Кирилл стоял у телефона, прикрывая трубку
ладошкой. Интересно, кому он звонит…
— Можно Визитера… простите.
Мальчик положил трубку, снова поднял. Ярослав подавил смех.
Вчерашний фокус Кириллу явно понравился.
— Алло… Можно… Виз!
Вот это да. Дозвонился!
Ярослав приподнялся на кровати, так тихо, что мальчишка не
услышал.
— Я сам звоню. Не, они спят… — Кирилл сделал движение,
словно порываясь оглянуться, и Заров понял, что притвориться спящим уже не
успеет.
— Что? — Кирилл замер. Медленно переступил порог, выходя в
коридор, прикрыл за собой дверь. Ярослав встал, чувствуя себя полным идиотом,
подкрался к двери, прислушался.
— Точно врут?
Долгая-долгая пауза.
— Он обещал, что меня не тронут. Нет, настоящий, писатель.
Да?
Снова тишина.
— Я попробую. Номер скажи, я перезвоню из автомата, если
смогу выйти. Спасибо, Виз.
Ярослав прижался лбом к стене.
Значит он — я, лгал?
Нет никакой морали, если цель важна. Средства могут быть
любыми. Взять Кирилла за тонкую шею ТРОГАТЕЛЬНО ТОНКУЮ, — УСЛУЖЛИВО ПОДСКАЗАЛ
ВСЕГДА ГОТОВЫЙ К РАБОТЕ НАБОР ПИСАТЕЛЬСКИХ ШТАМПОВ В ГЛУБИНЕ ПАМЯТИ и убить.
Значит, так?
Дверь открылась, Кирилл на цыпочках шагнул в комнату,
прижимая к груди телефон, и замер.
— Уходишь не попрощавшись? — тихо спросил Ярослав.
Мальчик молчал.
НЕТ, НЕ ПОЙМЕТ… ЭТО ФИЛЬМ МОЕЙ ЮНОСТИ, А НЕ ЕГО ДЕТСТВА…
— А я детей люблю, — продолжил он.
— Очевидно, на завтрак? — серьезно сказал Кирилл. — Я видел
кино.
— Книжку читал?
Кирилл покачал головой. Ярослав взял у него из рук телефон,
поставил на пол, подтолкнул мальчика обратно в коридор.
— Вы мне обещали, — с вызовом сказал Кирилл.
— Я помню. Твой Визитер не прав, поверь.
Мальчишка покачал головой.
— Знаешь, Слава почему-то думает, что именно он, или я,
убьем вас с Визом, — сказал Ярослав. — По-моему, это чушь. Точно?
Кирилл дернул плечами.
— Передай Визу, что он глупый мальчик с холодными от страха
ушами, — Ярослав взял Кирилла за подбородок. — Хорошо?
Ни слова.
— Я принесу твою одежду, и ты уйдешь.
— Вы ему не верите.
— Да.
— Это значит, что и себе тоже.
— Не нарывайся, а? — Ярослав вошел в комнату. Посмотрел на
спящего Визитера, прокрался в спальню, подхватил со стула аккуратно, чуть ли не
по детсадовски сложенную одежду. Вернулся в коридор. Визитер так и не
пошевелился.
Кирилл ждал его, зябко обхватив плечи руками.
— Одевайся.
Ярослав прошел мимо мальчишки на кухню. Посмотрел на
ополовиненную бутылку водки — даже в холодильник забыли убрать… Поморщился.
Взял недопитый вчера Кириллом стакан, жадно выпил теплое пиво. Хорошо.
— Я не собирался звонить, — Кирилл, путаясь в рукавах рубашки,
заглянул на кухню. — Я в туалет пошел. А потом подумал, вдруг…
— Понятно, — Ярослав сел, посмотрел на мальчика. — Ладно,
беги. Видимо, этот альянс не сложится.
— Дверь закрыта, — виновато сказал Кирилл. — Там один замок
английский, а другой — нет.
— Черт…
Он снова вернулся в комнату, вытащил из брюк Визитера ключи,
стараясь не шуметь открыл дверь. Кирилл уже собрался, застегнул курточку,
стоял, молчаливый и напряженный.
— Иди.
Кирилл помедлил:
— Спасибо.
— Помнишь, как выйти к метро?
— Угу.
Кирилл протянул ему ладонь.
— До свидания.
Ярослав покачал головой, прежде чем пожать руку.
— Тогда уж «прощай». Понимаешь?
— Конечно. Лучше бы они не приходили, правда?
— Правда, Кирилл. Но что теперь поделаешь.
Он смотрел вслед мальчику, пока тот не спустился на этаж
ниже. Закрыл дверь, уже не таясь вернулся в комнату. Визитер лежал на спине,
подложив руки под голову. Негромко сказал:
— Гуманизм — прекрасная вещь, пока он не приводит к жертвам,
куда более страшным, чем возможные вначале. Пройдет пара дней — и ты убьешь
обоих мальчишек, старичка, служаку… всех, кто нам отчасти симпатичен. Или они
убьют тебя, а их линии утопят мир в крови. Достоевский ловко манипулировал
словами, выдвигая постулат о слезинке ребенка и счастье мира. «Стоит ли
слезинка одного ребенка слез всех детей мира?» — вот на такой вопрос ответить
было бы труднее.
— Заткнись. Что же ты меня не остановил?
— Безумная и смешная сцена получилась бы… Не люблю глупых
сцен. Зато трогательные — обожаю.
— Подслушивал?
— Представил. Принеси пива, там в сумке есть пара бутылок.
Они молча пили пиво, потом Визитер выполз из постели,
почесал живот.
