— Я же тебе говорил — множество всяких мелочей. Шерлок Холмс бы рехнулся — окурков и зажигалок, целая куча бокалов и бутылок, масса прочей дребедени, разбросанной по всей квартире, от челюстей с вампирскими клыками до пакетика с анашой. Полную опись я тебе оставляю, — Данилов помахал несколькими скрепленными вместе листками, — разбирайся.
— Добрый ты, — тяжело вздохнула я.
— А как же! — белозубо улыбнулся Венька. — Ладно, не прибедняйся, справишься. Чтобы ты, такая женщина, известный детектив, да с каким-то паршивым убийством не разобралась… — в его голосе появились игривые нотки.
Я и опомниться не успела, как столь же игриво ответила:
— Ну, если мне еще и такой мужчина поможет, то, конечно, справлюсь.
— Помогу, помогу, не сомневайся, — заверил Данилов. — Я тебе вечером позвоню… — Сделав небольшую паузу после этих слов и убедившись, что я их правильно истолковала, Данилов завершил предложение: — И сообщу тебе о результатах экспертизы.
— Буду ждать, — сказала я, подумав, что Данилов мне определенно нравится и что, если он меня вечером куда-нибудь пригласит, я обязательно приму приглашение.
— Кстати, последнее, — сказал Венька, уже стоя на пороге. — Насчет ножа я вот что выяснил: они им вечером бутылки открывали, а потом он на столе так и остался лежать. Выходит, воспользоваться им теоретически мог кто угодно.
Я кивнула, приняв к сведению ценную информацию. Мы попрощались с Даниловым, и я осталась одна.
В первую очередь я, не обращая внимания на то, что нахожусь не дома, отправилась на кухню, отыскала банку с кофе — довольно неплохим, между прочим, — и стала готовить себе в какой-то кружке любимый напиток. Совершая этот акт мародерства, я успокаивала себя тем, что хозяева квартиры от трех ложек кофе определенно не обеднеют, а мне будет намного лучше думаться. Пока бодрящий эликсир доходил до должной кондиции, я лениво осматривала кухню. Обнаружить здесь что-то особенно интересное я, откровенно говоря, не ожидала, но нужно же было чем-нибудь заняться. Однако как минимум одну любопытную вещь, на которую, судя по всему, до сих пор никто не обратил внимания, заметила: на сушилке стояли два свежевымытых бокала. То, что мыли их недавно, было прекрасно видно по тому, что на донышках еще оставались невысохшие капельки воды. «Значит, мыли их определенно утром, — подумала я. — С вечера они бы высохли уже тридцать три раза».
Немедленно у меня возник вопрос: кому пришло в голову из всего огромного количества грязной посуды вымыть только два бокала. Конечно, можно предположить, что кто-то принялся за уборку, но успел только-только начать, как обнаружили тело и началась свистопляска. Но что-то мне в такое предположение не очень верилось. Любой нормальный человек, решив взяться за уборку, начал бы с пола, с подметания осколков, а не с мытья посуды. Я аккуратно взяла бокалы с сушилки, запаковала каждый в отдельный полиэтиленовый пакет и положила в сумку. Конечно, кто из них пил, установить уже не удастся, отпечатки тех двоих смыты, но тот, кто их мыл, наверняка оставил на стеклах свои собственные отпечатки, так что можно попробовать выяснить, кто он такой этот странный чистюля, а потом поинтересоваться у него, зачем ему понадобилось мыть бокалы.
Кофе тем временем сварился, и я начала дегустацию замечательного напитка, одновременно приводя свои мысли в порядок. На меня сразу свалилось слишком много информации, и нужен был небольшой тайм-аут, чтобы хоть немного ее переварить. Я еще раз прокрутила свои разговоры с участниками вечеринки, мысленно выстраивая перед собой картину того, что происходило в квартире вчера вечером и ночью.
Значит, так: примерно до двенадцати все веселились, потом начали расползаться по разным комнатам. Дима с Олей в отдельную, Лисовский с Соней в смежную с залом, Эльвира ушла на балкон, а Беляков и Жанна с Олегом остались в зале. Потом Соня вышла от Лисовского, они с Эльвирой ушли на кухню, Жанна с Олегом гулять отправились, а Сергей Беляков в это время уже спал в кресле. Часа в два ночи с прогулки вернулись Олег с Жанной и легли спать. Чуть позже Соня с Эльвирой пришли с кухни и тоже уснули.
Я отхлебнула кофе, достала блокнот, открыла его на чистой странице и записала: «В начале третьего все спят». Эту запись я подчеркнула двумя жирными чертами. Теперь следовало разобраться с тем, кто что видел и слышал после того, как все легли спать. В первую очередь Соня слышала разговор на кухне и телефонный звонок. Жанна слышала, как кто-то ночью выходил из зала, и ей показалось, что это был Беляков, хотя твердо она в том не уверена и это могла быть, например, Соня, ходившая в туалет. Хотя вряд ли: диван, на котором спала Соня, и кресло, в котором ночевал Беляков, находятся в разных концах комнаты, поэтому сомнительно, чтобы Жанна их перепутала.
Дима, по его словам, спал, ничего не видел и не слышал. Хотя, по-моему, он врет. Дальше… Я сунула нос в протоколы допросов тех ребят, с которыми разговаривал Данилов, и выяснила, что почти все мирно спали и ничего не видели, не слышали, что и не удивительно после веселого вечера. Только в показаниях Эльвиры Сотниковой началось кое-что любопытное: по словам девушки, она проснулась около четырех часов утра и видела, как в комнату, смежную с залом, входил какой-то мужчина. К сожалению, ничего более определенного в протоколе написано не было, видимо, она тоже ни в чем не была уверена. А ночью, едва успев открыть глаза, повернулась на другой бок и снова уснула.
«Эх, свидетели, свидетели, — про себя вздохнула я, — ну чего бы вам не быть немножко повнимательнее! Насколько бы проще тогда стала жизнь частного детектива!» Ведь, судя по времени, тот, кого видела Эльвира, вполне может оказаться убийцей. Разглядела бы она его получше, считай, полдела было бы сделано. «Но, — оборвала я сама себя, — сожалеть о том, чего не произошло, глупо, так что, дорогая Татьяна Александровна, быстренько завязываем с этим бесполезным занятием и принимаемся оправдывать гордое звание лучшего частного детектива города Тарасова».
Я большим глотком допила оставшийся в чашке кофе. Пора наконец определиться с тем, кого же я подозреваю. Немного подумав, я пришла к выводу, что сейчас мне наиболее подозрительным кажется Дима Лягунов. Очень уж многозначительная нестыковка получается. Парень говорит, что спал без задних ног, а на самом деле как раз в подходящее время на кухне с Лисовским разговаривал. Да еще и не слишком дружелюбно, судя по словам Сони. Запросто могло быть так: Дима с ним из-за чего-то поссорился, потом они разошлись из кухни по своим комнатам, Лисовский лег спать, а Дима выждал некоторое время, незаметно прокрался в зал, взял со стола нож, вошел в комнату к Лисовскому и убил его. А потом так же незаметно вернулся к себе. Очень может быть, что именно его Эльвира и видела входящим в смежную с залом комнату. Непонятно только, зачем ему было убивать Сашу, никакого мотива у него вроде бы нет. «Хотя почему нет? — перебила я сама себя. — Может быть, и есть, просто я пока про него ничего не знаю». Ага, значит, нужно постараться выяснить о Диме побольше, и я даже знаю у кого — у Сергея Белякова, который сейчас вместе со своим отцом меня у подъезда в машине ждет. Вот уж кто должен быть в самую первую очередь заинтересован в том, чтобы заподозрили кого-то другого! Так что он-то мне все расскажет…
