ГЛАВА 5
Олег оказался на месте. Обрадовавшись моему появлению, он пригласил меня в кафе, чтобы перекусить, а заодно и обсудить мое предложение. В принципе, я и сама могла бы за себя постоять, не бог весть какие киллеры парни Рыжего, но для Олега такое мероприятие пошло бы в графу об обезвреженных бандитах. Так почему бы не оказать услугу своему давнишнему приятелю? И потом, мне так надоело, мягко говоря, общение с представителями наших органов, что я даже с удовольствием рассказала о предстоящем покушении Олегу.
— Значит, он дал им три дня, ты говоришь? — весело переспросил меня Олег, доедая цыпленка табака.
Мы сидели в открытом кафе на тарасовском Арбате, мимо которого сновали озабоченные житейскими делами горожане.
— Ага, — кивнула я, доставая сигареты.
— Тогда сделаем следующим образом, — Олег начал делиться со мной своим планом, — ты мне составишь график твоих уходов и приходов домой на ближайшие два дня, остальное я беру на себя. Возможно, ты даже не заметишь моих хлопцев, но не волнуйся, они всегда будут рядом.
— Да я не волнуюсь, — усмехнулась я, — ты что, забыл, с кем имеешь дело?
— Не забыл, — немного смутился Олег, — но все-таки двое киллеров, да еще два водителя, которые, возможно, тоже будут вооружены…
— Да все будет в порядке, Олег.
— Можно подумать, что это меня собираются убивать, — он пожал плечами, — ладно, мне пора. Не забудь график, — он не позволил мне заплатить за обед и, попрощавшись, отправился на работу.
* * *
Ободренная таким пониманием и заступничеством, я поехала на встречу с Кожуховым. Вмешательство в дело Стригунова было мне весьма полезно именно тем, что могло избавить меня от разборок с гвардией Пал Василича в момент, когда я буду занята другим, более важным, делом. Ибо я чуяла, что вся эта катавасия имеет более глубокие корни, чем просто сведение счетов с неугодным предпринимателем, убитым на поляне, или что-то в этом роде.
На Димку Кожухова можно было положиться. В школе и потом, учась в юридическом, он не выпячивался, не задирал носа, но всегда стремился помочь, если, например, кто-нибудь обращался к нему за консультацией. У Димки была миловидная жена, очень женственная и терпеливая, дочка, которая посещала детсад. В общем, он был обычным человеком. Единственное, что его отличало от многих ему подобных сверстников, это дьявольское прилежание и целеустремленность. Отсутствие странностей и чудачеств компенсировалось этими ценными жизненными качествами, делая Димку надежным партнером и хорошим семьянином. Он всегда радовал глаз армейской выправкой, чистой рубашкой с галстуком, ладно сидящими на нем брюками и пиджаками и приветливым выражением на лице. Я даже подшучивала над ним: мол, не похож ты, Дима, на прокурора, больно лицо у тебя мягкое и добродушное.
Димка ждал меня за круглым столиком в глубине зала. Единственное, что я успела, отправляясь на «свидание», это подушиться недавно купленными духами, снять бейсболку, поправить волосы и расцвести улыбкой. Он тоже заулыбался, увидев меня.
— Привет, сто лет не виделись, — он подался ко мне, и на миг мне показалось, что мы сейчас поцелуемся.
— Рада тебя видеть. Что-то ты ничего не заказал…
— Жду тебя. Что будешь?
Я взяла меню. К нам подошла официантка, высоченная блондинка с короткой стрижкой и татуированным предплечьем. Она была одета в темное платье без рукавов и белый передник, в одном из карманов которого виднелся маленький блокнотик.
— Что-нибудь экзотическое, — сощурила я глаза, — а-а, у вас шашлык есть! — Я по-детски обрадовалась. — Конечно, это не так уж и экзотично, но пару дней назад я была близка к тому, чтобы поесть в лесу шашлыка, только моя мечта не осуществилась. Почему бы не наверстать упущенное?
— Значит, шашлык, — деловито стала записывать в свой миниатюрный блокнотик официантка, — еще что?
— Мне тоже шашлык, — поддержал меня Кожухов, — и еще дайте нам один салат из помидоров с огурцами, — он вопросительно взглянул на меня, я кивнула, — два салата, — поправился он, — мягкое мороженое с шоколадным сиропом, кофе и апельсиновый сок.
— А выпить? — озадаченно уставилась на Димку официантка.
— Я за рулем, — он снова поднял на меня глаза.
— Я тоже, — улыбнулась я.
Официантка понимающе кивнула и зашагала к стойке.
— Тебе удалось что-нибудь выяснить? — без обиняков спросила я, горя нетерпением.
— Ну, — пожевал губами Димка, — что тебе сказать… Следствие ведется, но…
— Что но? — округлила я глаза.
— Ты же знаешь, как медленно работает машина, — вздохнул Димка.
— Что тебе сказал Гуньков? — Я пристально смотрела на помощника прокурора и не могла понять причину его замешательства и неохоты говорить.
— Танюша, — дружески похлопал он меня по руке, — все идет как надо. Только старлей жаловался, что наказать этих злодеев будет очень трудно.
— Почему это? — изумилась я.
— Видишь ли, доказать, что те трое, один из которых отдал богу душу, совершили нападение, очень трудно. Твой товарищ сам открыл им дверь… — принялся вяло объяснять он.
— Но ведь таких случаев сколько угодно. Бывает, человек открывает дверь знакомому, а тот его — бабах топором по голове и прет из квартиры золото, бриллианты, аудио— и видеотехнику! Это ж как дважды два! — не унималась я. — А ты мне говоришь, что Витька, мол, сам открыл дверь! Бред какой-то!
— Я передаю тебе лишь то, что мне сказал Гуньков, я не могу отвечать за его действия, — холодно поправил меня Димка.
— Но ты же прокурор! С твоей точки зрения это нормально? — требовательно спросила я.
Кожухов кривовато усмехнулся и пожал плечами. Да что это с ним? Заколдованный круг! Загипнотизировали, что ли, наше правосудие? Я была не просто огорчена, я была расстроена. Одно дело, когда вам не доверяет какой-то старлей или капитан, но совсем другое, когда ваш друг, которого вы знаете со школьной скамьи, придя на встречу с вами и пообещав что-то узнать, вдруг выдает вам такое!
— Гуньков также сказал, что выстрел мог произойти по чистой случайности.
— Но у меня есть свидетели! — едва сдержалась я, чтобы не закричать.
— Там и без твоих ребят масса свидетелей нашлась. В общем, Тань, пошли ты куда подальше тех бандитов. Если будут приставать, звони в милицию, — как-то смущенно и одновременно с оттенком раздражения пробормотал Кожухов.
— И как они себя чувствуют, эти двое, чудом оставшиеся в живых? — ехидно полюбопытствовала я.
— Переживают, наверное, — усмехнулся Димка.
— Это с тобой Гуньков поделился? — язвительно поинтересовалась я.
— Сколько тебя знаю, все ты какая-то неуемная, — сделал попытку шутливо пожурить меня Кожухов, — все правду ищешь…
