Ни врач, ни сидевшие на кровати мужчина и женщина, очевидно, понятые, в драке не участвовали. Все произошло настолько быстро, что они даже как следует испугаться не успели. И понятые, и плюхнувшаяся на пол врач сидели с открытыми ртами, вытаращив глаза.
Жорик поднял с полу пистолет, встал, передернул затвор и заорал:
― Всем оставаться на своих местах!
Тем не менее, капитан сгоряча попытался приподняться. Привольнов не церемонился. Распаленный дракой он был на грани нервного срыва и мог, наверное, даже всадить в кого-нибудь пулю. Жорик что было мочи пнул Лысенко по бедру и, подняв руку, нажал на спусковой крючок. Пуля пробили потолок, а Жорик снова заорал, нагоняя на присутствующих, да и на себя страху:
― Не двигаться, мать вашу! Всех перестреляю на хрен! Лежать! Лежать!
Сидевшая на полу врачиха с выражением ужаса на лице откинулась на спину, а понятые дружно повалились на кровать, закрыв головы руками.
Старший лейтенант лежал на полу и, прижимая к себе сломанную руку, стонал. Он Привольнову был не опасен, ибо от него Жорик не ожидал активных действий, от врачихи и понятых тоже. Оставались майор и капитан. На них все свое внимание Привольнов и переключил. Оружием Лысенко воспользоваться также не сумел. Пистолет из его кобуры выпал и сейчас лежал рядом с ним. Жорик наступил на оружие и отбросил его назад к двери. Затем повел стволом в сторону Ковалева.
― На живот, майор быстро и руки за голову!
Ковалев недобро улыбнулся, вытер рукой окровавленный рот и, с ненавистью глядя на Привольнова, сказал:
― Ты не понимаешь, что творишь, урод! Ты за это поплатишься, ох, как поплатишься! ― однако распоряжение Жорика он выполнил. Перевернулся на живот и сложил на затылке руки.
― Каждый получит то, что заслужил! ― изрек Привольнов. Он шагнул к майору, достал из кобуры пистолет и уже с двумя стволами стал медленно отступать к двери. ― Когда умер Загребнов? ― спросил он врачиху.
Перепуганная насмерть женщина приподняла голову и удивленно уставилась на Жорика.
― Какой еще Загребнов, ― пролепетала она, не совсем понимая о чем идет речь.
― Мужик тот, что лежит рядом с тобой! ― рявкнул Привольнов. ― Ну, отвечай, живо!
― Часа полтора назад, ― хлопая глазами ответила врач.
Увы, алиби на этот час у Жорика не было. Полтора часа назад он ехал в автобусе, и, разумеется, никто из пассажиров этот факт подтвердить не сможет. Все против Привольнова.
Жорик нагнулся, подхватил с полу оброненный в ходе драки пиджак, взял третий пистолет и, разогнувшись, зловеще сказал:
― Мне терять нечего, мужики! Так что, если кто погонится за мной, пристрелю не раздумывая! ― с этими словами он выскочил из комнаты.
На стройплощадке по-прежнему никого не было. «Скорая» все еще стояла на бугорке. Вышедший из нее на звук выстрела водитель стоял на безопасном от вагончика удалении и с любопытством смотрел во двор стройки. Заметив Привольнова, он ретировался за машину.
Жорик в несколько прыжков преодолел расстояние от вагончика до ворот, швырнул пистолеты в яму, а затем, выскользнув на улицу, нырнул в сад.
«АЛАДДИН»
Он лишних слов не говорил, играя в прятки,
А сходу сунул под ребро до рукоятки.
Я вспоминаю этот факт чрезвычайный,
И на земле не он, а я жилец случайный.
Лесоповал «Козел».
Ночью Привольнов долго не мог уснуть. Жорика мучили вопросы кто и зачем убил Загребнова Андрея. «Ну, зачем, предположим понятно, ― размышлял он, ворочаясь у Тамары в лоджии на скрипучем диванчике. ― Чтобы спрятать концы в воду. А вот кто?» Дело оказалось намного сложнее и запутаннее, чем Жорик предполагал, ввязываясь в авантюру с расследованием. «Выходит в банде было не четыре человека, а пять, ― пялясь в темноте в потолок, продолжал рассуждать Привольнов. ― Кроме троих убитых в «Аладдине» бандитов и Загребнова, был еще кто-то, кто руководил преступной группировкой. Он-то и приказал Андрюхе расстрелять троих подельников, а потом подставить Ковалеву и Лысенко какого-нибудь пьянчугу из пивбара фигурой, смахивающего на Загребнова. Выбор пал на меня. А затем Он узнал, что я сбежал от милиционеров и начал вести собственное расследование. Опасаясь, как бы я через Загребнова не вышел на Него, Он убил Андрюху. Значит, нужно браться за поиски убийцы Загребнова. Отыскав его, я отыщу истинного руководителя банды, организовавшего ограбления в городе и погром в «Аладдине», а следовательно тем самым смогу снять выдвигаемые против меня обвинения. И с чего начать?.. Наверное с истоков ― с «Аладдина».
Уснул Жорик далеко за полночь, встал в половине седьмого. Однако несмотря на раннее утро, хозяйка была уже на ногах. Вчера Ситникова пришла домой поздно ― в больнице была срочная операция ― Жорик уже спал, вернее делал вид, будто спит и Тамаре поговорить с постояльцем не удалось. Но сегодня за завтраком хозяйка принялась расспрашивать Привольнова.
― Как продвигаются твои дела? ― Ситникова с интересом взглянула на Жорика.
Привольнов решил до поры до времени не рассказывать Тамаре об убийстве Загребнова и о своих дальнейших планах на будущее. Отделался общими фразами:
― Идут потихоньку. На днях, думаю, закончу. Ты не волнуйся, Тамара, я скоро уйду.
― Да я не гоню тебя, ― просто ответила Ситникова. Тамара женщина тактичная. Она, видя, что Жорик не расположен откровенничать, дальше расспрашивать не стала. ― Дай-то бог, чтобы у тебя все вышло так, как ты задумал, ― сказала она, затем привстала, взяла с холодильника сверток и протянула Привольнову. ― Возьми. Я тебе джинсы и рубашку купила. Тепло уже стало, ты в своем костюме бросаешься людям в глаза.
А может и лукавила Ситникова. Просто тяжело ей было видеть Привольнова в одежде муже, вот и решила она приодеть своего постояльца. Но как бы там ни было Жорик испытывал неловкость, однако ломаться не стал и подарок от женщины принял.
― Спасибо, мне эти вещи сейчас позарез нужны, ― избегая смотреть хозяйке в глаза, произнес он. ― Я не альфонс. Все верну.
― Я верю, ― улыбнулась Тамара. ― Вчера не пил?
Привольнов покачал головой:
― Нет, я же обещал.
― Вот и отлично. А теперь давай завтракать! ― и хозяйка стала разливать в чашки чай.
После завтрака Жорик примерил обновки. Они пришлись ему впору. Разглядывая себя в зеркало, посетовал:
― Мне подстричься бы не мешало. Засветился я вчера в одном месте, внешность изменить требуется.
Наблюдавшая за Привольновым хозяйка предложила:
― Если хочешь, я тебя подстригу. У меня машинка есть электрическая. Лежит вон без дела несколько лет.
