Книга Смертельный треугольник, страница 50. Автор книги Фридрих Незнанский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Смертельный треугольник»

Cтраница 50

Сашка аккуратно обошел Цыгана и его свиту и двинулся к воротам. Цыган только засмеялся в ответ:


— Я обязательно передам вашему другу, что вы его искали!

Степан под прилавком поморщился, но Сашка не обернулся и так же молча вышел за ворота. А мужчины еще постояли у ворот, провожая взглядом своих будущих противников, и двинулись к центру площади, тихо переговариваясь.

Степан напряг слух:

— …и выйдите на директора — пусть усилят надзор над этими оборванцами. Нечего беспризорникам здесь шастать. Да, и еще, — Цыган остановился прямо напротив прилавка, за которым спрятался Степан, — если всплывет хоть что-то, я всем головы поотрываю!

Кто-то из свиты что-то тихо произнес, и Цыган неожиданно разразился криками на своем языке.

Степан обессиленно сел на землю. Цыган что-то сделал с Семеном. Убил? Нет, он не мог просто так убить мальчика. Но что сам Семен задумал? Почему он ушел вчера ночью? Надо было что-то делать. Как-то узнать, что не должно всплыть? О чем он говорил? И как узнать?

Ответов не было. Для мальчугана задача была слишком сложной, но не для беспризорника. Да, Цыган прав. И директор прав — они никому не нужны. Они беспризорники. Степан стиснул зубы и задумался. Если он не поможет Семену, то ему уже никто не поможет.

Пожалуй, именно так, много лет назад, и началась его взрослая жизнь. Под грязным прилавком. С тяжелой мыслью, что никого, кроме Семена, у него нет. И Семену нужна его помощь.

Недалеко от Степана, под соседним прилавком, валялся истрепанный синий халат. Решение пришло моментально.

Степан дождался, пока Цыган и его свита скроются в помещении директора рынка, и, подхватив халат, вылез из-под прилавка. Прикинуться девчонкой было не самым хорошим выходом, но в данных условиях могло сойти. Тем более что неделю назад Степан стоял позади Семена, и Цыган его почти не видел. Степан нацепил на себя халат, аккуратно пригладил волосы, заведя их за уши, и, пытаясь покачивать худыми бедрами, как проститутки у гостиницы, на которых они иногда бегали смотреть, двинулся к дирекции. Не доходя несколько метров, он остановился у прилавка и, задумчиво хмуря брови, наклонился, выискивая что-то под прилавком. Через несколько минут появился Цыган.

— Эй, парень!

Степан поднял голову, жеманно поднял брови и писклявым капризным голосом спросил:

— Вы мне?

Цыган смотрел без улыбки.

— Девочка? Или ты все-таки мальчик? Что-то мне твое лицо знакомо…

— Нет, дяденька. Я девочка. И очень обидно, что вы различить не можете.

Цыган подошел поближе:

— А лицо почему знакомое?

— Так я тут всегда с мамой стою. А вчера мама где-то паспорт выронила и меня послала поискать. Не видели? Сметанина Ирина Алексеевна?

— Нет, не видел. — Цыган неожиданно потерял интерес к Степану и отошел к своей свите. Все медленно двинулись к выходу с рынка.


Степан пропустил всех вперед, а потом побежал следом:

— Дяденька, дяденька!

Цыган остановился, одернул рукава рубахи и повернулся:

— Ну чего еще?!

Девочка остановилась и застенчиво улыбнулась:

— А вы не сможете подвезти меня на проспект Хмельницкого? Вам ведь недалеко будет, а?

Цыган наклонил голову:

— Паспорт нашла?

— Нет, не нашла. Но я так ноги натерла, что ходить больно!

— А если нам не на Хмельницкого?

— А куда? Может, вы меня хоть немного подвезете, а там я пересяду на автобус?

— А сколько тебе лет, красавица?

Степан, внутренне содрогаясь, кокетливо улыбнулся:

— Тринадцать. А что?

Свита Цыгана плотоядно усмехалась, а Степану было не до того. Он вдруг поймал себя на том, что ему нравится, как быстро они поддались на его уловки. Как легко оказалось ими управлять.

— Так подвезете?

Цыган оглянулся на свиту и недовольно нахмурился:

— Глянь, возрастом с мою дочь, а какая кокетка. Садись!

И Степан нырнул в красивую машину. В машине пахло новенькой кожей, сигаретами и почему-то куриным пометом. Кур они здесь, что ли, перевозили?

Цыган устроился на переднем сиденье, а следом за Степаном в машину пробрался один из охранников.

Но ехать пришлось совсем недолго. На следующем перекрестке машину остановил гаишник и тщательно проверил машину. Потом еще один.

У третьего гаишника Цыган, уже клокочущий нескрываемой яростью, осведомился:

— А в чем дело, начальник? Почему нас все время останавливают?

— А вот такие же недоноски, — подполковник, давно забывший дни стояния на перекрестке, тоже был взбешен не на шутку, — на черной «Волге» вчера до полусмерти избили мальчишку. Только мальчик номер машины не помнит, вот беда. Так что ехали бы вы подобру-поздорову.

В машине все притихли, и Степан, забытый на заднем сиденье, похолодел. Если гаишник говорил о Семене, то и ему самому сейчас грозит опасность. Сейчас они насторожатся и вспомнят, где видели маленькую миловидную девочку. Но Цыган, тоже не на шутку испуганный, остановил машину у обочины и повернулся к девочке:

— В другой раз, дочка, хорошо? Дуй на автобус!

И «Волга», едва выпустив Степана, сорвалась с места.

Степан, то пугаясь, то вспоминая давешнее торжество, кое-как добрался до детдома и там уже узнал, что нашли и впрямь Семена. Он не выздоровел, умер в больнице спустя несколько дней. А вот Цыгана в конце концов за что-то прижали и посадили. А Степан так и не смог забыть пьянящего чувства тайной власти. Так и учился потихоньку все новым и новым премудростям. А с Сашкой они с тех пор были не разлей вода, Сашка стал учить его лазать по стенкам — первого и единственного.

Часть четвертая
Снова в седле
1

Утром на автоответчике (на ночь он выключил звонок телефона) Гордеев обнаружил странную новость. Сева Голованов сообщил, что нашел кое-что малоизвестное о прославленных альпинистах Степане Мохнаткине и Александре Заверюхине. Оказывается, они — друзья с детства, причем воспитывались в одном детском доме. Это полностью противоречило тому, что Мохнаткин рассказывал сам: Заверюхина он якобы знал только с начала девяностых, и до того они вместе никогда в горы не ходили, не говоря уж об общем детстве.

Гордеев немедленно перезвонил Голованову:

— Что-нибудь еще интересное нашел, Сева?

— А как же! Относительно личной жизни Мохнаткина. Волнует?

— Ну, допустим, — машинально ответил Гордеев, еще точно не зная, зачем ему эти бессмысленные сведения.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация