— Это уж ты у своих боссов спроси, — Голопанов допил кофе. — Подписывай, и поедем в офис. Там у Раисы подробности узнаешь, если уж они тебя так волнуют.
— А тебя не волнуют?
— Меня уже ничто не волнует. Работать надо, а не волноваться. Ты геодезистам счет подписала? Надо прокладывать новую теплотрассу, это такая головная боль! Геодезия, потом согласования всякие, потом строители… Вот это проблема так проблема. Понятно, тебе это уже не интересно. Не знаешь, кто будет новым президентом? Хорошо бы мужика прислали. Нет, ты не обижайся, мне с тобой приятно было работать. Но такие вещи, как новая теплотрасса — это не женское дело, согласись.
«Что это он мне зубы заговаривает? — задумалась Алина, постукивая ручкой по столу. — Зачем понадобился новый счет? И Котляр вчера ничего о нем не говорил…» Конечно, ее могли и не посвящать во все детали финансовой операции. Но почему этот счет всплыл в самый последний момент?
Она снова ощутила себя двоечницей на экзамене. Но на этот раз Алина знала, что может рассчитывать на подсказку.
— Я позвоню Раисе и предупрежу, что задерживаюсь, — сказала она, пересев к телефону на другом конце директорского стола. — А что это за банк? Я о таком не слышала.
— Банк хороший, проверенный, — улыбнулся Голопанов и выдернул телефонный шнур из розетки. — Не надо никуда звонить, Алиночка.
Стеклянная дверь неожиданно распахнулась, и в кабинет вошел Михаил Николаевич.
— Я же тебя предупреждал, что так и будет, — раздраженно бросил он Артему. — Алина Ивановна, вашу руку.
— Что? — изумилась она.
— Руку! Левую, блин, левую!
Он схватил ее запястье и защелкнул на нем кольцо наручников. Второе кольцо лязгнуло возле батареи отопления. Алина оказалась прикованной к трубе.
Полковник похлопал ее по бедрам, проверяя карманы брюк, вытряхнул сумочку на стол.
— Мобильника нету? — хмыкнул он. — Ну и ладненько. Алина Ивановна, вы уж извините, что так получилось. Но нет времени на уговоры.
— Мишаня, ну ты уж слишком резко все делаешь, — поморщился Голопанов. — Налетел, как танк. Можно же помягче как-то.
— Помягче некогда, — отрезал Федулов. — В общем, так, Алина Ивановна. У вас есть два часа на размышление. Вы подписываете все, что надо. Потом спокойно улетаете на Кипр. Карточка «Виза» на пять тысяч баксов. Вторую часть денег получите через месяц. Это будет где-то двести, ну, там, двести тридцать тысяч. Чистыми. За вычетом всех расходов. Год живете за границей, потом возвращаетесь. За это время у вас появятся новые документы, новое имя, новый дом. И примерно четыреста-пятьсот тысяч долларов. На жизнь хватит. Что скажете?
Она ничего не могла сказать. Горло сковал смертельный холод. Озноб бил ее так, что Алина выронила авторучку.
— Что скажете? — повторил полковник.
Алина зажала рот рукой, чтобы скрыть трясущиеся губы.
— Ну что ты гонишь! — раздраженно вступил Артем. — Все испортил. Она бы и так все подписала, а ты навалился. Ну, чего ты добился своими силовыми методами? Крыша у человека поехала со страху. Алина Ивановна, вы не бойтесь. Мы вам ничего плохого не сделаем. Просто ситуация так повернулась, что нам нужна ваша подпись. Маленькая такая закорючка, и все. Больше от вас ничего не требуется. Ничего криминального в этом нет. Все чисто по закону. Мы имеем право работать с любым банком. А если банк хочет нас отблагодарить за наш выбор, так в этом тоже ничего противозаконного. Вы получите как бы премию и проценты от сделки. А уехать вам придется, чтобы Раиса не докопалась. В целях вашей собственной безопасности. Чтобы на вас никто не давил, и все такое, понимаете? Алина Ивановна, вы меня слышите?
— Мне надо подумать, — с трудом выговорила Алина, не узнавая собственного голоса.
— Думайте, — разрешил Федулов. — Через два часа мы за вами придем. Если все пойдет нормально, сегодня же улетите. К морю, блин. А если будут возражения, придется вас уговаривать. Не сомневайтесь, уговорим. Пошли, Кириллыч, пусть девушка подумает в тишине.
— Я буду кричать, — неожиданно для себя сказала Алина. — Я разобью стекло и буду кричать, что у нас пожар.
— Это ваше право, — улыбнулся полковник. — Не порежьтесь. Некрасиво, когда на документах пятна крови.
20. Слоны в унитазе
Ян открыл дверь и увидел Наташу.
— Здравствуй, мой хороший. Ты один?
Магницкий деликатно откашлялся и вышел на свет:
— Не буду мешать, Ян Борисович. Исчезаю. До свидания. До скорого свидания.
— Желаю успехов по службе, — сказал Ян.
Уже за порогом следователь обернулся и опустил в карман пиджака Яна свою визитку:
— Если захотите продолжить разговор, звоните. Сегодня я работаю с вами. Завтра у меня будет много других вопросов. А те два пакета все-таки лучше отдать.
Наташа подождала, пока Стрельник закроет дверь, и спросила:
— Что за гнусный толстяк?
— Порфирий Петрович, — сказал Ян. — Не ругай его. Он доставил мне огромное удовольствие.
— Ты что, предпочитаешь мужчин?
— Он не мужчина, он следователь.
— Да? — она обернулась, глядя на дверь, словно пыталась сквозь нее разглядеть уходящего Магницкого. — Жалко, что он не остался. Может быть, ему бы тоже было интересно послушать.
— Что послушать?
— Мы так и будем стоять в прихожей?
— Извини, — Ян отступил, пропуская Наташу в кухню. — Прошу в кабинет для переговоров. Кстати, а как ты меня нашла?
— Вероника подвезла. Она в машине осталась. Ян, ты Алину Ивановну давно видел?
— Недавно.
— Когда в последний раз?
«Еще один допрос», — подумал Ян Стрельник и сел за стол, сложив руки перед собой, как отличник.
— Отвечаю. Надеюсь, что видел ее не в последний раз. И было это сегодня утром. А в чем дело?
— Вот в чем, — Наташа бросила на стол паспорт в тисненой кожаной обложке. — Посмотри, это она?
— Она, — кивнул Ян, увидев фотографию.
Он изучил паспорт и постарался запомнить, когда у Алины день рождения.
«Надо же, первого апреля. Какого года? Ей еще и тридцати нет. Девчонка. Хотя… Она же говорила, что меняла свои установочные данные. Наверно, и дата вымышленная», — подумал он.
— Это не она, — сказала Наташа, осторожно опускаясь на скрипучий стул. — Ты будешь смеяться, но это я. Вот билет. Сейчас Вероника отвезет меня в Пулково, и я улечу в Москву. По этому паспорту. Вернусь поездом.
— Зачем тебе в Москву? На балет?
— Мой хороший, очнись, — ласково пропела Наташа и потрепала его за нос. — Ты ничего не понял? Я улетаю в Москву под именем Алины Ивановны. Это приказ Голопанова.
