– Ты знаешь, кто я? А... уже и паспорт изучила... Пээмку.
– Обязательно. На блюдечке с голубой каемочкой. Слушай, короче, у меня к тебе деловое предложение. Имеется кое-какая информация, касающаяся тебя, но она дорого стоит, хотя, пожалуй, твоих карманных долларов хватит.
– А на хрена мне твоя информация и каким боком она может касаться меня?
– Полагаю, что триста паршивых долларов за сохранение жизни – не так уж много. Или ты оцениваешь ее дешевле?
– При чем тут моя жизнь?
– При всем при том. Так покупаешь информацию? Хочешь знать своего врага?
– Ладно, давай свою информацию, хрен с тобой. Все равно деньги у тебя...
– Тогда сиди смирно. – Я выразительно покачала пистолетом.
Вставив в плейер скомбинированную до прихода «гостя» кассету, дала прослушать ее несговорчивому покупателю. Когда он надел наушники, я подошла к стенке, и деньги благополучно перекочевали в шкатулочку: рубли – за моральный ущерб, доллары – за информацию. Попутно незаметно включила магнитофон, находящийся в шкафу, на запись: вдруг да пригодится.
Похоже, прослушанное произвело на Германа должное впечатление, потому как реакция его была очень бурной.
– Мразь! Сучий потрох! Вот оно, благодарное человечество! Он ведь мне всем обязан в этой жизни, недоучка хренов! Институт-то и тот не смог закончить, мозгов не хватило, одно акушерско-фельдшерское училище за плечами. Это я ему диплом сделал. Из грязи да в князи! Дважды его, похотливого сучонка, от тюрьмы отмазывал. Да если бы он за растленку малолетних на зону попал, его бы там быстро опустили, козлом сделали. Козел он и есть... Ну ладно. Ему теперь, гаду, не жить... Это коней на переправе не меняют, а ослов можно. Завтра же мы с ним и помурлыкаем.
Я иронически усмехнулась.
– С купленным дипломом главврачами не становятся, ты утрируешь.
– Девочка, поверь мне, сейчас все решают деньги и связи. Базовое образование у него было, в училище, кстати, практики побольше, чем в институте, а остальное... Наш Колобок – мужик не промах. Он знал, к кому и с чем подкатиться, чью холодную постель обогреть, кому, что и где достать, где поддакнуть, где лизнуть. Как лекарь, возможно, он и не ас, но администратор из него получился очень даже ничего.
– С этим ясно. Слушай, Герман, не для прессы и не для протокола, а просто для удовлетворения моего любопытства скажи, для каких целей вам нужны дети?
– А хрен их, эти цели, знает. Мне платили деньги, а они, как известно, не пахнут. Я просто поставщик. Вроде в институт какой-то забирали... Не знаю. Только не читай мне мораль о нравственности. Кому они нужны, эти ублюдки? Уж если матери в них не нуждаются, то государство и подавно – лишняя обуза. Короче, слушай, подруга, я к тебе претензий не имею, ты оборонялась. Это ведь он тебя, гад, подставил. Давай разойдемся красиво, «макарова»-то верни.
– Да, пожалуй, нам пора распрощаться, уж если встреча без любви, разлука будет без печали, так, кажется, поется в песне. К тому же ты меня изрядно утомил. Забирай свое добро, – я кивнула на паспорт, – а «ПМ» мне самой пригодится обороняться от таких вот, как ты, пришельцев.
– В таком случае, не жди покоя.
– Да уж, «покой нам только снится». Короче, шагай...
Я проводила его до двери, держась на всякий случай на расстоянии. Стрелять у себя в квартире не хотелось, потом иди доказывай, что это самооборона. И, только закрыв за «гостем» дверь, вздохнула свободно и пошла выключить магнитофон.
Так... Покоя мне не обещали, но, думаю, в ближайшие сутки Герману будет не до меня, в своих бы делах разобрался, в частности, «помурлыкал» с Борисом Леонидовичем. А для того, чтобы в «стане противника» не было единства, нужно подельников столкнуть лбами, посеять раздор. Тогда Киря возьмет их тепленькими, и с ними легче будет работать. Герман уже достаточно «заведен» против Бори. Теперь надо испугать, заставить действовать, проявить свою подленькую сущность Мальчиша-Плохиша. Он тоже должен иметь веский компромат на Германа. Но как это сделать? Через кого? Самой мне пока соваться нельзя. Может, Софья? Надо попробовать. Сейчас половина пятого. Альберт Львович должен быть на работе. Если Катя не ушла, попрошу Софью на полчасика подъехать.
Все вышло как по заказу. Софья без колебаний согласилась приехать и через двадцать минут уже звонила в дверь. Наученная горьким опытом, я открыла, только заглянув в глазок и убедившись, что это она. После взаимных приветствий мы прошли в комнату, и тут, взглянув на меня при ярком свете, Софья невольно вскрикнула:
– Ой, Татьяна, что это с вашим лицом?
– Это то, что на обычной работе называется производственной травмой.
– Нет, но ведь так невозможно удариться самой! Вас что, били?!
– Да, и даже чуть не убили, благодаря небезызвестному вам Борису Леонидовичу.
Софья побледнела, растерянно прошептав:
– Этого не может быть... Он что, к вам приходил?
– Нет. Помните, я вас спрашивала про Германа? Так вот это – последствие личного знакомства с этим подонком, связанным с Борисом Леонидовичем.
– Но ведь этого нельзя так оставлять! Вы прошли судебно-медицинскую экспертизу? Подавали заявление в милицию?
– Софья, спасибо за сочувствие. Все, что нужно, уже сделано. – «Даже денежная компенсация с «предприятия», причинившего ущерб, получена», – усмехнулась я про себя, а вслух добавила: – А вот кое в чем я попрошу вас мне помочь.
– Татьяна, я ваша вечная должница, так что сделаю все, что нужно.
– Кстати, как там Левушка? У вас очаровательный малыш!
– Спасибо, – улыбнулась Софья, – все прекрасно. Жизнь вошла в привычное русло. Татьяна, у меня к вам, может быть, не совсем тактичный вопрос: вы были замужем?
– Нет.
– А почему? Вы такая привлекательная девушка... Не встретили достойного?
– Да кто ж меня такую полюбит? – потрогав свою скулу, горестно вздохнула я, и мы обе рассмеялись.
Этот приступ безудержного веселья стоил нового приступа головной боли. Пожалуй, эмоции, даже положительные, мне сейчас были противопоказаны.
– Ну а теперь о деле. Просьба моя связана с вашим визитом к Борису Леонидовичу. Это рандеву и в ваших интересах. Я считаю, что пора раз и навсегда покончить с возможностью шантажа со стороны Бориса Леонидовича, спекулирующего вашими семейными тайнами. Вы же хотите жить спокойно, без оглядки?
– Да, конечно. А что я должна для этого сделать?
– Сейчас все расскажу, но для начала хочу, чтобы вы прослушали одну любопытную магнитофонную запись. Все, что вы услышите, сказано о Борисе Леонидовиче, так что у него тайны куда серьезнее и криминальнее ваших.
Я перемотала пленку, где был записан разговор с Германом, и включила с момента его праведного возмущения поведением Мальчиша-Плохиша Бори, а выключила запись после угрозы поменять ослов на переправе. Похоже, услышанное несказанно ошеломило Софью, потому что с минуту после прослушивания магнитофона она не могла вымолвить ни слова.
