– А когда ты понял, что он не бьет ее?
Джоанна опустила голову.
– Ну, я довольно скоро догадался, что они делают, – призналась она носкам своих ботинок. – Но только им надо было подождать до свадьбы, – возмущенно добавила она.
Рори рассмешило это возмущение.
– Конечно, надо было, – согласился он, – но люди не всегда ждут свадьбы.
Джоанна глубже натянула на уши вязаную шапку, ее брови почти сошлись на переносице.
– Не понимаю почему, – сердито сказала она. – Я думал, что это делают только потому, что так полагается.
Рори поудобней устроился на куче сена, не отрывая взгляда от Джоанны. Ее наивность и искреннее любопытство забавляли его. Но ему совсем не хотелось, чтобы его невеста в первую брачную ночь оказалась полностью не подготовлена к тому, что ей предстояло пережить.
– Ты знаешь, Джои, когда твое собственное тело начнет просыпаться, ты поймешь, что это не так уж возмутительно. А если тебе повезет, то девушка, которая тебе понравится, будет испытывать те же чувства и желания.
Джоанна, все еще хмурясь, бросила на него быстрый взгляд из-под опущенных ресниц.
– А вы тоже будете делать это с леди Джоанной, когда найдете ее? – с подозрением спросила она.
– После свадьбы – обязательно, – ответил Рори, и при этой мысли острое желание пронзило его тело. – Все мужчины делают это после свадьбы со своими женами, парень. В этом нет ничего постыдного. И вреда тоже от этого не бывает.
Она отступила на шаг назад, все еще глядя на него с подозрением.
– А если жена этого не захочет?
– Ну, это забота мужа – сделать так, чтобы жена захотела. – Рори постарался, чтобы его голос звучал мягко и успокаивающе.
Джоанна не отводила взгляда, полного мучительных сомнений, от могучего воина, сидящего перед ней на сене. Вдруг ужасная мысль заставила сжаться ее сердце. Ведь это настоящий бандит, от макушки до пяток! Так каким же способом Морской Дракон может заставить подчиниться непокорную жену?
– Он будет ее бить? – со страхом спросила девушка, почти не сомневаясь в ответе.
Рори улыбнулся, и от уголков его глаз к вискам разбежались тоненькие морщинки.
– Знаешь, Джои, для того чтобы женщина захотела выполнить твое желание, кнут не нужен.
Джоанна судорожно вздохнула. Не кнут? А что же тогда? Неужели магия? Она знала, что Морской Дракон – существо греховное и безнравственное, но неужели он еще и колдун? А что, вполне возможно, что колдовские способности передаются у них от отца к сыну вместе с драконьим хвостом. Во всяком случае, тогда становится понятно, почему он так странно действует на нее.
– Так как же он может добиться своего? – От волнения у Джоанны пересохло во рту.
Рори повернул голову и посмотрел на жеребца, стоявшего в соседнем стойле. Тот, встретив взгляд человека, тихонько заржал.
– Точно так же, как Джок учил тебя приручать норовистых лошадей, – морковкой и яблоками. Как только конь начнет есть из твоих рук, считай, что он тебе подчинился и выполнит любое твое приказание.
Разочарованию Джоанны не было предела.
Господи, морковка и яблоки!
А где же тогда романтические ухаживания, где баллады, которые влюбленный мужчина должен распевать под окнами любимой женщины? Где цветы и признания в вечной и страстной любви?
От разочарования у Джоанны перехватило дыхание. То, что делали Тэм и Мэри, никак не соответствовало ее представлениям о первой брачной ночи. По ее понятиям, это должно было быть романтическое свидание, полное любви и признаний, цветов и поэзии. И конечно, поцелуев…
Неожиданно перед ее внутренним взором возник образ Маклина, почти обнаженного, в одной набедренной повязке. При воспоминании о его сильном, красивом теле сердце Джоанны забилось в сладкой истоме. Она представила себе, как его губы касаются ее обнаженной груди, и ее охватило странное томление. Даже сейчас от одного только звука его глубокого баритона ее кожа покрывалась мурашками. Она уже поняла, что он не будет прибегать к насилию, чтобы соблазнить ее, но волшебству она сопротивляться не сможет. А в том, что он пользуется магией, у Джоанны не было сомнений. Ничем другим, кроме колдовства, Джоанна не могла объяснить странную реакцию своего тела только на одно его присутствие.
– И много девушек вы приручили с помощью морковки и яблок? – спросила Джоанна, замирая от ожидания ответа.
Она чувствовала странное покалывание под ложечкой.
Вместо ответа Маклин коротко хохотнул. Джоанна поняла этот смех как утвердительный ответ.
– И ни разу не получили отказа? – скептически прищурилась она.
Его улыбка стала еще шире.
– И вы никого из них не били?
Изумрудные глаза Маклина искрились весельем. Его явно забавлял этот разговор.
– Знаешь, Джоуи, ты ужасно любопытный, – со смехом ответил он. – Умный мужчина никогда не применит кнут к своей жене, так же как не будет без нужды хлестать хорошего коня.
На этот раз ответ Маклина окончательно смутил Джоанну. Воспитанная на балладах и поэмах, она мечтала о рыцаре в сверкающих доспехах, который прискачет в замок на белом скакуне и увезет ее. Вместо этого она должна выйти замуж за человека, для которого нет никакой разницы между женщиной и лошадью.
– Значит, для вас жена – все равно что домашняя скотина?
– Ну, не совсем так, – терпеливо объяснял Маклин. – Но жена принадлежит мужчине, так же как и его земля, и его скот. И он должен заботиться обо всем, что ему принадлежит, и защищать все это от алчных соседей. Не то можно лишиться всего, что имеешь.
Джоанна молчала, и он продолжил, сменив серьезный тон на веселый:
– Ты же знаешь старинную шотландскую поговорку: «Мое добро, моя жена и «пойдем домой» – самые лучшие слова для шотландца».
Маклин выразился ясно и точно, точнее не скажешь, – он считает и ее, и замок Кинлохлевен своим добром.
– Сьюмас говорил, что вы собираетесь что-то изменить в защитных сооружениях замка, – решила сменить тему разговора Джоанна. – А вам не кажется, что следует сначала посоветоваться с леди Джоанной?
Маклин сел, положив руки на согнутые колени, и недоуменно посмотрел на девушку.
– Что может женщина понимать в фортификации? – изумленно спросил он.
– Ну, вы могли бы объяснить ей все.
Маклин одарил Джоанну широкой улыбкой и потряс головой.
– А она расскажет мне, как вести домашнее хозяйство? Или как отбеливать холсты?
Джоанну возмутило его стремление удалить жену от принятия решений, касающихся ее собственного замка. Она с небрежным видом засунула большие пальцы за пояс и с вызовом посмотрела на него:
