Он спокойно и уверенно пошел через толпу постояльцев «Зеленого острова» и остановился у входа в гостиницу, в нетерпении хмуря брови. Несколько мгновений спустя к гостинице подъехала раззолоченная резная карета, запряженная белыми лошадьми. Любопытные вытянули шеи, чтобы посмотреть, кто отъезжает в одной из королевских карет.
Зеваки были бы удивлены, узнав, что высокий джентльмен, так уверенно севший в королевский экипаж, не имеет ни средств к существованию, ни королевской крови. Этого молодого щеголя, известного авантюриста, изгнали из половины столиц Европы — за игру мечеными картами и жульничество с игральными костями, за вызов на дуэль тех, кто считался выше его по положению, за любовные интрижки с дамами, связанными с богатыми и влиятельными мужчинами. В свое время его выгнали из Оксфорда, а потом из армии, от него отказалась семья, ему было запрещено возвращаться в Лондон… Он путешествовал под различными именами. Самым последним, под которым его знали в Лиссабоне, было имя Лидс Бирмингем. Но ни одно из имен, которым он назывался, ему не принадлежало. Не без юмора, он выбирал себе фамилии по названиям городов, из которых ему пришлось спешно уезжать, уходя верхом от потони.
Его лицо, которое можно было бы считать красивым, портили несколько шрамов, полученных им на дуэлях. Теперь на нем лежало выражение задумчивого удовлетворения. Он не сомневался принц будет доволен тем, чего он добился за этот день.
Кассандра, поглощенная поисками матери, а потом расстроенная тем, что все же нашла могилу, разумеется, не заметила следовавшего за ней Лидса Бирмингема. Не обратила она внимания и на странное поведение темноволосого джентльмена, который при виде ее бросился бежать вверх по лестнице.
Этот джентльмен теперь не находил себе места от беспокойства. Он метался по своей комнате в гостинице Не может быть, чтобы она его узнала! Нет — это было бы смешно Он видел ее, когда она воспитывалась в пансионе в Кембридже, — такое лицо забыть невозможно! Именно из-за нее он и проявил интерес к ее младшей сестре, надеясь через нее познакомиться с красавицей. Но… она убежала из школы, прежде чем он смог осуществить свой замысел. Конечно, Феба могла подробно описывать его Кассандре, но по описанию человека узнать невозможно. Кассандра его не знает — если только, по нежелательному стечению обстоятельств, она не видела его где-то в Лондоне.
И все же он не смел рисковать. Выбежав в коридор, он постучал в дверь комнаты, находившейся неподалеку, — комнаты, гораздо более роскошной, чем та, которую занимал он сам. Дверь открыла служанка, сразу же впустившая его в помещение.
Молодая девушка довольно неприметной наружности, но элегантно одетая, при виде его встревоженного лица воскликнула:
— Клайв, ради Бога! Что случилось?
— До меня дошел ужасный слух, Делла, — прошептал Клайв, озираясь, словно опасался, как бы их не подслушали. — Возможно, здесь, в «Зеленом острове», кто-то заболел чумой.
— Что? — Делла стремительно вскочила. — Но мы должны немедленно уезжать из Лиссабона! Я сейчас пойду и скажу маме, что мы собираемся и возвращаемся в Англию!
— Не стоит, Делла. Ведь это может оказаться и не правдой. — Клайв (это был муж Фебы, лорд Хотон) решительно остановил бросившуюся к двери Деллу. — У меня есть предложение. Я уже говорил, что нам стоит осмотреть одно место, расположенное на некотором расстоянии от Лиссабона. Мы можем сложить вещи, уехать из гостиницы и отправиться туда. Мы будем ехать не спеша, а если услышим, что в Лиссабоне действительно распространяется чума, то немедленно отправимся в Опорто и там сядем на корабль.
— Ах, Клайв, какой вы умный! — Юная Делла устремила на него полный обожания взгляд. — Я пойду и скажу все это маме. Я уверена, что если есть хоть малейшее подозрение на эту ужасную чуму, мама захочет тут же покинуть гостиницу. — Она задержалась у двери. — Куда, вы сказали, мы поедем?
Довольный удачным поворотом событий, Клайв улыбнулся:
— Это место называется «Бока до инферно» — «Пасть ада». С доверчивой улыбкой Делла пообещала ему, что они будут готовы через час.
Вернувшись к себе в номер, Клайв вытер вспотевший лоб. Все последние недели он вел двойную жизнь. Дамы, с которыми он путешествовал — леди Ферринггон, ее дочь Делла и их горничные, — считали его холостяком и вполне приемлемым, хоть и немного потасканным, женихом.
Он не намерен был давать им повод усомниться в этом. Вся жизнь Клайва строилась на лжи. Будучи знатным, обладая немалым родовым состоянием, имея любящую мать и некое обаяние (друзья говорили ему, что он похож на меланхолического поэта), молодой лорд Хотон пользовался в Лондоне популярностью. Потом он несколько раз попадал в истории — скандалы из-за женщин, неоплаченные карточные долги, отказ в членстве нескольких популярных клубов, — так что даже его снисходительная матушка, вдовствующая маркиза Гринси, стала выражать свое недовольство сыном. Намереваясь «сделать из него мужчину», она отправила его в Кембридж, лишив содержания.
Феба узнала об этом и распустила слухи о том, что она — богатая наследница. Клайв не сразу попался на эту приманку. Он соблазнил Фебу (вернее, так он считал, на самом же деле это она его соблазнила), находя ее изобретательной и одновременно, наивной любовницей. Такой талант в столь юном возрасте вызвал его восхищение, и он согласился взять ее в Лондон и заключить с ней брак на Флит-стрит. Он решил, что если Феба окажется не слишком богатой, он не будет в проигрыше: браки «Флит-стрит» считались юридически незаконными. Если же у нее действительно окажется солидная собственность в колониях, о чем она говорила, отец, чтобы сохранить репутацию дочери, согласится на их брак.
В Лондоне, после церемонии на Флит-стрит, Клайв узнал, что репутация Роэна Кейнса как дуэлянта гораздо выше репутации человека с состоянием, и изменил свои планы. Он сбежал с Фебой в провинцию и стал ждать дальнейшего развития событий. Какое-то время изворотливость Фебы и ее умение вовремя сбегать (она оказалась достойной дочерью Роэна) его очаровывали. Но никаких денег от Фебы не поступало, и по возвращении в Лондон Клайв был намерен бросить ее и попробовать помириться с матерью, которая отказывалась видеть его с тех пор, как он сбежал с Фебой.
Он не учел одной вещи — времени их «союза». Роэн Кейнс объяснил ему это, приставив шпагу к его горлу. Вынужденный жениться на Фебе (а он покорно отправился в церковь, надеясь что в этом случае получит за жену хорошее приданое), он после этого попытался помириться с матерью.
Однако вдовствующая маркиза Гринси сочла поведение Фебы скандальным, да и роль сына оценила по заслугам Она рыдала, но упорно отказывалась иметь дело с сыном, рвала его письма не читая, даже не узнав, что он все же женился на своей любовнице.
Последовавшие за этим годы оказались достаточно бурными. Получая деньги, парочка ни в чем себе не отказывала. Когда денег не было, они ссорились. Клайв грозился бросить Фебу — и, случалось, осуществлял свои угрозы. Каждый раз она его находила и приносила деньги — суммы, которые вытягивала у своего отца, — и они мирились. В конце концов Феба разорила Роэна и после этого потеряла с ним связь.
