Примадонна на сцене взяла самую высокую ноту, вызвав восторг зала, но Дрю уже шел к выходу.
Обмахивавшаяся веером Кассандра не видела ни Дрю, ни Клайва. А вот донья Карлотта, сидевшая в ложе напротив и рассматривавшая зрителей в перламутровый бинокль, заметила красавицу англичанку.
— Кто эта молодая дама напротив нас? У нее такие чудесные бриллианты… Мне кажется, она похожа на одну мою давнюю знакомую.
Хозяйка ложи, в которой сидела донья Карлотта, засмеялась:
— Она любовница принца Дамино, англичанка. Смотрите, вся королевская семья с нее глаз не сводит!
— Как ее зовут? — спросила донья Карлотта.
— Кассандра… О да, Кассандра Данлоутон. Говорят, она вдова. Наверное, веселая вдовушка!
Донья Карлотта надолго замолчала. Потом вдруг подозвала к себе слугу.
— Передайте, пожалуйста, донье Кассандре Данлоутон, что я хотела бы навестить ее завтра утром. Да, и узнайте, где она живет. Скажите ей… скажите, что я была знакома с ее матерью.
Глава 35
Канун Дня Всех Святых, 31 октября 1755 года
Этим утром Кассандра надела новое желтое платье, чтобы принять донью Карлотту во дворце, в гостиной, расписанной фресками. Первым делом Кассандра спросила у этой элегантной дамы, откуда она знает Шарлотту Кейнс.
— Я познакомилась с ней здесь, в Лиссабоне, — ответила гостья на безупречном английском. Лицо доньи Карлотты почти полностью скрывала кружевная мантилья. — Это было давно, но я не забыла, и вы удивительно на нее похожи.
Кассандра вздохнула. К сожалению, Венд не могла поговорить с гостьей; окончательно поправившись, она решила наведаться на рыбный рынок.
— Я буду рада узнать все, что вы сможете рассказать мне о матери, — проговорила Кассандра. — Она умерла, когда я была еще совсем маленькая, и я смогла найти только ее надгробия.
— Надгробия? — Женщина под черной мантильей вздрогнула. — Вы хотите сказать, что их несколько?
— Да. Одно надгробие в изголовье, другое — в ногах.
— О… понятно. Подобное — не редкость.
— Да, но у матери второе надгробие намного выше и красивее первого. Мне сказали, что их установили в разное время и разные мужчины. Я надеялась, что вы сможете мне рассказать, что это означает.
— Мне бы хотелось посмотреть… на надгробия, — пробормотала гостья.
— Правда? Я прикажу заложить карету.
Донья Карлотта улыбнулась. Похоже, юная возлюбленная принца живет в роскоши.
Кассандра удивилась, когда ее спутница спросила, нельзя ли остановиться на одной из узких улиц Альфамы. Там она вышла, сказав Кассандре, что ей хочется взглянуть на один из домов. При этом донья Карлотта поправила мантилью — так что кружево полностью скрыло лицо.
— Неужели вы что-нибудь можете увидеть сквозь кружево? — с сомнением в голосе спросила Кассандра.
— О, конечно. В Испании привыкаешь смотреть на мир сквозь чугунные кружева балконов — и кружева мантилий. А при дворе следует передвигаться мелкими шажками, чуть покачиваясь, так что со стороны кажется, будто ты не идешь, а плывешь.
Донья Карлотта изящно заскользила по булыжной мостовой, демонстрируя, как ходят при дворе.
— Вы бываете при дворе?
— О да, — отозвалась донья Карлотта, все дальше удаляясь от экипажа.
Сердце ее забилось быстрее — она подошла к дому с таким знакомым балконом на третьем этаже.
— Что это за улица? — поинтересовалась Кассандра, не отстававшая от доньи Карлотты.
— Ее называют улицей Нигде. Ваша мать очень хорошо знала это, место.
Несколько минут спустя они вернулись к карете, которая отвезла их на кладбище.
Первый надгробный камень был явно установлен Роэном. Надпись была предельно краткой: только имя и даты. Но вот второй памятник, в ногах… Она долго смотрела на изящный шпиль из белого мрамора.
— «Здесь лежит Шарлотта, возлюбленная Томаса, — прочитала она с дрожью в голосе. — До конца времен».
«Значит, Роэну все-таки не удалось убить Тома, — подумала Шарлотта, закрывая глаза. — Ах, Том, ты возвращался за мной, возвращался!»
— Его звали Томас Вестлинг, — сказала Кассандра, глядя на памятник. — И он был ее любовником.
— Да, он действительно был моим возлюбленным, Кассандра. И твоим отцом! — С этими словами «донья Карлотта» избавилась не только от скрывавшей ее лицо мантильи, но и от темного парика. Золотистые локоны рассыпались по ее плечам. — Неужели я настолько изменилась, что ты меня не узнала, Кассандра?
Кассандра в изумлении смотрела на свою стройную спутницу — видение из прошлого…
— Так вот почему я чувствовала, что вы мне так близки! — воскликнула она. — Я это почувствовала с первой минуты! Но я не догадывалась. Я считала, что мне просто вспоминается… Ах, мама, наконец-то я тебя нашла!
И она бросилась в объятия матери.
Они долго молчали, обнимая друг друга, и даже немного поплакали от радости. Наконец Кассандра отступила на шаг и внимательно посмотрела на мать.
— Ты так молодо выглядишь. Наверное, я поэтому и не догадалась, что ты — моя мать. Но почему ты мне сразу об этом не сказала? Я уже решила, что глупо надеяться на то, что ты жива.
— Я не знала, следует ли мне признаваться тебе во всем, — ответила Шарлотта. — Жизнь научила меня терпению, Кассандра. А теперь скажи мне: что ты знаешь о Фебе?
Кассандра решила не говорить матери всей правды о Фебе — по крайней мере пока.
— Феба шесть лет назад вышла замуж за лорда Хотона, сына вдовствующей маркизы Гринси. Они с Клайвом живут в Англии. — При этом Кассандра мысленно добавила: «Если им не пришлось бежать в Америку или еще куда-нибудь». — Но как же ты мама? Где ты была все эти годы?
Что могла ответить Шарлотта своей дочери, с которой ее так давно разлучили? Что она могла рассказать ей о годах, прожитых в Испании?
На залитом солнцем португальском кладбище она заглянула в зеленые глаза Кассандры — глаза Тома — и попыталась все ей объяснить.
— Роэн хитростью заставил меня выйти за него замуж Думаю, по-своему он любил меня, и, наверное, я тоже его любила — какое-то время. Но Том вернулся, и я не устояла — провела с ним несколько дней. Ревнивый Роэн не простил нам этого. Он несколько лет держал меня в заточении, в доме на улице Нигде. Когда же я в конце концов вырвалась оттуда… меня ждала уже совершенно иная жизнь, поздно было думать о прошлом.
— Мой отец… — Кассандра смутилась. — То есть я хочу сказать — Роэн Кейнс… Он умер, мама.
— Правда? — Шарлотта больше не испытывала к Роэну каких-либо чувств. — И как же он умер? Кассандра содрогнулась.
