Он открыл дверь.
– Прошу прощения, ваша светлость, но ваш слуга просил вас немедленно прийти в конюшню. У него что-то очень срочное.
Джером встревожился. Верно, что-нибудь особенное, если Ферри посылал за ним с такой просьбой совершенно незнакомого молодого парня.
Глава 17
Джером поспешно спустился в холл. Дом будто вымер. Хохотушки-горничные, болтовню которых он слышал из своей комнаты, куда-то ушли.
Поднос с завтраком для Рейчел по-прежнему стоял на столике, там, где его оставила Тилли. Проклятие, хорошо, если Рейчел получит его к обеду. Как бы Джером ни торопился, он не мог оставить девушку без завтрака, в котором она явно нуждалась.
Бормоча сквозь зубы какие-то ругательства, он подхватил поднос, на котором стояли закрытое крышкой блюдо, чашка, серебряный чайник, без сомнения, уже остывший, и молочник. Чертыхаясь, он потащил все это к комнате Рейчел.
В замке торчал ключ. Неуклюже балансируя подносом, он повернул ключ и постучался.
– Кто там?
– Ваш завтрак.
– Уходите, ваша светлость. О, как изменился хрустальный голосок, в одну секунду сделавшись холодным и равнодушным.
– Я не хочу вас видеть, – добавила Рейчел.
– Неужели? – Он, разумеется, вошел. – Жаль, что вы не сказали мне это прошлой ночью. Это было бы лучше для нас обоих.
Рейчел вскочила из-за маленького столика рядом с окном. Ее розовое шелковое платье с глубоким вырезом открыло его быстрому и жадному взгляду ее полные груди прежде, чем она успела накинуть на плечи шаль.
– Вы не смеете сюда входить. Я не одета!
– Ну, по сравнению со вчерашним вечером на вас даже слишком много одежды, – усмехнулся он, поставив поднос.
Узкое платье обрисовывало мягкие изгибы ее прекрасного тела, и страсть вспыхнула в нем с новой силой. Напрасно он думал, что утолил свое желание. Нет, видно, ему суждено вечно, хотеть эту женщину.
Мысль о том, что ему придется уехать из Уингейт-Холла без нее, наполняла его отчаянием. Он протянул было руку, чтобы взять ее нежную кисть, поцеловать ладонь, обнять эти хрупкие плечи. Конечно, она поедет с ним.
– Не прикасайтесь ко мне!
– Рейчел, под моей защитой ты будешь чувствовать себя гораздо спокойнее и счастливее, чем здесь. Я позабочусь о тебе. Ты ни в чем не будешь нуждаться, – он уговаривал ее вкрадчиво и настойчиво. Он сказал бы еще многое, если бы она ему позволила.
– То, что мне действительно нужно, вы мне все равно не дадите!
В ее лице было столько боли и разочарования, что Джером невольно отступил. Никто и никогда не смотрел на него такими глазами. Он почувствовал себя негодяем.
Она устало опустила руки и, бросив на него какой-то отсутствующий взгляд, сказала:
– Сейчас я бы не пошла с вами, даже если бы вы обещали на мне жениться!
Джером ей не поверил. Неисправимый гордец, кажется, вообще потерял способность доверять, во всяком случае женщинам. «Одной секунды ей бы хватило, чтобы броситься мне на шею, сделай я предложение. «Герцогский титул страшно притягателен», – горько подумал он.
– Нет, этого я вам не обещаю. Но вам нельзя здесь оставаться. Ваша тетка... Она опасная женщина. – Он вспомнил, как София пыталась продать Феликсу племянницу. Что еще придумает эта фурия, чтобы извлечь выгоду? – Позволь мне увезти тебя отсюда.
– Увезти? Зачем? Чтобы я стала любовницей человека, который меня презирает?
Она гордо подняла голову и взглянула на него горящими глазами.
– Никогда! Я предпочитаю остаться здесь. Вы исполнили мою просьбу. Я вам благодарна. А теперь, пожалуйста, убирайтесь вон!
Ах, какая женщина! Удивительное сочетание достоинств. Но упряма невообразимо. Он вспомнил, какой мягкой и податливой она была прошлой ночью.
И какой страстной. Он должен сделать все возможное, чтобы помочь ей... только не жениться.
– Послушай, Рейчел. После того, что случилось, у тебя может родиться ребенок.
Джером ничего не делал, чтобы этого избежать. Он безумно хотел ее и не мог думать ни о чем другом.
– Правда? – спросила она удивленно, и на мгновение перед ним предстала прежняя Рейчел. Мысль эта, конечно, не приходила ей в голову. – Но даже если и так, к вам это не имеет больше никакого отношения, – холодно добавила она, вновь спрятавшись за стенами напускного равнодушия.
– Но, помилуйте, ведь это и мой ребенок. Она взглянула на него с некоторым интересом.
– А разве вас это волнует?
– Конечно.
Джером пожалел, что у него так мало времени. Пожалуй, он смог бы убедить ее. Но надо было спешить. Черт бы их всех побрал. Что там могло стрястись?!
– Сейчас у меня есть дело, которое не терпит отлагательств. Пока меня не будет, подумай о том, что я тебе сказал. Я вернусь через несколько минут.
– Не трудитесь. Я не изменю своего решения.
– Рейчел, ради Бога! Позволь мне помочь! Она взяла с подноса молочник и протянула ему.
– Отнесите молоко котятам в лабиринте. Это все, чем вы можете мне помочь.
«Гром и молния! – подумал он, разозлившись. – Котята! Самое время побеспокоиться о своем будущем, а она – котята!»
– Бедные малютки. Меня не выпускают из комнаты, их некому покормить.
Джером вздохнул: «Ну что ж, котята так котята, если ей от этого будет легче». Он взял из ее рук молочник. Пожалуй, этих смешных зверят и вправду жаль, остались без заботливого пригляда. Да ему и по дороге: лабиринт находился недалеко от конюшен.
Джером сразу нашел место, где обитали брошенные котята. Они встретили его жалобным мяуканьем. Пустое блюдечко было вылизано досуха. Самый пушистый начал нетерпеливо лакать, даже не дожидаясь, пока Джером кончит наливать молоко.
Он поставил молочник рядом с миской, думая забрать его на обратном пути. Неудачно пристроенный кувшинчик перевернулся. Оставшееся молоко вылилось на землю прежде, чем Джером успел что-нибудь сделать.
«Черт, – подумал он, – все сегодня валится из рук». Проклиная неудачный день, он поднялся и направился к конюшне. Ферри вышел ему навстречу.
– Морган ждет вас в гроте, – сказал Ферри. – Он просил, чтобы вы непременно увиделись с ним до вашего отъезда.
Джером быстро зашагал к указанному месту, раздираемый противоречивыми чувствами: с одной стороны, он волновался за брата и хотел его увидеть, с другой – был зол на него за то, что он помог Рейчел осуществить ее безумную затею.
Морган стоял, прислонившись к стволу толстого дуба, и следил за парой коричневых пеночек, подпрыгивавших на ветке ближайшего дерева. Он был настолько увлечен птицами, что не заметил приближения брата.
