Когда экономка повернулась, чтобы уйти, Рейчел порывисто прижала к груди своего терьера.
– Пожалуйста, возьмите с собой Макси, чтобы он не беспокоил меня ночью. Пусть его покормят на кухне.
– Разумеется, ваша светлость. – Миссис Нидхэм наклонилась, балансируя подносом на одной руке, и подхватила собаку другой. – Я позабочусь о нем.
Экономка с Макси ушла, а Рейчел подошла к двери, соединяющей ее спальню с комнатой Джерома, повернула в замке ключ и опустила его в карман.
Она написала Джерому записку и оставила ее на постели; затем надела пару удобных туфель, чтобы пешком дойти до «Короны», черный плащ и шляпу с вуалью.
Переехав границу Бедфррдшйра, она выйдет из дилижанса и наймет почтовую карету, чтобы побыстрее проделать оставшуюся часть пути до Уингейт-Холла.
Рейчел окинула прощальным взглядом свою спальню. Ей не хотелось уезжать. Она знала, что встретит она крайне холодный прием.
Слезы сожаления затуманили глаза Рейчел при мысли о том, что навсегда покидает «Королевские Вязы». Она была так счастлива здесь.
Как бы она ни желала остаться, Джером не оставил ей такой возможности.
На дорогу до Вдовьего домика ушло добрых полчаса. Наконец Джером, Морган и Ферри добрались до кирпичного здания, со всех сторон окруженного деревьями. Уголок был весьма уединенный.
– Наш предок был явно настроен держать матушку подальше от себя, – заключил Морган.
Свежие отпечатки лошадиных копыт на дорожке, ведущей к Вдовьему домику, показывали, что его посещали совсем недавно, но сейчас дом казался тихим и необитаемым.
Мужчины слезли с лошадей и прошли вверх по дороге. Ферри вдруг показал пальцем на две пары следов. Они были совсем недавние. Земля еще оставалась сырой после дождя.
Лицо Джерома окаменело, когда он внимательно их рассмотрел. Одни следы явно принадлежали мужчине, в то время как другие имели очертания изящной женской ножки.
– Когда здесь последний раз был дождь?
– Сегодня рано утром, – ответил Ферри.
– Значит, они были здесь прошлой ночью.
– Глупости! – заявил Морган. – Я уверен, что Рейчел ночевала в своей спальне.
– Но кто же еще, кроме нее, мог здесь быть? – спросил Джером.
– Будто больше не существует женщин, – сказал Морган. – Давай посмотрим, что там внутри, пока ты совсем не помешался.
Он постучался. Никто не ответил. Тогда он толкнул незапертую дверь.
В спальне они обнаружили несколько деликатных принадлежностей туалета, которые выдавали женское присутствие. Рядом с постелью на стуле небрежно висело изысканное шелковое белье и подвязки. Мысль о том, что Дентон снимал их с его жены и видел ее обнаженное тело, приводила Джерома в бешенство.
– Пока здесь никого нет, – сказал Морган. – Значит, у нас есть время, чтобы хорошенько пообедать и вернуться сюда немного позже, когда появятся твои непрошеные гости. Мы можем пообедать в «Короне». Это ведь недалеко.
– Прекрасно! – излишне бодро согласился Джером. – Сегодня я почти не покидал седла, у меня нет ни малейшего желания делать лишний крюк. – Но больше всего ему не хотелось обедать с неверной женой в той очаровательной семейной столовой, в которой они провели столько счастливых часов.
Они отправились в «Корону». Когда они въехали на постоялый двор, оттуда выезжал дилижанс, отправляющийся на север. Джером заметил в окне женщину, по всей видимости, находившуюся в глубоком трауре. Ее лицо было закрыто частой вуалью.
За обедом Джером едва притронулся к еде. Он не мог ни пить, ни есть, ни думать о чем-нибудь, кроме предательства Рейчел. Он вполуха прислушивался к разговору двух мужчин за соседним столом.
– Интересно, кто эта женщина в черном? – задумчиво спрашивал один из них, явно поддерживая пустой разговор. – Та, которая сидела в дилижансе.
Его собеседник, мускулистый человек с повязкой на левом глазу, ответил:
– Да она так закуталась, что, будь это моя собственная сестра, и то бы не узнал.
После обеда Морган с Ферри взяли по кружке пива. Джером пил бренди. Он пытался прогнать преследующий его образ – отчаянное лицо Рейчел, когда он отказался признать своим ее ребенка. Нет, он не хотел этого говорить, видит Бог, не хотел.
Но, увидев ее непонимающие глаза, он пришел в неистовство. Он бушевал, почти не сознавая, что делает. «Почему? – спрашивал он самого себя. – Потому что ты никогда и никого не любил так сильно, как любишь ее, ни мать, ни Клео, ни даже Моргана. И ты это сам знаешь».
Да – помоги ему, Господи, – в самой глубине души он знал это.
Когда Рейчел так радостно встретила его сегодня, он хотел только одного – немедленно оказаться с ней в постели, погрузиться в ее сладостную, страстную глубину и забыть все на свете, даже ее предательство и вероломство. Он ненавидел себя за свою слабость. Джером стиснул бокал с бренди.
Морган и Ферри уверяли его, что Рейчел не могла быть ночью с Дентоном. Но Джером-то знал, что она провела их, хитрая бестия. Он допил бокал. Скоро он узнает всю правду. И тогда...
Около полуночи мужчины вернулись к Вдовьему домику. Они спешились и привязали лошадей подальше, чтобы не спугнуть обитателей своим появлением.
Ночное небо ярко освещали звезды, сияла почти полная луна. Они тихо прошли к дому. У входа стояли привязанными две лошади, одна из них – под женским седлом.
Из спальни сквозь неплотно прикрытые занавески пробивался.свет. Мужчины подкрались ближе. Через открытые окна доносились страстные стоны любовников.
Ненависть закипела в Джероме. Вряд ли понимая, что делает, он вошел в дом и распахнул двери спальни. Морган и Ферри последовали за ним.
Женщина ахнула. Что-то упало со стуком. Джером услышал, как Энтони Дентон воскликнул:
– Это что еще за чертовщина!
Дентон был, разумеется, не один. Теперь Джером видел его любовницу и не мог прийти в себя.
Глава 30
Удивленный голос Моргана привел Джерома в чувство.
– Наша... наша святоша! Вот это да! Что ж ты не подождала до свадьбы, Эмили?!
– Убирайтесь! Как вы смеете врываться сюда? – заверещала Эмили голосом базарной торговки с Билленгейта. – Дорогой, выгони их отсюда немедля.
– У него нет на это никаких прав, – возразил Морган. – Это вы со своим любовником посягнули на собственность герцога Уэстли. Вам известно наказание, которое ждет вас за это?
Эмили мгновенно умолкла.
Дентон вскочил с кровати и стал торопливо натягивать панталоны.
Джером с отвращением отвернулся и уставился в пол. «Боже, – подумал он с жалостью, – бедный сэр Генри. Он даже не успел еще жениться, а его уже предали».
