– Не знаю... Боже мой! Я не могу больше... пожалуйста... Я не знаю, что надо делать...
– Зато я знаю, моя невинная девочка. Ты позволишь мне это сделать? – Его голос дрожал, казалось, он сам испытывает невыносимую боль.
Неожиданно ее собственные переживания отошли на второй план.
– Что с тобой? Тебе плохо? – обеспокоено спросила она.
– То же, что и с тобой. Наши тела взывают друг к другу. Они просто больше не могут вынести эту муку, они жаждут слиться... Ты позволишь им сделать это? Иначе мне будет очень плохо... и тебе тоже.
Дэниела вновь замерла в страхе. Морган осторожно отвел рукой прядь волос, закрывшую ей лицо. Это простое движение было проникнуто такой нежностью, что Дэниела едва не заплакала.
– Не бойся, поверь мне, и все будет хорошо.
Сердце Дэниелы разрывалось между желанием и страхом, но желание победило. А может, это была потребность отдать что-то тому, кого она любила?
– Я верю тебе, – тихо прошептала она.
Ей никогда не забыть то радостное, облегченное выражение, что осветило в этот миг его лицо. В следующую минуту он навис над ней и впился жадными губами в ее губы. Дэниела чувствовала, как он проник в нее, но никакого страха или боли больше не испытывала. Она безоговорочно вверила ему себя и ни о чем в этот миг не жалела.
А затем он начал двигаться внутри ее, и Дэниелу потрясла волна небывалого наслаждения, захлестнувшая ее полностью. Дэниеле хотелось закрыть глаза, чтобы отдаться этим восхитительным ощущениям, но его пристальный взгляд, не отрывающийся от ее лица, не позволял ей сделать это. Постепенно его движения стали быстрее. Она схватила его за плечи, не в силах сдержать крик, рвущийся из горла, когда мощные спазмы наслаждения затрясли ее тело, пугая и вместе с тем вызывая восторг.
Видимо, что-то подобное испытал и Морган, его тело вздрогнуло, и он глухо застонал, сжимая ее изо всех сил. А затем он опустился на нее, громко и удовлетворенно вздохнув. Странное напряжение и боль сменились удивительным чувством спокойной истомы. Дэниела тихонько вздохнула ему в ответ и с необыкновенной нежностью обвила руками мужчину, только что подарившего ей эти необыкновенные, волшебные ощущения.
Все еще тяжело дыша, Морган скатился на бок, продолжая сжимать ее в объятиях.
– Ну, вот видишь, я сдержал слово? – тихо спросил он. – Тебе ведь не было больно?
– Это было чудесно! Я не представляла себе, что это может быть таким... таким... – Она не могла найти слов, чтобы описать то, что с ней только что произошло. И как это было не похоже на то, что ей когда-то пришлось испытать!
Довольный ее ответом, Морган откинулся на подушки и блаженно закрыл глаза. Даниела же, напротив, не в силах сдержать любопытства стала разглядывать его. Она никогда еще не видела так близко полностью обнаженного мужчину. Однако кое-что ее несказанно удивило. Осторожно скользя рукой по его широкой груди, талии, животу, она робко коснулась той части его тела, которая еще совсем недавно выглядела совсем иначе, испугав ее своими размерами. Она осторожно провела по нему пальцами, и, к ее изумлению, он вновь начал увеличиваться – прямо на ее глазах! Тогда Дэниела принялась дальше ласкать его, любуясь произведенным эффектом.
Морган тихо застонал.
– Ты видишь, что ты со мной делаешь, негодница! – пробормотал он, обнимая ее. Дэниела тихонько засмеялась, и тогда он с жаром привлек ее к себе. Его руки и губы опять принялись за свой волшебный танец на ее теле. И вновь Дэниела трепетала от каждого его прикосновения. И когда она взмолилась, не в силах переносить эту сладкую пытку, он вновь вошел в нее, унося ее ввысь на крыльях экстаза.
Они покинули Вдовий домик почти на закате.
– Кажется, сейчас гораздо позднее, чем я думал, – заметил Морган. – Мы можем опоздать на обед. Сможешь ехать галопом?
Дэниела кивнула. Конечно, галопом ей ехать сейчас было не слишком удобно, но она чувствовала себя такой счастливой, и ей не хотелось спорить.
Они скакали бок о бок в дружеском молчании, обмениваясь время от времени ласковыми многозначительными улыбками.
Когда они уже были совсем недалеко от дома – а именно так Дэниела воспринимала сейчас «Королевские вязы», – они придержали лошадей и перешли на неторопливый шаг.
В глубине леса раздался глухой голос кукушки. По ассоциации Дэниела вспомнила их пропавшего управляющего – тот очень искренне возмущался поведением кукушек, подкидывающих своих детей в чужие гнезда, – и грустно улыбнулась, покачав головой. Какая насмешка судьбы, ведь с его собственными детьми произошло почти то же.
– В чем дело? – немедленно заметил ее погрустневшее лицо Морган. – Откуда эта печаль?
Дэниела улыбнулась и чуть покраснела. Значит, он наблюдал за ней?
– Я вспомнила Бригса, – пояснила она. – Он так любил своих детей и жену, а в результате они оказались в чужом доме, словно кукушата. А ведь он – очень хороший человек.
– Хороший? – насмешливо воскликнул Морган. – Это человека, который обокрал вас на пятьдесят тысяч фунтов, ты называешь хорошим?
– Я ни за что не поверю, что Бригс мог взять эти деньги, а тем более скрыться, оставив голодать своих детей.
– Даже ради политических целей? Например, таких, как помощь Стюарту?
Дэниела резко натянула поводья и изумленно посмотрела на Моргана:
– Что?
– Ты удивлена? Но ведь многим известно, что Бригс был якобитом.
– Никогда не слышала ничего подобного! С чего ты взял? Я хорошо знала Бригса, и мне и в голову такое не могло бы прийти.
– Естественно. Ведь не станет же он раскрывать кому бы то ни было свои изменнические настроения.
– Но Бригс не может быть предателем. Он всегда был верен королю, как и мой отец! Кто тебе мог такое сказать?
– Ну, в числе прочих – твой братец и сквайр Флеминг.
– И сквайр тоже? – нахмурилась Дэниела и недоверчиво покачала головой.
– Раз уж мы заговорили об этом, скажи, не помнишь ли ты, когда именно исчез Бригс? Ночью?
– Нет, он пропал сразу после полудня по пути к себе домой.
– А не помнишь ли ты, что было на нем надето? – неожиданно для самого себя спросил Морган. Уверенность Дэниелы несколько поколебала его веру в вину Бригса. Странные и совсем нехорошие догадки волновали его.
– Кажется, на нем был зеленый камзол, черные панталоны и сапоги. – Она обеспокоено посмотрела на Моргана. – Почему ты спрашиваешь об этом?
Тот только пожал плечами:
– Так, есть кое-какие догадки.
– Он тогда сильно упал, – нахмурившись, Дэниела продолжала вспоминать. – Ударился головой о подножие мраморной статуи у нас в саду, так что даже отбил себе кусочек переднего зуба. Бэзил велел ему идти домой, сказав, что от него все равно в таком состоянии нет никакого толку. Но до дома он так и не дошел.
