И сейчас он опять доказал, что знает ее тело лучше ее самой. Уже через несколько минут Мэг извивалась под ним, сгорая от страсти, и момент единения для нее был столь же неотвратимо прекрасен, как и для него.
Блаженство полета, блаженство падения, блаженство счастливой истомы – они вместе прошли извечный путь любви, проложенный Адамом и Евой.
– Вы не пожалеете, – раздался чуть хриплый шепот Стивена у самого уха Мэг, – что приехали со мной в Англию, леди Арлингтон!
Леди Арлингтон. Боже милостивый. Уставшее сознание Мэг лишь сейчас сумело связать воедино все звенья одной цепи.
В целом свете не сыскать женщины краше леди Каролины Тэбер... любовницы покойного лорда Арлингтона. О-ох! Его светлость был таким замечательным человеком – красивым, обаятельным. Сестра говорит, женщины в нем просто души не чаяли, но он, конечно, выбирал самых что ни на есть красавиц. И всех своих любовниц наряжал только у мадам!
Мэг затошнило, словно она опять оказалась на палубе корабля. Да ведь она замужем за этим красивым, обаятельным и абсолютно безнравственным лордом, для которого не существует ни любви, ни верности!
– Наконец-то мой кошмар закончился... – со счастливой улыбкой вздохнул Стивен.
А ее кошмар только начался.
– Скоро открывается светский сезон. Поедешь в Лондон, Стивен? – как бы между прочим спросил на следующий день Джером. Но Стивен очень хорошо знал, что герцог Уэстли не задает праздных вопросов.
– Нет. Я не повезу Мэг в Лондон. – Стивен сидел против шурина в библиотеке, за журнальным столиком тюльпанного дерева. – Боюсь, общество ее не примет, а я не позволю, чтобы кто-нибудь или что-нибудь огорчило Мэган.
Прежде всего он хотел оградить ее от лорда и леди Олдфилд, двух самых мерзких лондонских сплетников.
Супруги стоили друг друга, и Стивен ни за что не позволил бы их злобным языкам причинить боль Мэган. Джером нахмурился:
– Но по крайней мере представить жену обществу ты должен. В противном случае пойдут слухи... Уж ты-то знаешь высший свет. Такое придумают насчет твоей жены и вашего брака...
– В Лондон я ее не повезу, – упрямо повторил Стивен.
– И не нужно. Вот что... Мы с Рейчел дадим в Королевских Вязах прием в честь Мэган! – Джером поднялся, прошел к другому столу, побольше, уставленному разнообразными бутылками и бокалами.
– Коньяк будешь?
– С удовольствием.
Джером плеснул в рюмки искрящуюся янтарную жидкость, протянул Стивену.
– Пригласим только самых знатных и достойных. – Уэстли хитро прищурил зеленые глаза. – А такие, как лорд и леди Олдфилд, пусть кусают от зависти локти!
– Точно, – с ухмылкой согласился Стивен.
– Да и твоя бывшая невеста Фанни Стодарт тоже! Поверь мне, Арлингтон, весь цвет Лондона будет мечтать о приглашении.
Стивен в этом и не сомневался. Попасть в роскошное поместье герцога Уэстли всегда считалось большой честью.
Лучше не придумаешь. Мэган будет представлена обществу на великолепном приеме, при поддержке не только своего мужа, но и герцога Уэстли! Во время приема Стивен продемонстрирует всем, что женился по любви, и тем самым пресечет все сплетни и слухи, которых иначе не избежать.
А уж потом они спокойно вернутся в Уингейт-Холл, подальше от Лондона, столь ненавистного его жене.
– Будешь скучать по Лондону? – прервал его мысли Джером.
Стивен задумчиво вертел в руках рюмку.
– Не поверишь... но в Америке я вспоминал только Уингейт-Холл.
– А значит, – улыбнулся Джером, – ты все-таки пошел в отца!
– Точно. – Стивену вдруг стало трудно дышать, у него перехватило горло. – Жаль, отец не дожил...
Он поднес к губам рюмку, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшим чувством горечи. Сожалеть было уже поздно. Но можно попытаться исправить то, что еще можно было исправить!
– Я благодарен тебе и Рейчел за заботу о поместье. Все кругом вас любят. А вот мое возвращение крестьян не слишком обрадует.
– Ничего, займешься делами – привыкнут.
– Прежде ты в меня не слишком-то верил.
– И у меня были на то причины, верно? Должен сказать, из Америки вернулся совершенно другой человек. Тот, которого я знал, не выдержал бы выпавших на твою долю испытаний. – Джером тоже пригубил янтарную жидкость. – Расскажи мне о жене. Она держится с истинно аристократическим достоинством.
Стивен не сдержал горделивой улыбки:
– Ты заметил, да? Какое внутреннее благородство! Она выросла на одной из богатейших плантаций Виргинии, в поместье, которому могли бы позавидовать многие наши аристократы.
– И что же произошло с этим поместьем?
– Отец завещал все Мэган, но один подонок... Гирам Флинт... с помощью продажного судьи сумел прибрать поместье к рукам.
– Гирам Флинт? Странно... Это имя мне знакомо.
Где я мог его слышать?
– Понятия не имею. Разве что я сам упомянул о Флинте. Это ведь он купил меня среди прочих каторжников для работ на плантации.
– И каким же образом он умудрился лишить Мэган поместья?
– Когда ее отец умер, Флинт приказал некоему Чарльзу Галлоуэю, местному прощелыге, который задолжал Флинту крупную сумму, окрутить вдову и получить опекунство над Мэган и ее младшим братом.
– А следовательно, и получить контроль над всем имуществом.
Стивен кивнул:
– Те документы, что я обнаружил в чемодане Галлоуэя, доказывают, что и сам он, и судья, назначивший его опекуном Мэган, были подкуплены Флинтом.
– Что стало с Галлоуэем?
– Убили. В пьяной драке в таверне.
– Очень удобно.
– Я тоже так решил. Ты поможешь мне вернуть Мэган плантацию?
– Что нужно сделать?
– Мэган пыталась опротестовать решение об опекунстве, но суд Виргинии не стал даже рассматривать ее прошение. Остается только обратиться в королевский британский суд. Все документы Галлоуэя у меня с собой. Но без твоего влияния дело еще не скоро сдвинется с мертвой точки. Поможешь?
– Конечно! – Джером замер на несколько секунд, словно завороженный игрой света в хрустальных гранях, а потом резко отставил рюмку на столик. – Вспомнил!
Он кинулся к письменному столу, перебрал стопку лежавших сверху писем.
– Вот! – Уэстли развернул какой-то листок. – Это письмо я получил пару недель назад. Адресовано оно было лорду Данбару в Королевские Вязы, ну а поскольку я о таком лорде не слышал, то и вскрыл письмо. Так вот... К Данбару обращается Гирам Флинт, почему-то считая этого самого лорда своим тестем.
