– Почему бы вам не попросить Нэнси Уайлд просветить вас на этот счет? – Он едва сдерживал нетерпение, желая поскорее раздеть Джину не только мысленно.
Щеки Джины залил такой очаровательный румянец смущения, что Джастин едва удержался, чтобы не поцеловать ее.
– Это правда, что я мало бываю в обществе, – сказала она. – И я не всегда знаю, что оно требует от женщины.
Их разговор происходил совсем не так, как представлял себе Джастин. Неожиданно ему захотелось как-то отвлечься от всех проблем.
Поднявшись, он взял со стола графин с бренди и плеснул себе немного в бокал.
Затем обернулся к Джине:
– Так покупать мне дом или нет?
– О, нет, пожалуйста, не надо! Честное слово, это такая бесполезная трата денег! Я была бы счастлива предложить взамен свой дом. Он очень большой и удобный.
Джастин неожиданно почувствовал болезненный укол ревности. Голос его стал ледяным.
– Могу я спросить, от кого столь молодая женщина получила такой большой, удобный дом?
– Если быть точной, он не мой. Он принадлежит моему отцу.
– Вашему отцу!
– Да. Я уверена, что вы найдете его вполне приемлемым. Мой отец славится своим гостеприимством.
Джастин еще больше удивился. Такого оборота дела он представить не мог.
– Черт возьми, вы что, хотите сказать, что он тоже там живет?
– Конечно, но он совсем не будет возражать, если число домочадцев увеличится.
– Не могу в это поверить! – Уж скорее ее отец встретит его с заряженным пистолетом, чем с распростертыми объятиями.
– Но это правда, – уверила его Джина. – Я уже все обговорила с ним.
– Уже... обговорили? – заикаясь, переспросил Джастин. Глотнув изрядную порцию бренди, он опять сел рядом с ней на диван.
– Ну конечно. Я бы никогда не решилась на такой шаг, не обсудив это с ним, – сказала Джина. – Папа будет только рад. Говоря откровенно, именно он посоветовал мне прийти сюда и все с вами обсудить.
– Посоветовал вам прийти ко мне?! – Бренди чуть не выплеснулось из стакана. – У вас на редкость необычный отец.
«И несомненно, на редкость жадный».
– О, да, мне так повезло! Он предоставляет мне полную свободу действий.
Радостная улыбка Джины была такой очаровательной, что Джастин из всех сил сжал стакан, пытаясь удержать руки подальше от нее.
– У меня лучший в мире отец, – с нежностью продолжала Джина.
Джастин едва сдержался, чтобы не сказать какую-нибудь колкость. Лучшие в мире отцы не извлекают выгоды из тела дочерей. У Джастина зародилось сильное подозрение, что он переоценил ум Джины и она просто дурочка. Что же касается ее отца, то Джастину хотелось убить злобного и жадного негодяя, пустившего дочь по такой дорожке.
– Я думаю, что с моей стороны все-таки будет разумнее приобрести дом.
– О нет, к чему напрасные расходы! Я считаю, что эти деньги гораздо лучше использовать на то, чтобы нанять учителя.
Джастин открыл рот от изумления.
– Учителя! Вы, наверное, шутите.
– Да нет же. Я знаю, что для девушки это необычно, но я была бы вечно благодарна вам, если бы вы согласились.
Сделав глоток бренди, Джастин подозрительно посмотрел на ее лицо.
– А вы случайно не знаете учителя, которого я должен нанять?
– Конечно, знаю.
Губы Джастина сжались.
– Я так и думал. Он что, был раньше вашим учителем?
– Откуда вы знаете? – удивилась она. – Когда-то мой отец нанял его для меня.
Ее проклятый отец вполне заслуживал быть повешенным!
– Уверяю вас, папа убедился, что он один из лучших.
– Неужели? – Образы Джины и ее «учителя», занимающихся любовью в различных необычных позах, вызвали в Джастине все нарастающий гнев. Уж он заставит ее убедиться, что этот хваленый «учитель» далеко не «самый лучший».
– Ну да. Вы будете поражены, как многому Гарет научил меня.
Джастин был не просто поражен. Взбешен! Каким дураком считает его Джина, если думает уговорить его нанять своего бывшего любовника, чтобы тот развлекал ее, когда Джастина не будет поблизости!
– Я не собираюсь нанимать никакого учителя. Я не такой уж неопытный болван, каким вы, видимо, меня считаете.
– Боже, но я совсем не думала о вас такого, милорд, хотя вы, очевидно, не очень хорошо понимаете женщин.
– Напротив, я понимаю их слишком хорошо. И с вашей стороны было бы разумно не забывать об этом в своих переговорах со мной.
Гнев Джастина боролся с его влечением к ней. После ее намерения нанять «учителя» его желание взять ее в любовницы начало ослабевать. Но все равно он мечтал поцеловать ее полные, соблазнительные губы, ласкать ее стройное тело, перебирать шелковистые волосы. Одно ее присутствие действовало на него возбуждающе.
Но в данный момент он был уверен только в одном: он устал от всех этих бессмысленных разговоров. Пора показать ей, как они могли бы наслаждаться друг другом, если бы она не приняла его за идиота и не стала навязывать ему своего любовника в качестве учителя.
Более того, он заставит ее полностью забыть о проклятом учителе.
5
Внезапно суровые глаза Рэвенстона смягчились, приобретя теплый, золотистый оттенок. Джорджина не ожидала такой реакции на свой визит. Его поведение совершенно сбило ее с толку.
Рэвенстон не только не был безразличен к судьбе своей сестры. Его щедрое предложение снять дом для Лэни и обеспечить всем необходимым, произвели на Джорджину глубокое впечатление. Она также весьма одобряла его желание защитить сестру от критики света. Ведь общество прежде всего осудит женщину.
Джорджина не сомневалась, что еще немного, и ей удастся уговорить Рэвенстона отказаться от идеи снять дом и позволить его сестре жить в Пенфилде. Очевидно, что уговорить его нанять для Лэни бывшего учителя самой Джорджины будет намного труднее, но Джорджина надеялась, что со временем и это получится.
Она посмотрела на Рэвенстона. Резкие черты лица и густые черные волосы делали его лицо мужественным. Темные глаза горели странным огнем, который зажег в ней ответное тепло.
Внезапно он нагнулся к ней и поцеловал в губы. Она слишком растерялась от неожиданности, чтобы протестовать, а его губы ласкали ее легко, словно розовые лепестки, колеблющиеся под вечерним ветерком. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного. Глубоко внутри ее зародилось странное будоражащее волнение.
Джорджина никогда не думала, что этот сильный суровый человек может быть таким нежным. С изумлением она поняла, что жаждет быть еще ближе к нему, хочет, чтобы он заключил ее в свои объятия.
