– Переодевается, чтобы предстать перед своей избранницей во всей красе. Пойдемте со мной.
Не успели они спуститься вниз, как вернулась леди Хокхерст с падчерицами.
– Феба, прошу тебя пройти ко мне в библиотеку, – обратился к ней Деймон. – И вас также, Лили, поскольку отчасти это ваших рук дело.
Феба покорно проследовала в библиотеку. На лице ее был написан безотчетный ужас, в глазах стояли слезы.
– Феба, – начал Деймон, – ко мне обратились с просьбой твоей руки, и ты должна ответить, согласна ли ты.
Сникнув, Феба начала всхлипывать, прикладывая к глазам кружевной платочек.
– Это… лорд… Лейшмор?..
– Сохрани нас господь, нет, – ответил Деймон. – Еще несколько месяцев назад я решительно ему отказал. Я знал, что ты не хочешь выходить за него.
Феба была настолько удивлена, что, забыв про слезы, подняла голову.
– Ты… правда?.. – выдавила она. – Но мама говорила…
– Она ошибалась, – быстро остановил он ее. – Сейчас я хочу узнать, Феба, согласна ли ты принять предложение сэра Роджера Хилтона.
Феба раскрыла рот от удивления.
– Но ведь ты не допустишь…
– Феба, решение принимать тебе, а не мне. Я буду очень рад твоему браку, но только в том случае, если ты этого хочешь.
Лицо Фебы напомнило Лили солнце, выходящее из-за черных грозовых туч.
– О да, хочу, больше всего на свете! Как ты мог в этом сомневаться?
– Ты должна простить мне эту достойную сожаления тупость, – ухмыльнулся Деймон, – и позволь мне первому пожелать тебе счастья!
– Спасибо! – воскликнула сияющая от счастья Феба, бросаясь ему на шею. – О, спасибо, спасибо!
Она стремительно выбежала из комнаты, едва касаясь пола. Лили поспешила за ней.
В коридоре их ждала Кассандра.
– Что нужно Хокхерсту от…
Конец ее брюзжания потонул в радостном восклицании, которое издала Феба, увидев появившегося на лестнице сэра Роджера.
Тот сбежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки.
– Радость моя, ты согласна?
– О да, да! – воскликнула Феба.
Сэр Роджер раскрыл свои объятия, и она прильнула к нему.
– Феба, ты дура! – проскрежетала Кассандра. – Хокхерст ни за что на свете не даст согласия на этот брак.
– Напротив, – сказал ее брат, появившийся в дверях библиотеки, – я только что благословил ее.
Взбешенная Кассандра стремительно обернулась к нему.
– Хокхерст, как ты мог? Как ты мог позволить ей выйти за него замуж?
Четыре пары изумленных глаз уставились на нее.
– Ты ведь делаешь это специально для того, чтобы мне досадить, не так ли, низкий подлый человек? – пронзительно выкрикнула Кассандра, обращаясь к брату.
– Разумеется, какие же еще у меня могут быть причины? – язвительно ответил тот.
– Мало того, что ты ограбил меня, отняв мое наследство, – взвизгнула она. – Мало того, что ты прогнал достойнейшего человека, который меня боготворил и хотел на мне жениться, но теперь ты еще сделал это!
Развернувшись, Кассандра, оттолкнув Фебу и Роджера, взбежала вверх по лестнице. Хокхерст мрачно удалился в библиотеку, хлопнув дверью.
– Эта женщина сошла с ума, – пробормотал Роджер, снова поворачиваясь к Фебе.
Лили была склонна с ним согласиться.
К ней подошла миссис Несмит, появившаяся в коридоре как раз во время гневной тирады Кассандры.
– Что здесь происходит? Кто этот мужчина, что стоит рядом с леди Хокхерст?
– Это тот, кого она любит. Лорд Хокхерст дал свое согласие на их брак, но леди Кассандра почему-то решила, что он сделал это просто ей назло. Она также обвинила лорда Хокхерста в том, что тот отнял у нее наследство.
– Никакого наследства на самом деле и не было. Отец отказал ей в завещании – хотя после него мало что осталось. Состояние молодого хозяина досталось ему от деда со стороны его матери, а не от его собственного отца.
– А почему старый граф лишил леди Кассандру наследства?
– Точно не знаю, но, по-моему, она слишком напоминала свою мамашу, которая причинила старому графу столько горя. Они с леди Оливией фактически разошлись. Леди Кассандра последние годы жила с матерью, и старый граф не позволял девочке приезжать сюда. После смерти Оливии он посылал деньги ее сестре, жившей в Ланкашире, чтобы та воспитывала девочку. Леди Кассандра ненавидела свою тетку, но та была готова терпеть ее несносный характер, пока ей платили. После смерти старого графа леди Кассандра упросила молодого хозяина позволить ей вернуться в Хокхилл. Тот переговорил с леди Эффингтон, и она согласилась взять к себе Фебу и леди Кассандру с леди Эми.
– Мне кажется, леди Кассандра должна быть признательна лорду Хокхерсту.
– Да, должна, – сердито ответила домоправительница. – Если бы не молодой хозяин, ей, вместо того чтобы выезжать в Лондоне в свет, пришлось бы искать место гувернантки или компаньонки. Но, как видите, ей это даже в голову не приходит.
Как только все домочадцы улеглись спать, Хокхерст пришел к Лили. Она сидела перед зеркалом, расчесывая волосы.
– Ну что, моя прекрасная сваха, – улыбнулся он, нежно целуя ее, – ты должна гордиться своими успехами. По-моему, Феба и Роджер великолепно подходят друг другу. За ужином я с трудом узнал свою мачеху.
– Это потому, что ты никогда прежде не видел ее счастливой.
Лили еще раз провела гребнем по волосам, и они, взметнувшись огненно-золотистым дождем, упали ей на плечи. Деймон погрузил в них руки, и молодая женщина откинулась назад, прижимаясь к нему.
– Мне очень нравится, когда у тебя волосы распущены, – пробормотал он, и в его черных глазах блеснули задорные искорки. – Теперь, когда ты избавила меня от Фебы, возможно, ты избавишь меня и от Кассандры?
– Это гораздо более сложная задача. Кассандра – в высшей степени неприятная девушка. Должна признаться, я рада, что она сегодня отказалась спуститься к ужину. Скажи, ты действительно отказал человеку, любившему ее?
Руки Деймона застыли в ее волосах.
– Нет, это утверждение ложно сразу по двум причинам: я не отказывал Вернону Манчестеру, и он не любил Кассандру.
Услышав это имя, Лили ахнула. Даже ей доводилось слышать про Вернона Манчестера.
– Но это же пользующийся самой дурной славой лондонский охотник за приданым, а у Кассандры, насколько я понимаю, ничего нет.
– Верно. – Деймон рассеянно накрутил на палец прядь золотистых волос Лили. – У нее нет абсолютно ничего. Отец лишил ее наследства, но Манчестер не подозревал об этом до тех пор, пока не пришел ко мне, намереваясь выведать размеры состояния Кассандры. Боюсь, она сама виновата в том, что поддерживала его заблуждение.
