— Наши мнения расходятся. Как всегда.
— Это «милое создание» могло бы привести британскую армию к победе под Аустерлицем, — свирепо сказал Деймон. — Эта проклятая ведьма чуть не лишила меня мужских достоинств. Будет просто чудом, если у меня после этого появится ребенок.
— Ну что ж, поскольку ты не собираешься жениться и произвести наследника, то я не вижу в этом беды, — спокойно отреагировал Питер на слова капитана, игнорируя его свирепый взгляд. Он нагнулся, поднял с пола справочник Петерсона и, положив его на стол, спросил:
— Кстати, кто она?
— Леди Гвинет Эванс Симмз.
После некоторой паузы капеллан кивнул:
— Ясно.
— Это что-то объясняет?
— Вполне.
Деймон наполнил бокал и стал расхаживать по каюте.
— Очевидно, она решила, что плавучие тюрьмы — это преступление против человечности, что их следует реформировать и что нужно непременно начать с нашей.
— Не могу сказать, что я ее за это осуждаю. Я давно считаю, что британская практика содержания заключенных на грязных и вонючих судах — это то, что Господь должен оплакивать.
— Я знаю. По-твоему, почему я уже предпринял шаги для исправления положения?
— Предпринял шаги? — недоверчиво переспросил капеллан и покачал головой. — Будь честным с самим собой, Деймон. И со мной тоже. Твои так называемые шаги продиктованы отнюдь не заботой и сочувствием к заключенным, а лишь желанием отомстить Болтону и флоту, которые, по твоему разумению, предали тебя.
— Флот действительно предал меня. А что касается заключенных и моих действий, то важен конечный результат, не зависимо от моих побуждений.
— Чепуха, Деймон, и ты это знаешь сам.
— Ради Бога, избавь меня от своих проповедей, Питер. Ведь сегодня даже не воскресенье.
— Я вижу, что задел тебя за живое и достал до самого сердца.
— Ты знаешь меня достаточно близко и должен знать, что у меня нет такого органа.
Питер подошел к двери и, подавляя подступающий гнев, казал:
— Да простит тебя Бог, Деймон…
— Погоди.
Держа руку на дверной защелке, капеллан остановился.
— Я не хочу, чтобы эта назойливая ведьма совала всюду нос на моем судне, — пробормотал Деймон, разглядывая содержимое бокала.
Питер повернулся и прислонился к двери, глядя на Деймона, который нервно водил пальцем по краю бокала.
— Понятно.
Деймон поднял глаза, во взгляде его читался вызов.
— Это и все, что ты можешь мне сказать?
— Нет, не все. Но то, что я должен сказать, совсем не то, что ты хотел бы услышать.
— Раньше тебя это не останавливало.
— Верно. — Губы Питера сложились в улыбку. — Ты говоришь, что не желаешь, чтобы эта «назойливая ведьма» вмешивалась в дела на судне. Но я думаю, что ее вмешательство ограничится тем, что она разбередит тебе сердце.
— Ну да, ты думаешь, что именно она довела меня до стояния, в котором ты меня застал несколько минут назад?
— Нет. — Капеллан улыбнулся, в его глазах засветились лукавые огоньки. — Я вкладываю в это романтический смысл.
Маркиз поднял глаза. Питер Милфорд знавал в своей жизни многих людей, но никто другой, кроме Морнингхолла, не мог выразить свои чувства всего лишь неуловимым движением света и тени в глазах. Питер успел заметить мелькнувшее в синевато-серой глубине раздражение, тут же сменившееся выражением скуки.
— Мне никогда не нравились подобные особы. Я предпочитаю женщин изящных, хорошо воспитанных, с приятными манерами…
— Шлюх…
— Черт побери, Питер! Если бы не твой духовный сан, я бы знал, куда тебя послать.
— Верно. А если бы ты не был упрямым маркизом, я бы знал, куда послать тебя. Ну да я все же тебе скажу…
— Не желаю слушать. И к тому же я осуждаю не то, что эта валлийка ведет дознание, а ее своеволие. Каким бы незначительным начальником я ни был, но начальник здесь все-таки я, и поэтому не позволю, чтобы кто-то указывал, что именно мне нужно делать.
— Деймон, — на лице капеллана появилась грустная улыбка, — когда ты осознаешь, что Господь создал тебя не для этой службы? Ты был бы гораздо счастливее, если бы оставил флот, обзавелся женой и выполнял свои обязанности в Морнингхолле.
— Я не собираюсь оставлять флот. Мне нужно свести счеты с этими прохвостами. Кроме того, я не намерен жениться, а Морнингхолл — это то место на земле, куда мне меньше всего хочется отправиться.
— Продолжу свою мысль, — сказал Питер, как если бы он не слышал последних слов Деймона, — адмирал Болтон ненавидит тебя за то, что ты убил его сына на дуэли, и он не успокоится, пока не сломает тебя. Кроме того, ты никогда не умел беспрекословно подчиниться приказу, не признаешь никаких авторитетов, кроме собственного, и у тебя нет никакой надежды чего-либо добиться на службе. Ради Бога, Деймон, вспомни, что ты маркиз Морнингхолл. Вернись домой. Ты не вписываешься в твое нынешнее окружение.
Деймон повернулся к окну, сцепив за спиной руки.
— Мне почему-то кажется, что я все это уже слышал раньше, — вздохнул он.
— Прости, если это тебя утомляет.
— Если я отправлюсь домой, это утомит меня еще больше.
— Если ты вернешься домой, ты сможешь гораздо лучше распорядиться своими способностями, чем здесь.
— Всю эту чушь я уже слышал от леди Симмз. Мне ни к чему выслушивать все это теперь и от тебя.
— Ага, ты снова вернулся к леди Симмз. Она застряла у тебя в голове, не правда ли?
— Предупреждаю тебя, Питер, у меня и без того дурное настроение. Не дави на меня.
— Хорошо. Может быть, тебя это больше заинтересует. — Капеллан поднял со стола газету, которую он в спешке бросил, когда вошел в каюту, и протянул ее Деймону, с некоторым недоумением наблюдавшему за его действиями. — Прочитай заголовки на первой полосе.
Деймон с подозрением посмотрел на Питера, взял газету и стал читать. Лицо его нахмурилось, черные брови сошлись в одну линию, окаймленные густыми ресницами глаза заскользили по заголовкам.
«Мститель в маске застает судно „Суррей“ врасплох».
Он опустил газету и холодно сказал:
— Ага, я понимаю. Ты принес это, чтобы еще сильнее разозлить меня. И тебе не стыдно, Питер? Я считал тебя своим другом.
— У тебя нет друзей, как ты сам заявляешь. Читай дальше.
Стрельнув на Питера сердитым взглядом, Деймон возобновил чтение.
«Командование военно-морского флота в Портсмуте считает, что таинственный человек в маске, возглавивший побег нескольких военнопленных, — не кто иной, как убежавший ранее капитан Коннор Меррик».
