Майкл исторгнул первобытный ликующий крик и притянул Лейси к себе обеими руками, запутавшимися в ее волосах.
— Безумие какое-то, — счастливо всхлипнула Лейси, уткнувшись в его порывисто вздымающуюся влажную грудь. — О, Майкл, я сделала все правильно, не так ли? Это чудо! Ты чудо!
— Позови врача, Лейси, — едва слышно проговорил Майкл.
— Господи, — приподнявшись на локтях, Лейси посмотрела на него. Лицо его блестело от пота, глаза закрыты. — Что с тобой?
— Сам не знаю, — едва слышно отозвался он.
— Это я виновата? — запаниковала Лейси. — Майкл, о Господи, скажи что-нибудь! Скажи — это было чересчур? — Она с испугом приложила ухо к влажной груди, чтобы послушать сердце. Оно билось как молот.
— Кажется, стало полегче. Ну вот, он теперь набирает силу, — глухо проговорил Майкл.
— Что? — поднеся ухо чуть ли не к его губам, переспросила Лейси. — Кто набирает силу?
— Узнаешь! — ухмыльнулся Майкл, внезапно охватив ее крепкими руками, и прижал к себе. Лейси изумленно охнула, а он договорил: — Теперь моя очередь, о прекрасная Лейси!
— Ты не сможешь, — шепнула она, глядя прямо в серые глаза. Майкл прищурился.
— Ты считаешь, что не смогу?
— Вот именно, — хихикнув, отозвалась она.
Но богатырь под ней уже шевельнулся, демонстрируя обратное.
Когда луч солнца коснулся лица Лейси, она первым делом подумала о том, как чудесно проснуться в кровати времен освоения Америки в крепких объятиях Майкла. Да разве на этом месте может оказаться кто-нибудь, кроме Майкла? Он всегда спит именно так — так крепко сжав ее в объятиях, что едва можно дышать, словно Лейси собирается ночью потихоньку улизнуть. Как замечательно чувствовать, что губы его прижаты к твоей шее, и обонять исходящий от его волос аромат шведского одеколона.
Поспать Лейси так и не удалось. Казалось бы, теперь она должна выглядеть усталой, с темными кругами под глазами; но, как выяснилось, возле Майкла она всегда пробуждается сияющей.
Они проговорили всю ночь напролет. С блеском и остроумием он рассказал о причине краха Бостонского банка, о механизмах работы конгломератов, открыл, что приобретение издательств может лишь потешить самолюбие, потому что доход от них невелик, а проблем, особенно связанных с персоналом, — выше головы. Кроме того, они обсудили достоинства вложения денег в гостиницы, апартаменты в Саттон-Плейс, коннектикутскую недвижимость, а также в золото, бриллианты и прочие драгоценности. К немалому изумлению Лейси, Майкл учинил ей весьма дотошный допрос — как, по ее мнению, можно улучшить работу «Каприза». А поскольку у самой Лейси имелись разумные, интересные творческие идеи, она охотно поделилась ими с Майклом.
«У него действительно острый ум», — с гордостью думала она, вглядываясь в его лицо. Даже когда он говорит о развитии корпораций, прибылях и убытках. Лейси хотелось думать, что президент и председатель совета директоров не откровенничает с кем попало, особенно в постели. Она осторожно, чтобы не разбудить его, отвела от брови черную прядь, вспоминая о том, что Майкл уже продумал вопрос о воспитании детей. Они будут расти в атмосфере любви, получат прекрасное образование, а главное, не будут чувствовать себя обделенными. Майкл считал, что самое страшное для ребенка быть сиротой.
«Лишь узнав его поближе, понимаешь, как он нежен и мил», — вздохнула Лейси. А то, что он узнает о ее любви, имеет даже положительные стороны. Сначала, конечно, будет трудно, но Лейси способна дать ему очень много, ведь их взгляды сходятся, хоть они и много спорят по пустякам.
— Я хочу тебя, Лейси, — проговорил он хрипловатым, заспанным голосом.
— Это невозможно! — возразила она. Пожалуй, более неутомимого любовника на свете не сыщешь.
— Ты неотразима. — Майкл нежно коснулся ее плеча. — Ты такая соблазнительная, неистовая и самая красивая женщина на свете. — Он поднял на нее влюбленные глаза. — Даже когда выглядишь утомленно. Давай займемся любовью.
«А ты выглядишь счастливым», — подумала Лейси, глядя на Майкла.
— Мне надо с тобой поговорить. — Она немного отстранилась.
— Мы же проговорили всю ночь. С тобой приятно разговаривать, милая, ты очень интересная и умная женщина, притом сказочно красивая.
— Спасибо, — скромно сказала Лейси, стараясь высвободиться из его объятий.
— Сейчас я не собираюсь беседовать. Лейси, ты куда? — Он попытался схватить ее за ногу.
Но она уже вскочила, потом наклонилась и быстро подняла валявшийся на полу черный жакет. В эту минуту Лейси вдруг ощутила, как в душе шевельнулись дурные предчувствия. Надо попытаться столько всего объяснить! Надо еще как-то вернуть ему полторы тысячи долларов и представить все как шутку — ведь, по сути, все и было шуткой с самого начала!
Лейси вытащила из кармана купюры, свернутые в трубочку.
Лежащий на кровати широкоплечий гигант вытянулся во весь рост, закинув руки за голову. Затем, глядя на Лейси горящими глазами, пророкотал:
— Лейси, иди ко мне!
Лейси подбежала к кровати и села рядом с Майклом, поджав под себя длинные ноги. Судя по выражению, с каким Майкл окинул взглядом ее стройное тело, мысли его блуждали где-то далеко.
— Майкл, — начала Лейси, — погляди на меня. Я хочу дать тебе кое-что.
— Правильно. — Он ласково коснулся ее колена. — Не могу дождаться, милая.
— Пам-пам-па! — пропела Лейси, принимая фривольную, вызывающую позу, прославившую ее среди подруг. Потом раскрыла ладонь и осыпала Майкла банкнотами.
— Майкл, случившееся в Талсе было глупой шуткой, честное слово. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы дольше молчать. Ты должен поверить мне, Майкл! — торопливо добавила она. — Почему ты так смотришь?
Ее очаровательная улыбка на сей раз не тронула его. Серые глаза, всего мгновение назад улыбавшиеся, приобрели жесткое, холодное выражение.
— Достаточно, — распорядился президент и председатель совета директоров.
— Я не тратила твои деньги, — выпалила Лейси. — Тут все до цента. Ты ведь знал с самого начала, что это идиотская шутка, правда ведь?
— Что за черт?! Что ты вытворяешь?! — рыкнул он. — Надень на себя что-нибудь, хоть халат! Ты же совершенно голая.
Халат? Что Майкл имеет в виду? Лейси озадаченно оглядела свое обнаженное тело. До сих пор он только и говорил, как любит смотреть на нее и как сильно это его возбуждает.
— Майкл, я ни разу в жизни никого не любила, — всхлипнула она. — Это чувство совершенно новое для меня! Боже милостивый, у тебя что, вообще ни крупицы юмора?
— Я отказываюсь обсуждать то, что ты называешь шуткой. Я считал, что мы наконец поняли друг друга.
— Но ты не можешь не любить меня! — воскликнула Лейси. — Просто немыслимо, чтобы ты предавался страсти с таким пылом и не любил меня!
