— Датчики массы, — сказал Терлей.
— Что за дьявол — датчик массы? — все спросили одновременно.
— Маленькие устройства, зарытые в различных местах. Датчик поднимает тревогу при различном весе, обычно большем сотни фунтов, и когда что-то тяжелое двигается над ним или рядом, оно задевает механизм и посылается радиосигнал. Если приемник соединен с сигнализацией, можно установить, какой датчик задет, и шквалом огня уничтожить все в той точке, даже не видя его.
Терлей присмотрелся к голограмме и добавил:
— Возможно, все джунгли вокруг начинены ими.
— Так вот как девочке удалось сбежать, — одновременно сказали Коллинз и Джейсон. Коллинз больше не сказал ничего, а Джейсон добавил:
— Значит, нам нужно идти по дороге.
— Нас изрешетят уже на полпути, — фыркнула Бруни.
— Не обязательно, — возразил Джейсон, в чьей голове уже вырисовывался план. — Нам нужно опасаться двух дюжин часовых, так? — уточнил он у Коллинза.
— Нет, только двенадцати.
— Мне казалось, ты говорил, их 12 внутри и 12 снаружи.
— Было, но внешний отряд ушел пару дней назад. Еще одна причина, почему у нас мало времени. Их обязанностью было доставлять подопытных кроликов, а за последнюю неделю никого не привели. Значит, исследователи нашли ответ и сворачиваются.
— Так внешнее подразделение ушло, гм? — пробормотал Джейсон, подергивая бороду.
— Да. По правде говоря, они шли одной с вами дорогой, и мы тут волновались, что вы на них наткнетесь.
— Так и было, — усмехнулся Терлей. — Мы наткнулись — и пошли дальше.
Коллинз нахмурился, и Джейсон вкратце рассказал ему о случившемся. Коллинз хмурился все больше, все больше мрачнел, и сказал:
— Значит, мы должны напасть в течение двух часов.
Бруни хотела спросить, почему, её остановило саркастическое фыркание Терлея. Но Коллинз ответил.
— До лагеря от пляжа, где гарнизон, — два или три дня. В зависимости от скорости, пусть будет два с половиной. Плюс полдня от лаборатории до лагеря — три дня. Когда патруль не придет однажды ночью, возникнет вопрос, могут выйти на связь в лабораторией и узнать, ушли ли они. Узнав, что да, но задерживаются, пошлют поисковый отряд. Лабораторию известят, они будут настороже, намного затрудняя нападение и проникновение.
Бруни бросила взгляд на Терлея, который только заржал:
— Не смотри так, проклятая баба. Лаборатория могла быть встревожена уже тогда, когда дошла молва о спасении твоего дружка.
— Может, нет, — Терлей утомил Джейсона. — Функции лаборатории не многим известны. Отряд снаружи точно не знал, иначе бы их не отпустили. Даже те, кто внутри, возможно, не очень знают, что происходит. Так почему лабораторию известят о действиях партизан за много миль отсюда? Нет причин.
Терлей передвинул сигару и уставился на Джейсона. Не сумев смутить его, он усмехнулся и сказал:
— Все же это не решает проблему, как попасть внутрь, не сжигая все к черту.
Джейсон тоже усмехнулся, уже чуть менее раздраженный:
— Никаких проблем.
Повернувшись к Коллинзу, он уточнил еще:
— Когда разыскивали Люсию, за забор кого-нибудь пускали?
— Я об этом не знаю. Они получали указания от сержанта у ворот.
— Ладно, её все ещё ищут?
— Нет, поиск прекратился около недели до того, как мы сюда прибыли.
— Может, ты кого-нибудь знаешь из работающих в лаборатории? Особенно из руководителей?
Коллинз, к всеобщему удивлению, кивнул и вытащил из пластиковой папки обыкновенное фото. Подтолкнув его Джейсону, он объяснил:
— Это снял один из повстанцев, когда гражданские только заступали. К сожалению, фото снято обычной камерой, качество неважное — пришлось снимать с расстояния.
Джейсон пристально разглядывал фото: семеро мужчин направляются к зданию, и он был уверен, что знает первого, точно так же, как и второго.
— Человек впереди, — начал объяснять Коллинз, — доктор ...
— Миллард Сент Джон, — прервал Джейсон, вспомнив, где видел его. Как-то он брал интервью у Сент Джона, когда писал книгу об иммунологии.
Коллинз и Бруни растерялись, Джейсон расхохотался:
— Нет, это не экстрасенсорика. Как-то я писал о том, как тело борется с болезнями, и расспрашивал Сент Джона о вирусах. Мы очень долго дискутировали по разным вопросам.
Повернувшись к Коллинзу, Джейсон добавил:
— Так что твое чутье, что мы имеем дело с вирусом, в точку. Потому что ублюдок Сент Джон — один из ведущих специалистов по вирусам, и один из самых уважаемых и известных в этой области.
Коллинз усмехнулся и пожал плечами, как батрак. Бруни и Джейсон дружно рассмеялись. Только Терлей остался угрюмым и молчаливым.
Наконец, Джейсон спросил:
— Ты знаешь второго?
И Коллинз, и Бруни покачали головами, но Терлей хмыкнул:
— Он — мафия.
Удивленно усмехнувшись, Джейсон поправил:
— Ну, не мафия, а рэкетир со Среднего Запада. Его зовут Альфред Лохнер, и его имя пару раз всплывало в материалах о коррупции в крупных городах, которые я делал. Репутация у него довольно крутая.
Потом Джейсон спросил Коллинза:
— Он ещё здесь?
Тот покачал головой:
— Нет, только остальные шесть. Лохнер уехал на следующий день.
— Хорошо, — Джейсон вздохнул, откинулся и нащупал сигарету, — по крайней мере хоть в чем-то Большой Джон прав. Синдикат хочет и здесь приложить руку.
— Но почему такой человек, как Сент Джон, пошел на это? спросила Бруни.
— Может, деньги? Может, возможность экспериментов на людях? Чего он не мог сделать в Штатах, особенно в таких масштабах. Кто знает? Но что очевидно — Сент Джон — наш ключ в лабораторию.
Терлей фыркнул:
— Ты строишь умника, "великого взломщика", но не думаю, что туда есть дорога.
Он передвинул сигару и добавил:
— Кроме как убить сначала несколько придурков.
Джейсон возразил:
— Нет. Наконец что-то идет по-нашему. На нас свалилась удача, и мы не только без проблем попадем в лабораторию, но Сент Джон будет счастлив все показать, все рассказать и безумно захочет сопровождать нас в Институт.
— Ага, — хмыкнул Терлей, — и как мы это сделаем?
— Просто пойдем по дороге, постучим в ворота и спросим Сент Джона. Совсем просто.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Джейсон был прав; попасть в лабораторию было просто, даже то, что он считал сложным — убедить Анну разрешить использовать дочку как приманку, получилось так же просто.
