Не сказала бы, что Виноградова обрадовалась нашему приходу, но тем не менее она умело скрыла свои негативные чувства: не каждый бы согласился пригласить в свой дом совершенно постороннего человека, я ее понимала.
– Валентина Николаевна, вы нас извините, что мы так поздно. – Я взглянула на настенные часы: шел восьмой час вечера. – Но нам надо с вами поговорить.
– Конечно! В гостиной нам будет удобно, – поддержала меня хозяйка и пригласила в комнату. – Только давайте с вами договоримся. Никакой Валентины Николаевны здесь нет.
Я бросила недоумевающий взгляд на женщину и подумала, что, вероятно, перед нами совсем не Виноградова. Мало ли кто мог нам открыть дверь! И с чего это я вообще взяла, что эта маленькая полноватая женщина в коротеньком халате и есть Валентина Николаевна. До этого я ведь никогда ее не видела.
– Я не люблю, когда ко мне обращаются по имени-отчеству, – продолжала женщина, заметив мое недоумение. – Согласитесь, это как-то старит. А я еще не совсем старуха, да и вы тоже не студентка-первокурсница, поэтому обращайтесь ко мне по имени, если вам нетрудно.
– Конечно, без проблем, – согласилась я, обрадовавшись, что Виноградова стремится к менее официальному общению.
Ходакова держала меня по большей части на расстоянии, Виноградова же предпочла сразу подвинуть границы.
В гостиной мы нос к носу столкнулись с высоким молодым человеком, на вид которому было не больше пятнадцати лет от роду. Что-то в его внешности мне показалось знакомым, какие-то слегка уловимые черты лица… Юноша вежливо поздоровался и хотел было уже уйти, но Валентина остановила его:
– Витя, ты не узнал Ирину Анатольевну? Она была ведущей программы, в которой принимала участие твоя мама.
Теперь мне стало понятно, где я видела эти слегка полноватые губки и зеленые живые глаза. Это был сын Ангелины Львовны. К сожалению, во время съемок в доме Ходаковой Витя был в гимназии, поэтому мы с ним не встретились. Сейчас же он с опасением и неприязнью смотрел на меня. Я простила ему эту негативную реакцию: молодой человек сейчас пребывал в таком дискомфортном состоянии, что я даже и не пыталась завоевать его симпатии.
Витя так же вежливо кивнул мне еще раз и вышел. Виноградова не стала его удерживать.
– У Лины нет близких родственников в городе, поэтому мальчик пока живет у меня, – объяснила Валентина. – К тому же я его крестная мать. Очень хороший мальчик. У меня, к сожалению, своих детей нет, не удалось, увы, замужем побывать, а Витя вырос на моих глазах. Я его даже из садика нередко забирала. В детстве он часто ночевал у меня, мамой Валей называл.
Виноградова глубоко вздохнула и печально посмотрела на меня. Видно, что воспоминания были для нее тяжелы. То, что Валентина жила одна, стало заметно не сразу. Я обратила внимание на фотографию в рамке, где у замужних женщин по обыкновению вставлен снимок с любимым мужчиной, то есть супругом, или, по крайней мере, с детьми. На фотографии в рамке был запечатлен одинокий силуэт Виноградовой в каком-то парке. К тому же ни единого признака присутствия в квартире представителя сильного пола я не заметила. Мужские духи, ботинки у порога, брошенный в углу дивана галстук, мужской домашний халат… Ничего такого… Я обратила внимание лишь на стопку тетрадок на письменном столе, которые, видимо, принадлежали Вите. Больше к нам он не заходил.
Валентина поинтересовалась, не хотим ли мы чаю или кофе. Я попросила кофе. И на журнальном столике через несколько минут появились чашечки с ароматным напитком. Кроме того, Виноградова поставила перед нами коробку шоколадных конфет. Гурьев, не стесняясь, первым схватил одну, с одобрением посмотрев на Валентину.
– Валя, вы мою последнюю программу случайно не видели? – скромно поинтересовалась я. – С участием вашей подруги?
– Видела! А как же! Я в это время у Лины дома была. Мы вместе с Витей смотрели.
Как ни странно, но у меня в голове сразу же промелькнула мысль, что Виноградова не могла подбросить змею в машину Ходаковой в то время, когда Ангелина Львовна была на съемках.
– А на один из телефонных звонков в студию вы не обратили внимания? – продолжила я.
– Когда звонил Юрка?
Валентина меня немного ошарашила своим ответом. Значит, и она узнала голос бывшего мужа Ходаковой.
– Заметила, конечно! – подтвердила она. – Линочка очень сильно разволновалась, услышав его. Она все мне не верила, что я видела Юрку в городе. Но ошибиться я не могла. Это был точно он. У него такое родимое пятно на подбородке, что спутать его ни с кем невозможно. К тому же я Юру очень хорошо знаю. Это точно был он!
– А где вы его видели? – уточнил Валера, отправив в рот еще одну конфету.
– В центре города, – ответила Валентина. – На пересечении Геофизической и Советской. У меня там недалеко в кафе была встреча с одним из клиентов нашей фирмы. Мы вышли вдвоем и прошли несколько метров до стоянки. Может быть, я и не обратила бы на Юрку внимания в толпе народа, но в тот момент, кроме него, на тротуаре никого не было.
– А он вас видел? – насторожилась я.
– Кажется, нет, – неуверенно ответила Виноградова, поправляя съехавшую набок полу халата и закрывая обнажившуюся ногу. – Я сразу же села в машину, а Юрка смотрел совершенно в другую сторону. Потом я на работе все рассказала Лине. Кажется, она мне не поверила. Все бормотала: «Этого не может быть! Не может! Не верю!»
Странно. Когда я разговаривала с Ангелиной Львовной, она была уверена в том, что Валентина видела именно ее мужа. Хотя, разумеется, ее опасения подтвердил и телефонный звонок в студию. Может быть, если бы Юрий Анатольевич не позвонил, Ходакова до сих пор бы не верила подруге.
– И больше вы его не встречали? – с интересом спросила я.
– Нет, – на этот раз с большей уверенностью ответила Валентина. – Это было в первый и последний раз.
– А где вы работаете? – неожиданно спросил Валерка.
– Как где? В фирме «Экзотика»! Я по образованию бухгалтер. И работаю по своей специальности. Меня, кстати, Лина к себе взяла. Спасибо ей за это большое! Я три года назад вообще осталась без работы, долго искала что-то подходящее… И Лина мне предложила место в своей фирме.
– Значит, вы знакомы с ее заместителем? – осенило меня.
– С Александром Константиновичем? Конечно. Такой старичок вежливый!
– Что-то мне так не показалось.
– А где вы его видели?
– Я ездила к нему, потому что Ангелина Львовна незадолго до своей смерти обмолвилась, будто Денисюк какие-то аферы с бумагами совершает. – Я не стала выдавать всего, что рассказала мне Ходакова. – Я думала, что это он змей в квартиру и в машину ей подкинул…
– Змей?! – переспросила меня Валентина. – Лина что-то сумбурно мне рассказывала о том, что перед съемками она у себя в квартире гадюку обнаружила. Она тогда сильно нервничала. Я ничего конкретно не могла понять. Потом она мне перезванивала. Вроде бы все обошлось.
