«Никак меня потерял, — подумала Лариса. — Машина есть, а жены нет, вот и удивляется, кобелина».
— Привет, — холодно сказала она, подходя к машине, — ты что тут делаешь?
— Ларочка, — просиял Котов, — а ты, солнце мое, что в этом захолустье забыла?
— Машина забарахлила, вот и гуляю здесь.
— Интересно ты гуляешь, — возмутился муж. — А машину на кого бросила?
— Она все равно сломана, ничего с ней не случится, — отрезала Лариса.
— Ну ладно, Женек, пойду я, — подал вдруг голос доселе молчавший и чего-то смущавшийся худой гигант. — Увидимся.
— Ага, — рассеянно кивнул Котов, глядя ему вслед. — Бедняга, — добавил он, когда спина друга скрылась за дверью сифилатория. — Залетел, что называется.
— В смысле — залетел?
— Ну, в смысле, сифилисом болен. Только ты никому не рассказывай.
— И он тоже?.. — пробормотала Лариса.
— Что значит — тоже? — не понял Котов.
— Да так, ничего. Ты на машине?
* * *
По дороге домой Котов со смехом рассказывал о незавидной участи, постигшей его приятеля, бывшего одноклассника. Он всю жизнь свою провел в деревне, а тут после удачной коммерческой сделки его колхоза, худо-бедно сводящего концы с концами, с одной преуспевающей фирмой с иностранным капиталом выбрался в город.
— Отмечали они, значит, свою сделку в «Лире», — говорил Котов.
Лариса почувствовала легкий укол профессиональной ревности. Она, разумеется, прекрасно понимала, что даже если бы ее «Чайка» была единственным рестораном в городе, то далеко не все бы стали отмечать свои праздники именно там — просто места бы не хватило, да и график работы был бы перегружен. При таких условиях конкурентов следовало бы выдумать, если бы их не было. Но все равно она немножко презирала людей, предпочитающих какие-то другие рестораны ее драгоценной «Чайке».
— Выпили, как водится, немало. Венька вообще человек стеснительный, деревенский, с женским полом как-то не сложились у него отношения, а тут дамочки к ним подсели. Ну, то да се, шуры-муры, короче, трахнул он одну из них. Вернее, это она его трахнула, но это уже мелочи.
— И давно это было? — уточнила Лариса.
— Почти полгода назад. Недавно первые симптомы проявились, он мне в приватной беседе пожаловался. Ну, я его к знакомому врачу и направил.
— Неужели сифилис? — не поверила Лариса. — Сейчас столько информации о вензаболеваниях, почему же он не предохранялся?
— Деревня! Понимать надо, пупсик! Но врач сказал — поскольку Венька обратился к нему на первичной стадии, его вылечат без проблем. Правда, лекарство такое мудреное он ему прописал… Ацетрасол, а по-другому — окси… оксифенюш… короче, начинается с «окси-», кончается: «-мышьяковая кислота». Мышьяком Веньку лечат.
— Мышьяком?! — переспросила Лариса. — А это не опасно?
— Нет, ты что! — возмутился Котов. — Иванов за свои слова отвечает! Он же лучший венеролог в Тарасове. В ацетрасоле минимальная доза мышьяка, так что ничего страшного.
«Точно, — подумала Лариса, — теперь все сходится! Если вспомнить Анжелику и ее мужа, графа де Пейрака, который, опасаясь отравления, каждый день трескал сладкие подушечки с минимальной дозой яда, чтобы организм привыкал, то ничего удивительного, что Белобрюшкин, слопав суп, не умер. Только нужно уточнить, действительно ли у него сифилис. По-моему, такая информация не разглашается? Даже Карташов вряд ли сможет мне об этом сказать».
Чтобы хоть немного развеяться и отвлечься, Лариса включила радио, угадав как раз на передачу новостей.
«Сегодня в ООО „Хреннинг“ произошло ЧП. Взорвался сотовый телефон одной из сотрудниц ООО — Елпенкиной Вероники, и как раз в тот момент, когда девушке позвонил неустановленный абонент. Коллега и подруга погибшей показала, что телефон не принадлежал Елпенкиной, ей его подарил неизвестный молодой человек. Подробности выясняются. А теперь перейдем к следующим новостям…»
— Во дела! — восхитился Котов, прищелкнув языком. — Опять взрыв. Е-мое, ну как жить в такой обстановке?
Лариса потерла виски и выключила приемник. И здесь ничего хорошего не могут сказать. Прав Котов — все время взрывы, все время кто-то умирает, хотя, надо сказать, весьма необычна причина гибели девушки — взрыв сотового телефона, причем телефона, ей не принадлежавшего. Зачем она его тогда брала? Скорее всего по незнанию, так как трудно себе представить, чтобы человек в здравом уме взял телефон, о котором заранее известно, что он начинен взрывчаткой.
Дома ее встретила Настя, прямо с порога заявившая, что она все узнала. Лариса, уже слегка подзабывшая, о чем она просила дочь, напрягла память и вспомнила, что действительно звонила Насте с просьбой узнать побольше о Виталии Глазове. Правда, с того момента произошло столько событий, что ее собственная просьба практически стерлась из памяти Ларисы.
— Да, я хотела бы узнать побольше о брате твоего кумира.
— Он для меня больше не кумир, — серьезно сказала Настя, присаживаясь на краешек табуретки и подгибая под себя одну ногу. — Он — сволочь!
Сказать, что Лариса была удивлена, значит — ничего не сказать. Она была почти что в шоке — настолько неожиданным оказался у дочери переход от горячей любви к Глазову к столь явной ненависти и презрению. И всего за каких-то полдня!
— Что он успел сделать такого, что ты его возненавидела? — поинтересовалась Лариса.
Настя угрюмо рассматривала сахарницу, стоящую в компании с симпатичным братцем-чайником.
— Ты сегодняшние новости слушала? — спросила дочь.
— Частично.
— О взрыве в «Хреннинге» знаешь?
— А при чем тут Глазов? — в груди Ларисы неожиданно разлился необъяснимый холодок. Она почувствовала, что связь между взрывом и Глазовым есть. Но какая?
— Я звонила Светке, — немного издалека начала Настя. — Хотела узнать о Виталии Глазове побольше, как ты просила, а она — вся в слезах.
— Почему?
— У Светки есть сестра Алена, которая работала вместе с этой несчастной Вероникой в «Хреннинге». Алена ведь тоже пострадала от взрыва. Перед тем как умереть, Вероника говорила с Аленой о том, кто ей дал этот телефон.
— И кто же? — уже догадываясь, каким будет ответ, спросила Лариса.
— Глазов! Ей подарил этот телефон Глазов!
* * *
— Подожди, я не поняла.
Лариса курила уже третью сигарету, пытаясь прийти в себя. Настя рассказала матери то, что узнала от своей подруги Светки, которой, в свою очередь, все рассказала ее собственная сестра.
Все выглядело так, будто молодому ведущему новостей, гулявшему неподалеку от «Хреннинга» и встретившему Веронику, настолько понравилась девушка, что он не мог потерять с ней связь и подарил свою «Моторолу», так как у девушки не было не то что сотового, но и домашнего телефона.
