– Я тоже все время думал об этом, – проговорил Шилов. – И тоже не могу сообразить, каким путем можно попасть в столь хорошо охраняемый дом? И все время прихожу к одному и тому же выводу, что убийцу впустила сама Соколовская. Если только не сама убила мужа.
– Но ты же прекрасно понимаешь, что эта версия просто не имеет права на существование, – произнесла я.
– Понимаю, – согласился Костик. – В том-то все и дело. Версия лишь одна, но она неверна… Тогда кто и как?.. Не могу представить.
– Вот мы сейчас и попытаемся представить себе, как киллер попал внутрь.
Мы уже подъезжали к дому Соколовской, Костик сбавил газ, и машина плавно и почти бесшумно покатилась на нейтральной скорости под уклон. Потом снова начался пригорок, и «Волга» легко взобралась на него.
Остановившись у ворот дома Соколовской, Шилов посигналил несколько раз. Из будки выглянул охранник, сегодня это был новый, из другой смены, и, посмотрев на нашу машину, махнул рукой. После этого ворота медленно расползлись в стороны, и мы въехали во двор.
Костик припарковал машину на том же самом месте, что и в прошлый наш приезд. Я увидела Аллу Николаевну. Она шла к машине из-за дома. Видимо, гуляла по саду.
Поздоровавшись с ней, я сразу попросила показать нам то место, где произошло убийство ее мужа. Соколовская повела нас во двор.
Я не успела заглянуть во двор дома в прошлый раз и теперь с любопытством осматривала владения Соколовской. Двор был огромным, тут и там я замечала большие и не очень клумбы с цветами, которые так любила Алла Николаевна. Были тут и розы, и какие-то другие цветы, названия которых я даже не знала. В стороне от дома играли двое малышей. Я только что вспомнила, что у Соколовской есть дети, и пожалела, что не привезла им никаких подарков.
Мальчик и девочка резвились у небольшого надувного бассейна, плескаясь и весело хохоча. Они обливали друг друга водой и носились вокруг клумб.
– Это ваши дети? – спросила я у Аллы Николаевны.
– Да. Они еще не знают, что Богдан умер… Я ничего не говорила им. Боюсь, это будет слишком большим ударом по психике. Пока сказала, что папа уехал в командировку. А они то и дело спрашивают, когда он вернется и почему не звонит… – вздохнула Соколовская. – Не знаю, что с ними будет, если они узнают правду да к тому же если меня… осудят…
– Алла Николаевна, и вы, и я, и все остальные знают, что вы невиновны в убийстве Богдана. Поэтому посадить вас не смогут.
– Но пока все улики только против меня. Вчера меня снова вызывали в прокуратуру. Они проверяли какие-то связи Богдана, но там снова все сложилось против меня. Все его подружки и приятели говорили, что единственным человеком, который якобы желал ему смерти, была я. Надо же, – невесело усмехнулась Соколовская, – как он сумел заранее настроить всех против меня. Как будто бы сам все подстроил… И теперь выходит, что Богдан был едва ли не святым, а я прямо-таки настоящей фурией. Богдана обожали все, кроме меня…
– Алла Николаевна, я хочу тщательно осмотреть участок и в особенности то место, где был обнаружен труп вашего мужа.
– Да, разумеется, – проговорила она. – Я сейчас уведу детей, чтобы они не мешали вам и не задавали лишних вопросов.
– Саша! Даня! – крикнула Соколовская. – Идите сюда!
Малыши опрометью кинулись к матери. Старший мальчик несся сломя голову.
– Что, папа приехал? – закричал он, еще не успев добежать до матери.
– Нет, сынок, – ласково произнесла Алла Николаевна. – Вот, познакомьтесь, это Ирина Анатольевна, моя знакомая. А это Константин. А это мой сын Даниил. А это, – она погладила по кудрявой головке маленькую девчушку лет трех, – Саша. Александра. Ну, бегите в дом, мы с тетей Ирой и с дядей Костей тут погуляем, поговорим немного. А потом я к вам приду.
Дети, крича и подталкивая друг дружку, помчались к дому.
Я оглядела территорию. Мда-а… Дворик был, мягко говоря, большим. А если честно, то просто громадным, необъятным. Я даже не видела, где он кончался, – забор не попадал в поле моего зрения. Я покосилась на Костика, он тоже несколько ошалел от размеров территории Соколовских. Шилов оглядывал двор, вертя головой влево и вправо.
– Пойдемте, я вам все покажу, – позвала Алла Николаевна.
Мы отправились вслед за ней, обогнув огромный розовый куст. Потом вышли на дорожку, сложенную из многоугольных разноцветных плиток небольшого размера. По краям дорожки густо росли мелкие ярко-желтые цветочки, как бы обрамляя ее по бокам.
Впереди я заметила бассейн. Очевидно, тот самый, возле которого и был обнаружен Богдан Соколовский. Бассейн тоже был впечатляющих размеров, почти как в нашем тарасовском Дворце спорта. Примерно метров тридцать в длину и пятнадцать, а то и все двадцать в ширину. Вода в бассейне была невероятно прозрачной и голубой. Такую воду я видела только в кино, когда показывали дорогие западные гостиницы с голубыми бассейнами во дворе.
Даже не верилось, что и у нас в России можно сделать все так красиво и оригинально. Вокруг бассейна пол был выложен белой глянцевой плиткой. С одной стороны имелись ступеньки, постепенно спускающиеся в воду. Там дно было мелким, а дальше его не было видно, даже несмотря на то что вода была абсолютно прозрачной. Только мелькали блики, сама же вода прямо-таки искрилась в лучах солнца.
– У вас очень красиво, – заметила я, а Соколовская только усмехнулась.
– Спасибо, – проговорила она. – Вот посмотрите. Здесь, у бассейна, нашли Богдана… – Она сделала легкий взмах рукой. – Он сидел в шезлонге.
Пока я рассматривала бассейн и рядом стоящие шезлонги, откуда ни возьмись к нам подбежали две громадные собаки: ротвейлер и доберман. Я невольно попятилась назад, пытаясь спрятаться за Костика. Он загородил меня собой и сразу как-то напрягся. Даже я это почувствовала.
– Не бойтесь, – тихо проговорила Алла Николаевна. – Они вас не тронут, пока я рядом. Сейчас они вас понюхают, и все будет в порядке. Вы только стойте спокойно и старайтесь не делать резких движений.
Я замерла на месте, не в силах пошевелиться. Собаки выглядели зловеще. У обеих я заметила огромные клыки, которые были видны в оскале. На шее каждой надет строгий ошейник. Ни намордников, ни поводков у псов не было. Меня буквально парализовало от ужаса, хотя я и люблю животных вообще и весьма трепетно отношусь к собакам в частности. Но эти злобные и страшные представители семейства псовых произвели на меня прямо-таки шокирующее впечатление.
Собаки подошли к Соколовской и остановились, пристально глядя на нас с Костиком и готовые в любую секунду броситься. Алла Николаевна скомандовала собакам:
– Кельт! Франц! Сидеть! – Собаки мгновенно уселись подле ее ног. – Это свои, – ласковым спокойным голосом произнесла Соколовская, показывая на нас с Шиловым. – Свои, – повторила она. – Понюхайте… – Потом обратилась ко мне: – Только не показывайте, что боитесь их. Собаки чувствуют это и очень не любят.
