- Я от Копытина, - пропищал он. – Игумнов моя фамилия.
Я впустила его не без опаски, уж больно он был странный. Впрочем, с какими только странными личностями мне не пришлось общаться в последнее время.
- Ну-с, кого мы желаем подслушать? Мужа, любовника, начальника? – игриво спросил мужичок, потирая пухлые ручки, поросшие черной шерстью.
- Одну женщину, - уклончиво ответила я.
- Я могу сделать так, что вы будете слушать все ее разговоры по мобильнику. Устроит?
Я кивнула.
- Только это вам дорого обойдется.
- Как дорого? – деловито уточнила я.
- Тысяча долларов мои услуги. Ну, и вам придется оплачивать все ее разговоры как свои. Ваш телефон станет дублем ее телефона. Так что там у нас с деньгами?
- Коробков заплатит.
Игумнов помрачнел, на лице его отразилась кровопролитная битва, в которой он, судя по всему, проиграл.
- Ну хорошо, - сдался он. Давайте мобильник.
Взяв в руки телефон, Игумнов уважительно оттопырил губу:
- Крутая штучка. Солидная.
Он начал нажимать кнопки, просматривая все пункты меню, дошел до картинок и ошарашенно посмотрел на меня.
- Конечно, de gustibus non est disputandum…, - осторожно изрек Игумнов. – Это значит…
- Я знаю, что это значит. О вкусах не спорят. Все правильно, не спорят. Делайте свое дело.
- Конечно, конечно. Просто хочу предупредить, с этим надо поосторожнее. Вот с моим знакомым был случай…
- Послушайте, мне совершенно не интересно, что за случай был с вашим знакомым! – резко перебила я.
- Конечно, конечно. Номер дамы скажите, пожалуйста.
Народный умелец набрал номер Чинаревой и подключил мобильник к какому-то агрегату, который достал из кейса. Я с любопытством следила, как он нажимает всевозможные кнопочки, вертит колесики и следит за стрелками на циферблатах.
- Ну, вот и все! – не прошло и получаса, как Игумнов вручил мне телефон. -–Значит, он должен быть у вас всегда включен. Когда на ваш дубль пойдет входящий сигнал или, наоборот, с него исходящий, вы услышите такой сигнал: «бип, би-бип». Нажмете кнопку соединения и будете слушать разговор. Если же отключите телефон совсем, дубль-связь разорвется, и тогда придется настраивать заново. Так что лучше не отключайте.
- А если кто-то позвонит мне, она, ну, женщина эта, она будет слышать?
- Нет. Но вы в это время тоже не сможете ее слушать.
Собрав чемоданчик, мастер откланялся, а я положила телефон на тумбочку и приготовилась подслушивать Верины разговоры.
Другой палки у меня не было, поэтому пришлось использовать для баррикады стул, забив его в проем по диагонали. При этом я старалась не думать, как буду выковыривать обратно. Видимо, опять топориком.
Я легла на кровать с банкой ананасового компота (эх, Михрютка, Михрютка! Все-таки мне немного будет не хватать этого злобного лысого монстра. И мытье посуды теперь целиком и полностью на мне), устроив телефон рядом. Периодически раздавалось «бип, би-бип», я хватала трубку и слушала совершенно неинтересные и бесполезные для меня Верины разговоры.
Прошло часа три, не меньше. Я уже успела заскучать, компот давно кончился, а идти на кухню за продолжением банкета было лень. И тут…
- Где тебя носило, шалава? – раздраженно поинтересовалась Вера. – Я тебе уже третий день названиваю, все недоступно и недоступно.
- Да так, прокатилась в Мюнхен ненадолго. Ты же знаешь, у меня тариф без роуминга, - вяло объяснила Полосова. – Только сегодня вернулась.
- Могла бы и предупредить!
- А на фига? Что-то случилось?
- Да то, что лопухнулись мы с Журавлевой, милочка моя. Да так лопухнулись, что мало не покажется.
- Что, Кабана… того? – испугалась Полосова.
- Да нет, Кабан благополучно отбыл на Мальту, я сама его провожала. Беда в том, что мне прислали на трубку парочку забавных фотографий. Значит, Журавлева была не при чем.
Полосова замысловато выругалась.
- Что за фотографии?
- Натали, Натали, - Вера промурлыкала припев некогда популярной песенки.
- Так вот в чем дело, - совершенно убитым голосом протянула Наталья. – Но как, черт подери?..
- Да какая тебе разница, как? – оборвала ее Вера. – Как накакал, так и смякал. Интереснее, кто. Не Брянцев ведь с того света. И не Журавлева, царствие им обоим небесное.
- Кажется, догадываюсь. Ну, стерва…
- Тише, тише, Наточка, - усмехнулась Вера. – Хватит шипеть.
- Все равно непонятно, почему она фотки отправила тебе, а не мне.
- Да потому что знала, чье на самом деле это хобби. И кто его финансирует.
- И кто получает основной доход, - поддела Наталья. – Но откуда она могла знать?
- Видимо, от Вовочки, от кого же еще.
- А такую девочку из себя строила. Кстати, она что-то у тебя требует?
- Нет. Кстати, я ничего не могу утверждать со стопроцентной уверенностью. Мне просто прислали фотографии. Одну позавчера, вторую вчера. И больше ничего. И знаешь, с чьего телефона?
- С чьего?
- С телефончика Брянцева! Я позвонила обратно, но трубку никто не брал.
- Тем более! – заорала Наталья. – Кто еще это мог быть! Ладно, я с ней разберусь. Главное – забрать снимки, негативы, что там еще.
- Подожди, Наташа, не гони волну! – осадила ее Чинарева. – Я как-нибудь сама справлюсь. К тому же негативов может и не быть, если снимки телефоном сделаны.
- Ну, как знаешь! – буркнула Наталья и, не прощаясь, отключилась.
Я тупо крутила в руках трубку.
Сотовый Брянцева. Маленький и аккуратненький, как игрушечка, «LG». С полифонией и многоцветным дисплеем. И со встроенной панорамной фотокамерой.
…Он лежал в тайничке. Маленьком естественном тайничке, который образовался в полой лепнине за окном. Лепесток аканта откололся, и в щель свободно проходила ладонь. С улицы повреждения не было видно. Впрочем, как и из окна: щель пряталась в углублении, и только засунув в нее нос или руку, можно было понять, что это вовсе не тень.
Именно это я и проделала – засунула руку. Пятнадцать с лишним лет назад. Совершенно случайно. Когда – назло Брянцеву! – хотела выброситься из его окна. Но передумала. Почему передумала – особый разговор. Главное, я все эти годы помнила о тайнике. И ключи у Инны Замшиной брала для того, чтобы заглянуть в него.
Почему я никому не сказала об этом? И что я должна была сделать с этим телефоном? Положить в пакетик и отнести следователю на предмет снятия отпечатков пальцев? «А как к вам попала эта милая вещица?» – вполне резонно спросил бы он. Впрочем, весьма сомнительно, что на «вещице» оказались бы чьи-либо отпечатки, кроме моих собственных. И еще один резонный вопрос: «А откуда вы знаете про тайник, Елизавета Андреевна? И не вы ли сами туда телефончик этот положили? А может, там и пистолетик был?» Поди доказывай, что про тайник я знаю сто лет.
