Проснувшись через пару часов, я увидел перед собой господина Корзинкина. Белого как мел бизнесмена сотрясала мелкая дрожь.
– Ми-милиция при-е-ехала! – заикаясь, пролепетал он.
– Сиди здесь, не высовывайся, разберусь сам, – распорядился я и вышел во двор. У ворот стоял потрепанный «воронок», возле которого топтались два местных мента, явно завороженные внушительными габаритами корзинкинского особняка. Один – заспанный лейтенант неопределенного возраста, с одутловатым землистым лицом, другой – совсем юный сержант, видно, только после армии. Изобразив на физиономии лучезарную улыбку, я поспешил навстречу «дорогим гостям».
– Хорошо, что вы приехали! – стараясь казаться взволнованным, заговорил я, обращаясь к лейтенанту. – Мы как раз собирались звонить! Тут такие вещи творятся, прямо кошмар, на улицу выйти страшно! Всю ночь стреляли, развели, понимаете, бандитов, куда милиция смотрит! Надеюсь, их уже поймали?! – стерев с лица приветливое выражение, строгим тоном осведомился я. Ошарашенные столь стремительным напором служители закона подавленно молчали.
– Мы, собственно, хотели получить свидетельские показания, – опомнился первым лейтенант, – уточнить детали, которые помогут задержать преступников…
– Значит, они до сих пор на свободе?! Безобразие!
Молоденький сержант казался совершенно сконфуженным, но более опытный лейтенант быстро обрел дар речи:
– Вы кто такой будете? Я вас здесь раньше не встречал!
– Племянник Анатолия Сергеевича Корзинкина, а вы?!
– Лейтенант Кирюшин.
– Очень приятно, пожалуйста, удостоверение! Прекрасно, теперь задавайте вопросы.
Выслушав мое наглое вранье о неизвестных злодеях, устроивших среди ночи стрельбу где-то вон за тем лесочком, и слезливые причитания об ужасной угрозе, подстерегающей честных граждан в этом злополучном месте, менты убрались восвояси, решительно отвергнув просьбу приставить к дому вооруженную охрану.
Выпив две чашки крепкого кофе и убедившись, что Сергей по-прежнему в беспамятстве, я решил спуститься в подвал проверить, как поживает пленница. Девчонка оказалась без сознания. Просидеть всю ночь голым задом на бетонном полу с вывернутыми назад и скованными наручниками руками, да еще с кляпом во рту, тут не каждый мужик выдержит! Неожиданно мне стало ее жаль. Проклятая сентиментальность! Если б я только знал, с кем имею дело! Но тогда я видел перед собой лишь бесчувственную молоденькую девушку с посиневшим от холода худеньким телом. Я отнес ее наверх, окунул в горячую ванну и, растерев насухо полотенцем, закутал в Стеллин махровый халат. Наручники, правда, не снял, только ослабил слегка, а то руки у нее совсем затекли. Девушка по-прежнему не подавала признаков жизни. Уложив ее на диван, я наклонился послушать, бьется ли сердце, и вот тут-то эта тварь, до сих пор изображавшая обморок, попыталась прокусить мне горло. Слава Богу, я успел вовремя отскочить, но острые зубы все же разорвали кожу в районе кадыка.
– Ну ладно, сучка вонючая, теперь узнаешь, почем фунт лиха! – яростно хрипел я, наскоро бинтуя пораненную шею. – Жилы из тебя вытяну, падла, руки-ноги повыдергаю!
– Успокойся, пока действует зелье, она ничего не скажет, – послышался с порога тихий усталый голос, и, обернувшись, я увидел Сергея.
– Какое еще, к лешему, зелье! Она что, на игле сидит?!
– Хуже, Андрей, гораздо хуже!
– Хватит темнить. Объясни, наконец, что за хреновина здесь творится! Если у Орла с кем-то война, нужно было сразу предупредить! Какой-то ублюдок стреляет в меня из кустов, затем эта прошмандовка всаживает в тебя перо, пытается сначала перерезать, а потом перегрызть мне глотку…
– Зелье не наркотик, – прервал мой гневный монолог Серега, – вернее, не наркотик в нашем понимании. Это колдовской отвар, делающий человека одержимым.
Подавившись руганью, я подозрительно воззрился на него, ища признаки сумасшествия. Не иначе, рехнулся парень! «Колдовство», «одержимый» – чушь собачья! Девица вдруг забормотала визгливым голосом какую-то ахинею. Слова было трудно разобрать, кроме непрестанно повторяющегося имени Люцифер.
– Заткни ей рот быстрее, – резко крикнул Сергей. – Сейчас беду накличет!
Я машинально повиновался. Стервоза попыталась тяпнуть меня за руку, и я без церемоний влепил ей мощную пощечину. Даже из-под кляпа она продолжала злобно мычать, пожирая нас белесыми от ненависти глазами. Мне сделалось немного не по себе. Было в этой девушке нечто жуткое, противоестественное.
Отмытое от грязи и, по правде сказать, весьма миловидное лицо искажали страшные гримасы, тело сводили судороги. Сергей извлек из кармана вторую пару наручников:
– Давай закуем ноги, по моим расчетам, зелье скоро перестанет действовать, а пока она чрезвычайно опасна!
Спустя полчаса, с трудом застегнув наручники на ногах отчаянно сопротивлявшейся девицы, мы, тяжело дыша, спустились вниз на кухню и уселись там, вознамерившись принять по стаканчику. Как только первая порция провалилась в желудки, я безапелляционно потребовал объяснений:
– Короче, все, Серега, колись по-быстрому! За что нас хотели убить, из какой банды девчонка и тот сопляк, которого я пристрелил? Я не желаю подставляться за здорово живешь…
– Они не из банды, – немного помедлив, ответил он. – Их прислала секта сатанистов по мою душу. Ты же просто подвернулся под руку.
– Сатанистов?!
– Ну да, разве не слышал о таких?
– Брось херню пороть! Может, еще про Бабу Ягу да Кощея Бессмертного расскажешь…
Жуткий, тяжелый стон, донесшийся с верхнего этажа, прервал мою полную сарказма речь.
– Зелье перестало действовать, – сказал Сергей. – Пойдем туда, сейчас она сама все расскажет.
– Пытать бабу?! – поняв его по-своему, нахмурился я. – Не ожидал, что ты на такое способен!
Конечно, я обещал девчонке вытянуть из нее жилы, но это сгоряча, не всерьез. У уважающих себя бандитов (прошу не путать с беспредельщиками) подобные вещи считаются западло.
– Не психуй! – раздраженно отмахнулся Сергей. – Никаких пыток! По крайней мере, как ты их себе представляешь. Кстати, прихвати с собой бутылку, для твоих нервов полезно будет…
Глава 2
Девушка, неподвижно вытянувшись, лежала на диване. Гримасы и судороги прекратились, тело расслабилось, а мертвенно белое лицо покрывали крупные капли пота.
– Можешь снять наручники, – сказал Сергей. – Теперь она неопасна. Выжатый лимон!
И правда, девушка вела себя абсолютно спокойно, не пытаясь больше вцепиться кому-нибудь в горло.
– Когда кончается воздействие колдовского отвара, человек на время превращается в амебу, – пояснил Серега. – Он неспособен ни на какие активные действия и легко поддается гипнозу. Вообще все чертопоклонники – безвольные существа. Рядовые сатанисты целиком и полностью находятся во власти старших, те, в свою очередь, – рабы демонов. От новоявленных членов секты «учителя» в первую очередь требуют расслабиться, отключить разум и интеллект. Постепенно человек превращается в робота, бездумно выполняет любой приказ. Помнишь случай с Нигматулиным, который снимался в фильме «Пираты двадцатого века»?
