С трудом дождавшись окончания рабочего дня, Шатохин помчался домой. Женька оказался дома. Отец тут же завел сына на кухню и плотно прикрыл за собой дверь.
— Садись, — приказал он коротко и, дождавшись, когда парень пристроится на табурете, навис над ним каменной глыбой. — Чего же ты, гад, делаешь?
Женька почему-то сразу понял, что отцу стало все известно, однако он пробубнил:
— А что случилось-то?
— Что случилось?! — загремел отец. — Ты еще спрашиваешь, мерзавец! Старуху Серебрякову грабил?
Женька опустил голову и промолчал.
— Я спрашиваю, — бушевал отец, — с Нечистым в дом к бабке за иконами ходил?
— Ходил, — невнятно выдавил парень.
— Как врежу, сейчас! — прошипел Шатохин и замахнулся.
Отца Женька побаивался. Он сразу сжался, прикрыв голову руками, однако отец не ударил, презрительно сказал:
— Трус! Почему сразу во всем не признался?
— Боялся.
— Боялся?! — грозно переспросил отец. — Ты хоть понимаешь, что на моей карьере можно поставить крест? Да и на твоей учебе и на всей дальнейшей жизни тоже… Тебя же посадят, как пить дать. На тебе теперь будет клеймо уголовника, и от него ты уже никогда не избавишься. — Майор, конечно, сгущал краски, но такой прием, тоже метод воспитания. — Усвоил?
Не поднимая глаз, Женька кивнул.
— И дружку своему Кольке скажи, — продолжал грохотать Шатохин, — пускай на глаза мне лучше не попадается. Уши оторву к чертовой матери!.. Куда дел деньги, которые заплатил тебе бывший "зек"?
Женька достал из кармана так и не потраченную стодолларовую купюру и положил ее на кухонный стол.
В этот момент дверь приоткрылась и в кухню заглянула Вера Андреевна. При виде банкноты глаза ее расширились.
— Что здесь происходит, Юра? Крик на весь дом стоит… Откуда деньги? — спросила она с любопытством.
— У нас серьезный разговор, Вера, — сказал Шатохин недовольно, как человек, которому помешали. — Закрой, пожалуйста, дверь.
— Ну, вот еще! — возмутилась женщина и решительно вошла в кухню. — Я тоже член семьи и имею полное право знать, что происходит у нас в доме.
На сей раз майор возражать не стал.
— Ладно, слушай, — произнес он хмуро и указал на лежащую на столе банкноту. — Вот полюбуйся, мать. Это первые деньги, которые заработал наш сын. Только радоваться здесь нечему. Их нашему сыну заплатили за то, что он вместе с Кабатовым Колькой помог банде уголовников ограбить дом одинокой старушки… Мерзавец! — вдруг взвился отец. — Как я теперь посмотрю в глаза этой бабке и ее брату?!.. Опозорил, подлец, на весь город!..
Мать Женьки изменилась в лице. Она безвольно опустилась на табурет и, пытаясь заглянуть в глаза сына, упавшим голосом тихо спросила:
— Это правда, Женя?
— Правда, — чуть слышно сказал парень.
На лице Веры Андреевны появилось выражение испуга.
— Как же ты мог, Женя? — спросила она ужасаясь. — Как же ты мог так поступить?..
Женька упорно молчал. Глаза матери наполнились слезами. Удар для нее был неожиданным, страшным.
— Что же теперь будет?.. Что будет?.. — спросила она тоскливо.
— Что будет, — проворчал майор. — Посадят его теперь лет на семь, вот что будет! — и он вышел из кухни, хлопнув дверью.
31
Поздним вечером к Нечистому домой ввалился с двумя девицами Хряк. Деев был разодет в пух и прах: в серую свободного покроя рубаху, черные твиловые брюки и модные с усеченным носом туфли — все новенькое, хорошего качества. Однако одежда на Хряке сидела мешковато, чувствовал он себя в ней неуютно, и был похож на провинциала, приехавшего в большой город на ежегодную ярмарку. Подталкивая перед собой девиц, Хряк вошел в зал.
Девушкам едва минуло восемнадцать лет. Одна была невысокая с пышными формами брюнетка с сильно то ли напудренным, то ли набеленным лицом, на котором были нарисованы губной помадой и тушью рот, глаза и брови. Другая худенькая длинноногая шатенка с детским смазливым личиком. На обеих короткие майки, не доходившие до пупков и мини-юбки. Брюнетку звали Катей, шатенку — Ирой.
Стол накрыли в зале за считанные минуты. Недостатка в выпивке и снеди Нечистый все еще не испытывал. Освоились девицы быстро. Уже через полчаса Ира с бокалом шампанского сидела на коленях у Алиферова, а Катя с сигаретой в зубах прижималась к Хряку. Пили, говорили пошлости, над которыми девицы хихикали, а мужчины скабрезно ржали. Нечистый щекотал под юбкой Иру, Хряк мял в своей лапе роскошную грудь Кати.
— Сергей, говорил, будто у тебя есть машина? — болтая ножкой, спросила у Алиферова Ира.
Сытый, пьяный и весьма довольный жизнью Нечистый удобно откинулся на спинке дивана.
— Есть, а что?
— А давай завтра поедем купаться на озеро, — тоном капризного ребенка предложила девица.
Нечистый ущипнул девушку за щечку.
— Давай. Почему бы и не съездить?..
— Только у меня купальника приличного нет. Ты мне купишь, ладно?.. — с ужимками профессиональной попрошайки потребовала девица.
— Куплю, конечно, куплю, — ухмыльнулся Алиферов. — И не только купальник, а все, что только душа твоя пожелает. А сейчас, — он достал из кармана купюру и быстро сунул ее за вырез майки девушки, — покажи-ка нам с Хряком стриптиз.
Девушка машинально полезла за пазуху достала деньги и взглянула на них. Глаза у Иры полезли на лоб. В руках она держала сто долларов. Деньги были сумасшедшие.
— Но я не умею, — возразила она растерянно.
— А чего там уметь-то? — заржал Нечистый. — Включи магнитофон и раздевайся под музыку. Давай, давай, за все заплачено! — и он, хлопнув девушку пониже спины, столкнул ее с коленей.
Вторая девица, завороженно глядя на деньги в руках подруги, с завистью заявила:
— Да за такие бабки я бы не только стриптиз вам показала, я бы голой на улице скакать стала.
— Так в чем же дело? — хмыкнул Нечистый и снова полез в карман за деньгами. — Присоединяйся к подруге.
— Э-э, нет! — покрутил головой Хряк и выхватил из кармана рубашки пачку денег. — За нее я сам заплачу. Для того мы с тобой, Нечистый, и работаем, чтобы вот таких девочек покупать! Иди, куколка, спляши нам голенькой! — с этими словами Деев отделил от пачки стодолларовых банкнот одну купюру и сунул ее за пояс юбки Кати.
Два раза девушке повторять было не нужно. Она тут же поднялась, спрятала деньги в крохотную сумочку, которую положила на "стенку", очевидно, для того, чтобы она все время была у нее на виду, и встала рядом со слегка смущенной подругой.
Мужчины сдвинули к окну стол, освобождая "стриптизершам" место, включили торшер и выключили люстру. Алиферов поставил подходящую для такого случая медленную музыку и подсел к Хряку на диван.
