Людоед осмотрелся.
— Ты где вообще?
— В Екатеринбурге конечно, где же еще. Доставку пиццы и локального ада заказывал?
— Если честно, то нет. Что ты вообще в городе делаешь? Тут постреливают. А для ваших утонченных натур это опасно.
— Иди ты к лешему, Ахиллес. — Судя по голосу, Дитрих не обижался, — Кончай язвить. Уводи срочно людей за развалины и прячьтесь. Сейчас такой фейерверк будет, закачаешься.
Крест снова осмотрелся и, вытянув руку в сторону соседней горы обломков, спросил у местных.
— Что там было?
— Театр эстрады вроде, — ответили ему.
— Быстро все туда! Живо! — скомандовал он и снова обратился к рации, — С чего такая суета, Дитрих?
— Так эта толпа не по вашу душу тянется разве? Мы по радиоперехвату слышали, что сын майора Васнецова грохнул одного из лидеров черновиков, о чем сразу сообщил по рации его брату. Тот теперь намерен выпотрошить все живое в городе. Мы их малость успокоим сейчас. О… Я смотрю, вы БАТы вернули? Молодцы! Я же говорил, что вы и без нас справитесь!
— Да, но без вас скучно было.
— Теперь скучать не придется.
— Сколько вас в городе?
— Очень много. Совет санкционировал спецоперацию. Мы с ними связались еще, когда от Ганиной ямы ехали. Пристыдили вы нас шибко. Из Аркаима нам навстречу вышла колонна и вот мы здесь. Крыса все равно подохла. Еще поймаем. Не беда.
— Прям день чудес сегодня какой-то, — хмыкнул Людоед. — У меня раненных много. Поможешь?
— Помогу. Через пару минут запустим зеленую ракету. Грузи раненных на БАТы и пусть везут в сторону ракеты. Мы встретим. А сейчас хавайтесь по норам. Будет жарко.
Крест посмотрел в сторону быстро удаляющихся людей и двух инженерных машин, двигающихся к укрытию, которое он им указал. Затем еще раз взглянул в бинокль в сторону надвигающейся армады черновиков.
— Дитрих, ты памятник видишь?
— Какой памятник?
— Отцам основателям. Татищеву и Де Генину.
— А. Бивес и Батхед, как его тут называют. Да. Вижу. А что?
— Не зацепите. Он после ядерных ударов устоял. Так вы не сломайте.
— Вот чудак. Тут жизни человеческие в опасности, а он за памятник беспокоится.
— Это история этих самых человеческих жизней. Не будь ты варваром. Сохрани достояние.
— Хорошо. Попробую. Конец связи.
Людоед вздохнул и посмотрел на Васнецова, который не ушел вместе со всеми.
— Меня ждешь, блаженный? — подмигнув, спросил он, — Ну пошли.
* * *
Росло напряжение, как и гул приближающейся техники врага. Всему этому подпевал заунывным воем поднявшийся ветер, резво шныряющий между руин Екатеринбурга и безжалостно гоняющий снежную паль. Люди притаились в укрытии, прислушиваясь к шуму моторов. Позади раздался звук рассекающей холодный воздух осветительной ракеты. Крест посмотрел в ее сторону.
— Варя, вот туда раненых сейчас повезешь. Рейдеры встретят.
— Хорошо, — Яхонтов кивнул.
Послышался еще один звук. Точнее не один. Это был словно хор огромных плотоядных чудовищ, расположившихся где-то совсем далеко и возвещающих о приближающейся для кого-то смерти. Эхо этого воя разнеслось над городом.
— Что это было? — пробормотал Сквернослов, — Коля, ты слышал?
— Да это все слышали, — тихо ответил Васнецов, напряженно вслушивающийся во все, что мог уловить его слух. И он уловил быстро приближающийся с неба шорох, — Что это было, в само деле?
— Я, кажется, узнаю этот звук, — улыбнулся Варяг. — Это…
Земля содрогнулась, передавая вибрацию руинам зданий, заставляя многие обломки сдвинуться с места. Яркая вспышка озарила серость лишенного солнца рассвета и над развалинами бывшей администрации города восстала стена бушующего моря огня. Тучи плотного пламени бурлили, обдавая спрятавшихся людей волнами тепла. Они снова и снова поднимались над замершими руинами, в считанные секунды, испаряя вокруг лед, снег и попавших в зону поражения черновиков.
— Ад уже здесь… — пробормотал Николай, глядя на завораживающее буйство рукотворной стихии огня.
Сквернослов схватил Людоеда за рукав.
— Илья! Это что? Они что, атомную бомбу кинули? — взволнованно и быстро заговорил Вячеслав.
— Успокойся. Была бы это атомная бомба, мы бы с тобой сейчас без самолета на Аляску летели.
Огненный ураган утих через несколько минут, и над местом поражения занялись клубы дыма пожарища.
— Ахиллес, вы там как? Целы? — Снова заговорил голос Дитриха в рации.
— Целы, — ответил Илья.
— А вот черновики не очень. Накрыло их капитально. Кстати, памятник в зону поражения не попал. Можешь быть доволен.
— Я доволен. Что это было?
— Буратино, — послышался ответ рейдера.
— Буратино? А чебурашки у вас нету? — усмехнулся Крест.
— Блин, Ахиллес, ну ты же военный человек. Ты ведь должен знать, что такое тяжелая огнеметная система ТОС «Буратино».
— Да знаю я, — засмеялся Людоед, — Спасибо тебе, Дитрих. Уважил.
— С тебя причитается.
— Буратино, — Варяг кивнул, — Вот именно это я и хотел сказать.
50. ПТИЦА
Дым еще клубился, стелясь над оплавленным камнем и стерилизованным огнем грунтом, освобожденным ото льда и снега. Бронетехника неприятеля, попавшая под удар огнеметной системы, была изувечена до неузнаваемости. О том чтобы найти останки людей, на которых обрушился весь этот ад, не могло быть и речи. Новый день для Екатеринбурга стал совсем новый. Если вчера черновики вели охоту на людей, среди руин давно разрушенного города, то теперь все разрозненные еще день назад группировки и малые общины прочесывали Екатеринбург в поисках деморализованных черновиков. Всюду были слышны выстрелы. Одиночные. Короткие очереди. Иногда перестрелки. Новый день стал последним для черновиков. И всего-то надо было, чтобы между людьми прекратились распри и тогда оковы спадут, и тирании беспринципных чудовищ в человеческом обличии придет конец.
Сидевший на крыше БАТа Николай поежился от холода и пересел поближе к двигателю. Обе машины ехали вслед за луноходом по занесенным снегом улицам города.
— Правильно Славик сказал, — усмехнулся Васнецов, — Трепещите люди. В город пришел Людоед.
— Ты о чем? — Крест полулежал рядом и смотрел на развалины, как всегда, готовый к любым неожиданностям.
— Я о том, что достаточно было тебе появиться в этом Катином городе, как все тут изменилось.
— Так сложились обстоятельства. Я тут не причем, — Илья пожал плечами.
