Сидя верхом на своем жеребце, Макс смотрел на реку в бархатных сумерках, которые окутали его владения после заката. Его сестра вернулась домой, кузен собирался в Милан. В общем, жизнь возвращалась в нормальное русло. Снова становилась скучной и однообразной. Все же он испытывал облегчение.
Это было его любимое время суток. Единственное время, когда он мог приходить сюда, не испытывая невыносимой боли, чтобы отдать дань уважения Лауре. В первые несколько лет после ее смерти он не мог делать это без слез.
— Мне жаль! — отчаянно кричал он. — Мне так жаль!
Тогда он был уверен, что Лаура находилась здесь и слышала его. Потом он разговаривал с ней часами, и ее ответ доносился до него с порывом ветра или падающим листком. Он слышал ее смех в бьющейся о камни воде. Она казалась ему такой близкой, что он почти мог ее коснуться. Прошло уже десять лет, но Макс по-прежнему сюда приходил. Однако в последнее время их разговоры прекратились, потому что он больше не чувствовал ее присутствия. Возможно, она потеряла к нему интерес. Возможно, забыла его. Он не знал причины. Он знал лишь то, что сейчас ему было неловко с ней разговаривать. Но он все равно приходил. Это самое малое из того, что она заслуживала.
Сегодня вечером Макс пришел сюда, потому что его мучили угрызения совести. Он уже много дней не мог выкинуть из головы Изабеллу Казали. Ему нужно было, чтобы образ его любимой Лауры вытеснил ее оттуда.
Макс посмотрел на бурлящую воду рядом с тем местом, где река отняла у него любовь всей его жизни.
— Лаура, — произнес он с чувством, — мне так тебя не хватает.
Он, как обычно, прислушался к ветру и воде, надеясь получить какой-нибудь знак, но все без толку. Ее здесь не было. Тогда в расстроенных чувствах он развернулся и поехал домой.
Изабелла отчаянно пыталась решить проблему с отсутствием базилика другими способами, но чем больше старалась, тем дальше ускользало от нее решение. Насколько она знала, владения принца Ди Росси были единственным местом, где росла эта трава.
Она часами просматривала интернет-сайты, посвященные пряным травам, чтобы узнать, где еще растет этот вид базилика, но все безрезультатно. Тогда она попробовала заменить его другими похожими на вкус травами. Посетители сразу заметили разницу.
— С этим фрута-ди-маре что-то не так, — сказала одна их старая знакомая, сделав такое лицо, словно ей в тарелку попала муха. — Вы изменили рецепт?
— Почему это блюдо сегодня не такое вкусное, как обычно? Что вы туда положили? — спросил другой постоянный клиент, недовольно поджав губы.
Затем она случайно услышала обрывок разговора двух завсегдатаев «Розы».
— Этот ресторан всегда был очень хорошим, но в последнее время их кухня оставляет желать лучшего.
Тогда Изабелла поняла — у нее нет выбора. Она должна вернуться.
Но как?
Она несколько дней мучилась этим вопросом, и решение пришло само. Вместе с неожиданным посетителем. Когда она увидела его в дверях, освещенного лучами полуденного солнца, ей на мгновение показалось, что это сам принц. Ее сердце подпрыгнуло, голова закружилась, во рту пересохло. Поняв, что это не Макс, а его кузен Марчелло, она испытала глубокое разочарование. Все же это не помешало ей тепло его поприветствовать. Она не могла понять причину своей странной реакции. Принц был всего лишь мужчиной. Она и раньше знала мужчин. Некоторые из них ей даже нравились. Взяв себя в руки, она тепло улыбнулась Марчелло:
— Добро пожаловать. Я так рада, что вы решили попробовать нашу еду. Пожалуйста, садитесь. Я принесу вам вина. — Она выдвинула для него стул за лучшим столиком с видом на фонтаны во дворике. — Можете заказывать все, что желаете, — весело произнесла она. — Мы с огромным удовольствием…
— Помедленнее, — рассмеялся он. — Я пришел сюда не ради еды. Я возвращаюсь домой в Милан и перед отъездом решил посмотреть, как дела у моей пациентки.
— Пациентки? — удивилась Изабелла, но тут же поняла, что он имел в виду ее. — О, я в порядке. Синяк под глазом еще виден, но мне на днях сказали, он мне даже идет.
— А ваши швы? Я бы хотел посмотреть, как они заживают.
Изабелла окинула взглядом помещение. Ресторан не был забит до отказа, как в лучшие времена, но все же в нем были люди. Они наблюдали за ней с неподдельным интересом.
— Слишком много народу? — спросил Марчелло, словно прочитав ее мысли.
Изабелла дерзко мотнула головой:
— По телевидению на этой неделе нет ничего хорошего. Думаю, им не помешают свежие впечатления.
Рассмеявшись, он проследовал за ней в кладовую, где осмотрел ее рану на ноге и сказал, что она хорошо заживает. Затем они несколько минут поболтали. Изабелла чувствовала себя непринужденно в обществе Марчелло. Ее совсем к нему не влекло. Бесспорно, он был очень хорош собой, но в нем чего-то не хватало — как базилика Монта-Роза в их фирменном соусе.
— Я хочу задать вам один вопрос о вашем кузене, — сказала Изабелла, собравшись с духом.
— Задавайте, — небрежно произнес он, потягивая вино.
— Правда, что его лицо пострадало в дорожной аварии?
Марчелло кивнул.
— Тогда почему здесь, в поселке, никто ничего об этом не знает?
Он пожал плечами:
— Люди вроде нас не любят распространяться о своей жизни. Кроме того, мы не хотели, чтобы остальной мир знал некоторые подробности той трагедии.
— Что за подробности?
Он улыбнулся:
— Простите, Изабелла, но я не имею права об этом рассказывать.
Разочарованная и одновременно заинтригованная, она откинулась на спинку стула. Что же это могло быть? Но ее мучил куда более важный вопрос. Как убедить его кузена пустить ее на холм за базиликом?
— Если бы я только могла с ним поговорить, — произнесла она, глядя в глаза Марчелло. — Если бы только могла ему объяснить, как это важно…
Пожав плечами, Марчелло залпом выпил остатки вина.
— Попробуйте зайти в логово ко льву, — небрежно предложил он.
— Сомневаюсь, что это хорошая идея. Кроме того, как я смогу попасть в замок?
— Позвоните ему.
Изабелла недоуменно посмотрела на него:
— Откуда я возьму его номер?
В глазах Марчелло загорелись искорки веселья.
— Вы не первая, кто хочет получить этот номер.
Изабелла пронзила его взглядом:
— Уверена, вы его знаете.
— Да, знаю, но обещал никому его не говорить.
— О… — Ее сердце упало. — Я понимаю. — Она грустно опустила голову.
Протянув руку, Марчелло неожиданно взял из стопки, лежащей на стойке, лист бумаги.
— Я вам его не скажу, но думаю, я мог бы его написать. — Он достал из кармана ручку.
