Молчание… Борис не верил своим ушам. Беглая трéска?! Если Стольник прав, значит, девчонку когда-то уже продали в тресы, сделали из нее секс-рабыню, а позже она каким-то чудом умудрилась сбежать от хозяина. Такое если и случалось, то нечасто. Крайне редко такое случалось. По крайней мере, Борис о таком не слышал ни разу.
— А эти пятна… — Стольник указал на руки пленницы. — Они ведь остаются от контакта с агрессивными средами?
Руки в наручниках прятать было некуда. Дикая и не пыталась их спрятать.
— Где ты работала? Химическая промышленность? Вторичная переработка?
Ни слова в ответ.
— Вообще-то после кризисов осталось не так много предприятий, где ты могла бы получить подобные отметины, — рассуждал вслух Стольник. — Да и у тресов, работающих там, в язвах все тело — с ног до головы. Там люди травятся быстро, слабеют еще быстрее и живут совсем не долго. И находятся к тому же под такой охраной, что… В общем, ты явно не оттуда, подруга. Тогда, может быть, коллектор?
Борис вздрогнул. Коллекторские системы, зловонные клоаки больших городов, через которые ежедневно тоннами прокачиваются отходы и нечистоты, — это еще хуже, чем не оправившийся еще толком после кризисов химпром. Хуже, потому что смерть в коллекторе более растянута во времени, но от того не менее ужасна и мучительна.
Но в принципе — да, там тоже, наверное, хватает и химических отходов, и дезинфицирующих растворов. Коллектор надлежит поддерживать в должном порядке и чистоте. Иначе мегаполисы попросту захлебнутся в собственном дерьме. Разумеется, чисткой разветвленной системы сливов и труб занимаются исключительно тресы.
Это грязная, унизительная и тяжелая работа. И в коллектор обычно отправляют в наказание за тяжелые проступки. Гнить заживо отправляют.
Борис покосился на хрупкую фигурку дикой. Он не мог взять в толк: как может один человек… один трес служить и для сексуальных утех и работать в коллекторе? Такое не укладывалось в голове!
— Так что, коллектор, да? — заглянул в глаза пленницы взводный.
Дикая ничего не ответила. Однако глаза отвела. Неужели Стольник угадал?
— А ожог на шее случайно не от гладиаторского ошейника?
На щеках чернявой пленницы заиграли желваки. Опять в точку?
Ну надо же! Так она еще и гладиатор?! Борис ошеломленно смотрел то на девчонку, то на командира. Да нет же, не может быть такого! А хотя… Хотя почему нет? На арены колизеев в последнее время выпускают не только мужчин. Женские бои тоже бывают. И смешанные команды дерутся. Такие бои сейчас, кстати, особенно популярны.
Борис вспомнил, как ловко девчонка свалила верзилу Гвоздя. Драться она умела. И вполне могла научиться этому на арене.
— Я смотрю, у тебя была о-о-очень насыщенная жизнь, — насмешливо произнес взводный. — Не хочешь поговорить об этом? Почему так?
Она отвернулась.
— Погоди-ка, Стольник, — вмешался Ухо. — Так мы это че, получается, типа, беглую поймали, что ли?
— Получается, — ответил командир, не отводя глаз от чернявой. — Типа того и получается. Причем сдернула она не из какого-нибудь хутора, а из города, в котором есть цивильный рынок трес-шлюшек, есть коллектор и есть колизей. Поблизости только один такой. И, честно говоря, я бы очень хотел знать, как ей удалось оттуда сбежать.
Ухо выругался.
— Да какая разница, как удалось! На кой хрен она нам вообще сдалась?! Если привезем в Ставродар — придется хозяину возвращать.
Стольник покачал головой.
— Не придется. — Взводный указал на рубец над грудью. — Идентификационное клеймо-тату она с себя содрала. Так что теперь никто уже не пробьет девчонку по базе. А значит, никто не вправе и предъявлять к нам претензий. Теперь это наша добыча и только наша.
Дикая скривилась, как от зубной боли.
— Ладно, — махнул рукой Стольник. — Не хочешь рассказывать о себе — молчи. Пока — молчи… Сейчас меня интересует другое. Объясни, что вы делали в буферке? Зачем поперлись к хуторам? Сколько групп было с вами? Где искать остальных?
Она улыбнулась не по-доброму. Заговорила наконец. Дерзко, с вызовом:
— А замучаешься искать остальных, пятнистый! Можешь считать этот рейд провальным.
Борис насторожился. Как-то уж слишком уверенно чернявая об этом заявила. Что-то в ее словах было такое… Она словно о чем-то знала, но не горела желанием поделиться своим знанием.
— Не каркай, сука! — нахмурился Ухо. Кажется, сержант тоже что-то почувствовал. Впрочем, не он один.
— Погоди-погоди, сержант, — отстранил безухого помощника Стольник. Взводный присел на корточки, смерил чернявую долгим пристальным взглядом. — А вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Почему ты решила, что наш рейд будет неудачным?
— Потому что… — дикая понизила голос. — Потому что…
И — вовсе перешла на шепот. Стольник подался вперед.
— Тьфу!
Точный плевок угодил взводному в лицо.
Дикая улыбнулась.
Стольник утерся. Поднялся на ноги. Неодобрительно покачал головой.
— Напрасно ты так, подруга, — вздохнул он. Голос его был спокойным. Пугающе спокойным.
Одним лишь гоном сказанного Стольник демонстрировал свою силу и власть. И намекал на уйму возможностей заставить человека говорить, даже если он этого делать не хочет. Любого человека.
Вот только была тут одна загвоздочка. Принуждая пленницу к откровенности пытками, можно ее ненароком покалечить. А на калеченом товаре много не заработаешь. Наверное, дикая тоже это хорошо понимала.
— Стольник! — сзади раздался чей-то крик.
Кричал связист, выскочивший из командирской машины как ошпаренный. Хэд подбежал к ним — взволнованный и радостный, с вытаращенными глазами…
— Стольник, там это…
Махнул рукой куда-то за спину.
— Что? — нетерпеливо рявкнул взводный.
— Разведка вышла на связь!
— Ну?!
— Сообщают, что нашли еще диких. Других.
— Вот как? — Стольник хищно улыбнулся. Оживились хэды, стоявшие рядом. — Тоже идут сюда?
— Нет, не идут, — замотал головой связист. — Остановились в заброшенном хуторе.
— Где?
— Западнее от нас. В часе езды отсюда. Ну… то есть разведчики добрались туда за час.
— Значит, колонна доедет за два — два с половиной, — вслух прикинул Ухо.
— Сколько диких? — спросил Стольник.
— Точно установить не удалось. Но во всяком случае, побольше, чем этих, — связист кивнул на чернявую.
Стольник тоже взглянул на пленницу:
— Ну что, подруга, не сбываются твои пророчества. Мы еще из буферки не вышли, а добыча — видишь — сама косяками прет прямо в руки. И знаешь, мне отчего-то кажется, что этот рейд будет особенно удачным.
