— Чего рассиживаешься? Дуй на выход.
Борис выбрался из тресовозки, огляделся.
Судя по всему, они находились в окрестностях хутора, где была замечена группа диких. Вдали виднелись развалины фермы, покосившиеся столбы ограждений с пучками ржавой колючки, заброшенные поля, на поля больше не похожие.
Неподалеку догнивал проржавевший и заросший бурьяном тракторный остов. Возле трактора строилась группа Уха. Все — при оружии, готовые выступать.
— Уже приехали? — удивился Борис.
— Дальше пешком пойдем, — отозвался Ухо. — Стольник боится раньше времени спугнуть добычу. Машины приказал оставить здесь.
«Наверное, правильно», — решил про себя Борис. Если дикие засели в заброшенном хуторе, сафари с наскока уже не получится. Тут другая тактика нужна. Подкрасться, окружить, внезапно атаковать со всех сторон. Вот только…
— А эти как же? — обернулся Борис к тресовозке.
— За этих не переживай, — отмахнулся Ухо. — За ними водила присмотрит.
Водитель — крепкий бугай с веснушчатым лицом — действительно уже перебирался из кабины в салон тресовозки.
— Сержант! — К трес-транспорту вдруг подскочил разъяренный Стольник.
Борис аж вздрогнул от окрика взводного.
— Сержант, кто позволил сажать в контролеры новобранца?!
— А кто запрещал? — пожал плечами Ухо. — Раньше ведь сажали — и ничего, никаких проблем.
— Раньше было раньше! — осадил подчиненного Стольник. Взводный был вне себя от бешенства. — Минус пять баллов! С тебя лично!
Ухо непонимающе захлопал глазами.
— Да тут езды-то было всего ничего. Дикие никуда бы не делись, даже без охраны.
— Слушай, ты идиот, да, Ухо?
Сержант насупился.
— А в чем проблема-то, Стольник?
— Я тебе потом объясню, — процедил взводный. — После охоты. Догоню и еще раз объясню. А пока — веди группу.
Немного успокоившись, Стольник перешел на деловой тон:
— Подойдете к хутору со стороны центрального въезда. Вторая и третья группы обойдут поселок с северо-востока и северо-запада, потом выдвинутся вам навстречу. Займете позиции — доложите. Только смотри в оба, Ухо: возле хутора может быть охрана. Разведка видела у диких несколько стволов. Так что никакой самодеятельности. Атаковать по приказу. Действовать слаженно. Ясно?
— Да понял я все, Стольник, — уныло отозвался сержант. Штраф в пять трес-баллов здорово испортил ему настроение.
— Тогда — вперед.
— Вперед! — приказал Ухо группе.
Хэды ломанулись вслед за сержантом.
— Берест, отставить, — остановил Бориса Стольник. — Подожди секунду.
Не понимая, в чем дело, Борис остановился перед командиром. Тот вперился в него тяжелым взглядом:
— С дикими говорил?
— Когда? — Борис сделал вид, что не понял. — Где?
— В тресовозке.
— Никак нет, — соврал Борис.
— Точно? — Стольник не отводил глаз. — Никакой лапши тебе на уши навешать не успели?
— Не было такого, — замотал он головой.
Ну, если не считать, что его пообещали убить. Правда, убить быстро и по возможности безболезненно.
Секунду-другую Стольник еще вглядывался в его лицо. Потом махнул рукой.
— Ладно. Догоняй группу.
Борис догнал.
— Слушай, Ухо, что за беда такая? — спросил он сержанта. — Чего Стольник так взъярился?
— А хрен его знает! — сплюнул сержант. — Раньше ему до фонаря было, кто в контролерах сидит — хоть салага, хоть дед. А теперь как муха какая-то укусила. Ну, находит иногда на него. Ладно, не бери в голову, салага. Сейчас о другом думать надо.
Это было правдой. Сейчас следовало думать о новой охоте.
Глава 9
Хутор располагался в широкой котловине, со всех сторон окруженной холмами. Деревьев — совсем немного, зато полно высокой травы и густого кустарника… Если уметь, можно было спрятаться и здесь. Хэдхантеры умели.
Группа Уха залегла на одном из холмов. Отсюда хутор хорошо просматривался вдоль и поперек, благо у каждого охотника имелся бинокль с мощной оптикой.
Это был довольно большой хутор. Когда-то был.
Раньше — до первой волны кризисов — здесь жил своей спокойной несуетной жизнью крупный провинциальный поселок. Возможно, райцентр.
Потом жизнь начала уходить. Причины — известные. Те же, что и везде. Безработица, нищета, отчаяние, повальное пьянство, бандитский беспредел, бегство молодежи — той ее части, что нашла в себе силы сбежать.
Позже, когда на месте таких вот оказавшихся не у дел селений появились сельскохозяйственные общинные хутора, агония умирающего поселка растянулась еще на некоторое время. Но даже самых упертых хуторян в конце концов выдавило опасное соседство с дикими.
Оборвалась связь с большой землей и оживленными торговыми путями. Участились набеги голодных банд. И все… И — конец.
Безымянному населенному пункту (кто помнит сейчас прежние имена и названия таких вот провинциальных дыр?) не повезло оказаться в расширяющейся буферке.
Только и всего…
Тоскливо было смотреть на это. Тоскливо было об этом думать. Борис вздохнул. Очень скоро и его хутор постигнет та же участь. И ничего с этим не поделать. Такие процессы не остановить.
Это был непостижимый парадокс: чем дальше проникали за буферку хэдхантерские группы, тем яростнее становился натиск диких на приграничные хутора. Словно состязались две силы. И если в чем-то выигрывала одна, то она же в чем-то обязательно и проигрывала.
Заброшенный хутор опоясывал покосившийся забор внутреннего ограждения. Бетонные блоки в шапках ржавой колючки стояли неровно. Кое-где между плитами зияли щели.
Единственный въезд в хутор — ворота с отсутствующими створками — был тем не менее надежно перекрыт. Дорогу преграждала широкая канава-ров с крутыми стенками, за ней — оплетенная колючей проволокой баррикада, разобрать которую не так-то просто. Кирпичи, куски бетона, столбы, бревна, груды камней и земли с торчащей во все стороны арматурой.
Всюду — во рву, на баррикаде и за баррикадой — были разбросаны доски с длинными ржавыми гвоздями. Ни пройти ни проехать, одним словом. Даже на хэдхантерских вездеходах такую преграду не одолеть. Машины только колеса пропорют. Кто-то очень постарался, чтобы обезопасить себя от атаки через главный въезд.
За бетонным забором виднелись уцелевшие дома. Некоторые — так вполне себе еще ничего домики. Ближе к центру, вдоль широкой главной улицы, сохранились добротные постройки в два-три этажа. А в самом центре — на небольшой площади, заросшей сорняком, пробившимся сквозь трещины в асфальте, — высилась блочная коробка пятиэтажки с пустыми глазницами окон. В прошлом, судя по всему, административное здание. Хуторская контора, надо полагать.
