– Пойдем наверх, Деметрио, – пробормотала она, потянув мужчину за руку. – Покажи мне дом.
– Не думаю, что это хорошая идея, принцесса. Повинуясь внезапному порыву, Натали поцеловала мужчину.
– Доверься мне, – прошептала она.
Они быстро миновали фойе, поднялись по лестнице и очутились в комнате, где Деметрио жил ребенком и которую занимал сейчас. Натали догадалась об этом по висящей в открытом настежь гардеробе одежде и по старой узкой кровати. На столике у изголовья стояла лампа, освещавшая страницы раскрытой книги. Сквозь распахнутые окна в комнату проникало таинственное сияние далеких звезд.
Его спальня оказалась такой же аскетичной, как и другие комнаты. Лишь маленькие желтые дрожащие круги от пламени свечей, которые Деметрио захватил из кухни, оживляли интерьер.
– Вряд ли эта кровать подходит мужчине, – сказала Натали, вытягиваясь на узком ложе и раскидывая руки в разные стороны. – Смотри, я едва здесь помещаюсь.
Деметрио отвернулся к окну.
– Встань с кровати, принцесса, – изменившимся голосом попросил он. – Я знаю, куда ты клонишь. Не стоит.
Натали поймала его за руку и потянула к себе.
– Почему? – зашептала она. – Ты же знаешь, зачем мы здесь и чего мы оба хотим.
– Это неправильно.
Натали поднесла его руку к своему рту и начала выписывать языком круги по его горячей сухой ладони. Деметрио застонал, и через секунду они слились в поцелуе. Ее пальцы запутались в его кудрявых волосах, бедра приподнялись и прижались к его бедрам.
Капли пота выступили у него на лбу.
– Ведьма! – выпалил он, отстраняясь от Натали. – Поднимайся и отправляйся домой, пока я не забылся и не натворил бед.
Он тщетно пытался высвободиться из ее объятий.
– Нет, я хочу остаться с тобой. Пожалуйста, Деметрио не отсылай меня! Мы нужны друг другу, – шептала Натали.
– Только не теперь, когда ты пьяна, – настаивал мужчина.
Однако Натали была пьяна не от вина, а от желания. И не его поцелуи и ласки на утесе будоражили ее сознание, а фрагменты трагического прошлого, которыми он поделился с ней. Она прониклась каждым словом его рассказа. За столь минимальный срок они успели обменяться душами.
Натали торопливо сбросила с себя платье и нижнее белье.
Деметрио смотрел на нее в немом изумлении.
– Что, черт возьми, ты делаешь?
Натали бросилась к нему, обняла и поцеловала. Ее набухшие соски бесстыдно уперлись ему в грудь.
– Показываю, как сильно я хочу твоей любви, – сказала она. – Ты разденешься или мне раздеть тебя?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Деметрио зажмурился и отвернулся. Натали погладила его по щеке.
– Это станет самой большой ошибкой в нашей жизни.
Натали расстегнула рубашку Деметрио и покрыла поцелуями его грудь.
– Неужели ты считаешь это ошибкой? – спрашивала она между поцелуями. Когда она добралась до пояса его джинсов, Деметрио вздрогнул.
– Господи, Натали…
Она вела себя так, словно небеса забыли наградить ее стыдливостью при рождении. Страсть и любопытство подгоняли ее.
Деметрио застонал и схватил ее в объятия так внезапно, что задел лампу, и та упала на пол. Через секунду его одежда валялась на полу. Еще мгновение – и они уже лежали в кровати, покрывая друг друга короткими и жадными поцелуями.
– Это безумие, принцесса!
– Разве, любовь моя?
– Да, – Деметрио покачал головой.
Натали молча развела ноги. Сопротивление мужчины было сломлено, и он скользнул в жаркую женскую плоть.
– Я не хочу причинять тебе боль, принцесса.
– Ты не причинишь, – улыбнулась она, вытягиваясь, как струна. – Не смей останавливаться, или я умру.
Он закрыл ее рот своими губами, осторожно наваливаясь на нее всем телом. Она быстро уловила ритм и теперь следовала ему так легко, словно они репетировали это тысячу раз.
Движения Деметрио стали сильнее и мощнее.
– Я люблю тебя! – успела вскрикнуть она, прежде чем, разбитая сладостными конвульсиями, вжалась в кровать.
В комнате воцарилось молчание. Некоторое время Деметрио лежал неподвижно, затем он обнял Натали и, перекатившись на спину, погладил ее спутанные, влажные волосы.
– Ты как?
– Почему ты спрашиваешь? – Ее голос звучал приглушенно. – Боишься, я стану сожалеть, что в порыве страсти призналась тебе в любви?
– Я спрашиваю, потому что ты была девственницей, – со вздохом ответил Деметрио. – Естественно, я обеспокоен. Любой мужчина на моем месте беспокоился бы. Первый раз не всегда приятен.
– Невероятно приятен… И ты – не любой, ты особенный. – Натали взяла его руку и положила себе на грудь. – Послушай, как бьется мое сердце, Деметрио. Я действительно тебя люблю.
В комнате снова повисло молчание, словно тяжелый занавес упал в конце акта. Спектакль закончился, актеры могут быть свободны. И, несмотря на луну, выглянувшую из-за деревьев, ночная тьма, казалось, сгустилась.
– Ты, наверное, хочешь уйти сейчас? – холодно спросил Деметрио. – Прежде, чем начнешь меня ненавидеть.
– Я не смогу ненавидеть тебя! – Натали погладила мужчину по лицу.
Но он оттолкнул ее руку и встал с кровати.
– Иди домой, принцесса. – Деметрио подобрал разбросанную на полу одежду и передал девушке.
Озадаченная и обиженная, Натали оделась так быстро, как позволяла ей ее гордость. Они вместе прошли через кухню во двор, где она нетерпеливым жестом заставила Деметрио остановиться.
– Я сама дойду до дома. – Натали стояла очень прямо и старалась говорить невозмутимо.
– Я бы хотел…
– Не стоит и спасибо за… все.
– Принцесса, – позвал он.
Натали знала, что не дождется сегодня признаний в любви, а остальное уже не имело значения. Поэтому, бросив: «Спокойной ночи, Деметрио», она исчезла в темноте.
Близилась полночь, и Натали надеялась, что проскользнет в спальню незамеченной, но едва она вступила на террасу, как дверь в дом распахнулась, и бабушка собственной персоной застыла в проеме с канделябром в руках. Ее глаза сверкали неподдельным гневом.
– Я думала, ты уже в кровати, – голосом провинившейся девочки начала Натали.
– Представляешь, то же самое я думала о тебе, – сухо заметила Барбара, – Видимо, я ошибалась. Позволю себе спросить, где ты была? – Взгляд Барбары остановился на сандалиях, болтающихся у девушки в руке. – Неужели ты дошла до того, чтобы тайком, словно вор, пробираться в собственный дом?
