Вы обе смеетесь.
На другой день, 13 часов.
Вы обедаете шоколадным коктейлем для похудения Slimfast. Якобы соблюдаете диету, но на самом деле вы его обожаете, к тому же приготовление занимает ровно две минуты. Потягивая напиток, вы смотрите телевизор.
Бип-бип... Бип-бип...
Позвонить в минуту, когда передают заголовки новостей, может только Деточка. Спорим на баночку тунца? – подначиваете вы Мельхиора.
Бип-бип... Бип-бип...
Вы проиграли баночку тунца.
– Алло! Это говорит мадемуазель Перро, – сообщает вам женский голос.
– Я не знаю никакой мадемуазель Перро, вы ошиблись, – ворчите вы, прислушиваясь к новостям.
– Возможно, вам знакомо имя мадемуазель Флер? Я учительница Аттилы.
– Ах, да, конечно!
Выключаете телевизор.
– Что-нибудь случилось?
– Нет, но я хотела бы к вам зайти... по секрету!
– Когда вам удобно?
– Сейчас, если не очень помешаю. Я возле вашего дома.
Мадемуазель Флёр очаровательна. У Аттилы хороший вкус. Она смущенно присаживается на краешек дивана, достает из кармана скомканный кусочек папиросной бумаги и протягивает его вам.
– Я обратилась к вам потому, что родители, боюсь, слишком строго накажут Аттилу.
Разворачиваете бумагу. Там кольцо с рубином.
– Подозреваю, это кольцо вашей дочери, – продолжает учительница, потупив глаза. – Ваш внук преподнес его мне в знак нашей «официальной помолвки»... Я не знаю, что делать!
О ля-ля! А вы как будто знаете!
И почему все неприятности приходится расхлебывать вам? Может, убежать на Мальдивские острова и оттуда выслать Старшей кольцо по почте «От доброжелателя»? Вы с наслаждением представляете себе, как за много тысяч километров отсюда лежите себе на песчаном пляже в тени кокосовой пальмы, попивая апельсиновый сок, в то время как здесь разгорается скандал. Мадемуазель Флер возвращает вас к реальности.
– Я подумала... м-м... вы могли бы потихоньку положить кольцо на место. Я понимаю, что проявляю трусость, но...
– Да уж! – соглашаетесь вы. – Аттила гнусный мелкий воришка. Если, влюбляясь, он станет всякий раз красть у матери драгоценности, до чего мы докатимся?..
– Я все понимаю. Я очень расстроена. Он так серьезно относится к этой своей фантазии с женитьбой. Я ему сто раз все объясняла. «Разрывала» с ним неоднократно. Но он так страдает, что мне его становится жалко. Я не знаю, как быть. Такое со мной впервые случается. Прошу вас, поверьте мне.
– Я вам верю, – отвечаете вы сочувственно. – Может, нам обратиться за советом к школьному психологу?
Лицо учительницы делается непроницаемым.
– Психолог дура! – говорит она ледяным тоном. – Ей, видите ли, смешно. Она убеждена, что Аттила разыгрывает комедию. И я тоже.
Мадемуазель Флер так взволнована, что вам приходит в голову безумная мысль.
– А вы часом не влюблены в моего внука? – спрашиваете вы с улыбкой.
Она смеется.
– Нет. Но я люблю его, как если бы он был моим собственным сыном. Он такой милый и ласковый.
Пытаетесь представить себе милого и ласкового Аттилу. Любовь и в самом деле творит чудеса, даже в семилетнем возрасте.
Мадемуазель Флер смущенно ерзает на вашем диване.
– И еще одно осложнение... Я живу с молодым человеком, у нас с ним все хорошо, за исключением того, что я запрещаю ему заходить за мной в школу: Аттила ревнив, как тигр. Он уже моему приятелю шины у мотоцикла прокалывал.
Она поспешно встает.
– Мне пора. Я опаздываю на урок.
Вы обещаете, что потихоньку вернете кольцо на место. А также посоветуетесь с вашим «любимым психоаналитиком», ангелом-хранителем всей вашей родни. На прощанье вы целуетесь. Она ведь теперь вроде как член семьи – по сердечной линии.
Звоните «любимому психоаналитику», у того голос сразу делается озабоченным.
– Детская любовь – это гораздо серьезней, чем мы думаем. Нам надо встретиться. Запишитесь на прием у моей секретарши, скажите: «срочно», а пока почитайте «Когда мне было пять лет, я себя убил» Говарда Бютена.
Прелестная перспектива. Кроме того, секретарша «любимого психоаналитика», между прочим, ваша подруга, клянется, что у него нет ни минуты свободной, но «вас, учитывая срочность», он сможет принять через две недели. В полночь.
– В полночь я сплю! – не выдерживаете вы.
– Знаю, – жалобно отвечает Изабель. – Но сейчас эпидемия депрессий, и доктор работает каждый день до часу ночи.
В ожидании встречи с доктором, в среду после обеда вы заманиваете Аттилу к себе: предлагаете ему вымыть окна в кабинете за ошеломляющую сумму в 30 франков. Он прибегает.
Прежде чем он влезает на табуретку с жидкостью для мытья окон в руке, вы садитесь за письменный стол и произносите ледяным голосом, тем самым, который приводил в содрогание ваших дочерей, когда они были маленькими:
– Стало быть, ты теперь воруешь?
Он выкатывает удивленные глаза.
– Я? Что я украл?
Показываете ему кольцо с рубином.
– Кольцо твоей матери.
– Оно мое!
– Как это – твое?
– Конечно. Мама всегда говорила, что оно для меня, что я отдам его своей невесте. Кольцо с бриллиантом – для Матиаса, а с изумрудом – для Эмили.
Вы поставлены в тупик.
– Хорошо. Но почему ты взял его тайно, не спросив разрешения?
Внук складывает руки на груди, в глазах отчаяние.
– А потому что я знаю, какой поднялся бы шум. Мама не желает верить, что я люблю мадемуазель Флер и что я с ней помолвлен.
– Я тебе верю, – говорите вы вкрадчиво. – Но мадемуазель Флер не может любить мальчика, который крадет у мамы вещи.
– Кольцо мое! – упорствует Аттила.
– Нет. Оно станет твоим, когда ты вырастешь. Это не одно и то же. Сделай милость, положи его туда, откуда взял, так, чтобы мама не заметила.
– Нет.
Воцаряется тяжелое молчание.
Вы чувствуете, что ваш упрямый внук готов скорее выпить средство для мытья окон, чем уступить.
Итак, уступаете вы.
– Хорошо. Я сделаю это сама. А теперь отправляйся домой. Я не хочу тебя видеть.
Аттила багровеет, глаза его сверкают гневом, как у быка Миуры
[14]
, губы сжаты, он уходит с гордо поднятой головой, не глядя на вас.
