1
– Эрни, – сказала Фэй и подмигнула мужу, – а у нас для тебя сюрприз. Наконец-то прибыл наш свадебный альбом!
– Да ну?! – Эрни старательно, но не слишком успешно изобразил энтузиазм.
Свадебные фотографии вселяли в него неприятное, даже жутковатое чувство. Чему эти идиоты радуются? – обычно думал Эрни, глядя на счастливого жениха, сияющую невесту и восторженных гостей. Неужели не понимают, какое разочарование ждет их впереди?
– Ты приехать не смог, так хотя бы фотографии посмотришь, – продолжила Фэй.
– Классные снимки! – подбодрил приятеля Хью. – Ты бы видел брата Пэтти в твоем смокинге!
– Да, жаль, что я подхватил грипп, – ответил Эрни. – Кто бы знал, что так выйдет?
На самом деле, когда выяснилось, что он не сможет присутствовать на бракосочетании Хью и Фэй, Эрни не слишком огорчился, полагая, что судьба хранит его от опасных свадебных флюидов.
Наблюдать за чудачествами влюбленного друга – еще куда ни шло, но своими руками затягивать у него на шее петлю законного супружества… Большинство холостяков, твердящих о своей ненависти к браку, не вполне искренни – они рисуются, полагая, что именно так и должны вести себя «настоящие крутые мужики». Но Эрни не играл и не рисовался. Перед ним был пример родителей, и брачные узы казались ему страшнее кандалов.
– Много снимков Пэтти, – добавила Фэй. – Думаю, тебе любопытно будет посмотреть – она ведь на следующей неделе переезжает в Лондон!
В мозгу у Эрни вспыхнул сигнал тревоги. Пэтти его совершенно не интересовала, но он мгновенно почувствовал, что Фэй неспроста заговорила о своей кузине.
Оставив тарелку, Фэй лукаво улыбнулась ему.
– Знаешь, Эрни, хочу тебя кое о чем попросить…
Теперь в мозгу у него не просто горел тревожный сигнал – надрывалась сирена.
– Ты не откажешься присмотреть за Пэтти на первых порах? Знаешь, провинциалка в большом городе, и все такое…
Пока Эрни раздумывал, как бы поучтивее послать ее к черту, в разговор вмешался Хью:
– Что такое, Фэй? Мне ты об этом ничего не говорила.
– Разумеется. Я ведь тебя знаю: сразу вообразишь невесть что!
– Вот что, ребята, – заговорил наконец Эрни. – Фэй, должно быть, Хью тебе не рассказывал, но много лет назад мы с ним заключили договор, что никогда, ни за что, ни при каких условиях не станем сватать друг другу девушек.
– Да нет, дружище, никакого сватовства! – торопливо заверил Хью. – Я ведь тебе говорил, верно, Фэй?
– Говорил, – подтвердила она. – Но, Эрни, ни о каком сватовстве и речи нет. Просто я беспокоюсь за Пэтти и хочу, чтобы рядом с ней был человек, которому можно доверять. А тебе я доверяю.
– И все же чертовски напоминает сватовство, – недоверчиво пробормотал Хью.
– Да бог с тобой! Пэтти боится брачных уз еще больше, чем Эрни! Насмотрелась на собственную семью и теперь клянется, что ни за что не попадет в такую переделку! У нее пятеро братьев и сестер, и Пэтти, как старшая, всю жизнь только и делала, что меняла им пеленки. Для нее переезд в Лондон – словно побег из тюрьмы.
– Шестеро детей в семье! – изумленно присвистнул Эрни. До сих пор он думал, что такое бывает только в сериалах. Эрни поморщился – ему припомнилось собственное одинокое детство. – Но почему?
– Да потому что в Сонной Заводи больше заняться нечем! – Хью подмигнул приятелю.
– Хью! – одернула мужа Фэй. – Просто у родителей Пэтти получаются такие чудные детишки, что, думаю, они просто не в силах удержаться от искушения и не рожать новых. И потом, они всегда боялись отпускать Пэтти в Лондон. Может быть, для того и рожали, чтобы удержать ее дома: надеялись, что рано или поздно она бросит свои фантазии, выйдет за какого-нибудь фермерского сынка и останется в Заводи.
– Но, как видно, у них ничего не вышло, – заметил Эрни.
– Естественно, раз она приезжает! Слава богу, у нас на фирме открылась вакансия, и я могу предложить ей место менеджера.
Хью откашлялся:
– Послушай, мне кажется, ты достаточно для нее сделала. Не понимаю, зачем просить Эрни…
– Да где тебе понять! Нас с Пэтти с детства водой не разольешь. И о жизни в столице, о том, как будем работать и делать карьеру, мы мечтали вдвоем.
– Но почему ты не попросишь кого-нибудь из сослуживиц?
– Видишь ли, это дело деликатное. Пэтти ведь никогда не выезжала за пределы графства, ни разу в жизни не встречалась с парнем, от которого не несло бы коровником. И так долго ждала переезда, что, боюсь, от радости потеряет голову. Как бы она не натворила глупостей.
– Значит, до сих пор она в Лондоне не была ни разу? – с некоторым облегчением уточнил Эрни.
Фэй покачала головой.
– И вообще в больших городах не бывала, если не считать двух-трех экскурсионных поездок еще в школе. Теперь понимаешь, что меня беспокоит?
– Догадываюсь.
– Ой, Хью, пупсик, у тебя весь подбородок в соусе! – Заботливо наклонившись к мужу, Фэй вытерла ему лицо салфеткой.
«Хью… пупсик…». О боже! Эрни поморщился и возблагодарил Господа за то, что не женат. Тошнотворные ласковые словечки – лишь малая капля того, что приходится терпеть дуралеям, променявшим свободу на цепи брака. Познакомившись с Фэй, Хью совершенно потерял рассудок: Эрни оставалось только беспомощно наблюдать, как лучший друг все глубже погружается в трясину.
Где еженедельные партии в теннис, где ночи за карточным столом, где, наконец, воскресный футбол с пивом и чипсами? Из славного компанейского парня Хью превратился в какую-то размазню. Правда, после свадьбы он, кажется, начал понемногу выправляться – и все же Эрни сомневался, что его друг когда-нибудь станет прежним.
Они снова начали играть в теннис, смотреть по телевизору футбольные матчи, но Эрни чувствовал, что прежнее беззаботное товарищество осталось в прошлом. Центром мира и смыслом жизни для Хью стала Фэй. На взгляд Эрни, чертовски рискованная ситуация. Быть может, сейчас его друг и счастлив, точнее воображает себя счастливым, но, убаюканный мирным течением семейной жизни, не слышит приближающегося рева водопада.
Услышав, что Хью и Фэй отмечают дату свадьбы каждый месяц, Эрни не поверил своим ушам. Для него эти бесконечные семейные празднества были загадкой. Его родители никогда ничего не отмечали вместе. Что, впрочем, естественно в ситуации, когда муж живет в Нью-Йорке, а жена в Париже. Женаты, потому что лень развестись, – эта расхожая поговорка как нельзя лучше подходила к родителям Эрни. И не к ним одним. У Эрни сложилось впечатление, что так живут почти все богатые пары.
