Глубоко вздохнув, он попытался подавить внезапное чувство разочарования.
— Эй, Тэсс, могу я спросить тебя кое о чем?
— Конечно.
— Ты жалеешь о чем-нибудь?
Она засмеялась:
— О многом.
— Нет, я имею в виду о том, что было здесь.
— У меня не было особого выбора, если ты помнишь. — Она улыбнулась над своим бокалом шампанского. — Но нет, я рада, что приехала сюда. — Она пожала плечами. — Возможно, это началось как расплата за мое прошлое, возможно, это все еще так, но нравится тебе это или нет, теперь это самое лучшее, что происходило когда-либо в моей жизни.
Он вскинул бровь:
— Как это?
Она некоторое время смотрела на него, подбирая слова?
— Я чувствую себя свободной впервые за шесть лет… а может, и дольше.
Он смотрел на нее, не сводя глаз. Черт возьми! Его план уже начал действовать, и наковальня была наготове, чтобы сокрушить мечты, которые они построили за эти две недели. Но что? Она уже примирилась с тем, что находится здесь? Обрела свободу, и он сыграл в этом роль?
Что за черт? Разве она заслужила ощущать себя свободной после всего, через что заставила его пройти? Но имел ли он право заставить ее платить, особенно после всего, что открылось ему?
Он не знал ответа на свои вопросы. Но когда она поставила свой бокал и сдернула простыню с его тела, когда она поцеловала его в ухо, потом в шею и в грудь, Дэмьен понял, что сегодня ему не удастся найти ответ.
Ему нужна была только она, ее сердце, ее глаза, смотревшие в его глаза, когда она покрывала поцелуями его грудь, живот, спускаясь вниз к отвердевшему, как гранит, месту, до боли желавшему ее…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Тэсс проснулась от яркого света, залившего всю спальню, и Дэмьена в постели не было. Сначала она запаниковала, думая, что он уже уехал в Калифорнию, но когда прочитала записку, оставленную на подушке, ей стало легче.
У него была встреча, и он вернется к часу.
Пять часов… чем ей заняться? Дом был готов, мебель расставлена, бытовая техника работала. Конечно, можно было начать упаковывать вещи, но что в этом радостного?
Потом ей в голову пришла идея. Рождественский подарок для Дэмьена. Прекрасный подарок.
С бьющимся сердцем она выпрыгнула из кровати и направилась в ванную. Главное, успеть найти именно то, что она хотела. И оставить прекрасное напоминание о том, что произошло здесь, в этом доме, между ними.
Она знала, что бесполезно пытаться отыскать хороший подарок за такое короткое время, но попробовать стоило.
* * *
Дэмьен остановил свой черный автомобиль на дороге и выключил двигатель. Прежде чем выйти, он посмотрел на небольшой красный дом, прислушиваясь к себе. Какие-то чувства ощущал он, глядя на него, и какой в них теперь смысл?
Он боролся с собой, стараясь заглушить в себе то, что не давало ему покоя.
С самого первого дня его план состоял в том, чтобы заставить Тэсс полюбить его и вложить душу в этот дом, а потом, не раздумывая, продать его. Когда он принимал решение, в нем говорил холодный расчетливый циник. Теперь же Дэмьен удивлялся самому себе, каким образом за последние две недели Тэсс сумела проникнуть к нему в душу и расплавить его ледяное сердце.
Однако правда оставалась все та же, что и раньше: она причинила ему боль тем, что когда-то бросила его. Где гарантия, что этого не случится снова?
Лучше сразу отсечь все чувства, и если ей будет больно, значит, так тому и быть.
Он вышел из автомобиля на морозный воздух и направился к передней двери. Предложение, сделанное только что, сулило хорошую прибыль, и действовать нужно было немедленно. Когда он вошел в дом, все вокруг напоминало о Тэсс. Веселый огонь в камине; располагавшая к отдыху мебель в уютной гостиной; сдержанный тон стен; и эта проклятая раковина.
Потом он услышал ее. Она была в спальне, говорила по телефону оживленным голосом. Он вошел и кивнул ей в знак приветствия. Тэсс, сидевшая на кровати скрестив ноги, с распущенными по плечам волосами, заметив его, обрадованно махнула рукой. В ее ярких серых глазах блеснули искорки радости при его появлении.
— Нет, нога в порядке, — говорила она в трубку. — Мне намного лучше, Лив. Все прошло. — Потом она посмотрела на Дэмьена, и ее губы дрогнули в улыбке. — Он был великолепен. — Она еще шире улыбнулась и подмигнула ему. — Да. Честно говоря, я никогда не чувствовала себя так раньше.
У Дэмьена внутри все сжалось, поскольку он понял, о чем она говорила. Она любит его.
Черт. Она любит его. И сейчас она сказала это вслух, ему в лицо.
Она никогда не чувствовала себя так раньше.
Гнев закипел у Дэмьена внутри, и он вышел из комнаты. Он вошел в гостиную и встал у огня. Все это однажды уже было.
Он любил ее, несмотря на то, что пытался убедить себя в обратном все эти несколько недель. И раны были все еще свежими.
Возможно, продав дом, он разобьет созданный ими хрупкий крошечный мир вдребезги прямо перед ней, и это поможет ему излечиться от своей больной любви.
И будь что будет. В этот момент он услышал ее шаги, почувствовал легкую руку на своем плече.
— Это была Оливия.
— Я так и подумал.
Она обняла его:
— Как прошла встреча?
— Плодотворно.
В отличие от потрескивавшего в камине огня, в его голосе совсем не было тепла и он был совершенно бесчувственным.
— Ну, это хорошо, — сказала она, слегка озадаченная его тоном. — Это о доме?
— Да.
— О.
И это все, что потребовалось. Она отпустила его.
Он повернулся к ней лицом. Его убило выражение разочарования и беспокойства в серых глазах, но ничего нельзя было поделать.
— Мне сделали выгодное предложение.
Ее брови изумленно поползли вверх.
— Ничего себе. Даже не посмотрев дом?
— У того, кто собирается его купить, нет такой необходимости.
— Серьезно, при всей проделанной нами работе это звучит странно. Это кажется странным.
— Им неважен ремонт, — сказал он, стараясь говорить как ни в чем не бывало.
— Тогда они — идиоты, потому что…
Он тут же остановил ее:
— Сам дом им не важен…
Она сощурилась и покачала головой, и ее глаза говорили: «Жаль, ты потерял меня».
— Они хотят землю.
— Ну, дом находится на земле.
— Они хотят построить мотель здесь, и они предложили мне значительную сумму.
