Рыбу я предпочитаю в варёном или жареном виде, но никак не в живом и плавающем. Лейтенант кивнул.
– Ладно, рекрут. Считай, что ты меня убедил. Пока не появилось прямых доказательств измены, я особистам тебя не отдам. А то они уже рвутся в бой... со своими оперативными разработками. .
В его голосе звучало плохо скрытое презрение – извечное презрение боевого офицера неважно какой армии к секуристам и сигуранцам всех мастей и калибров.
– Ты на самом деле хороший рекрут, – сказал он, пристально глядя мне в глаза. – Ты хороший рекрут, так не становись же плохим шпионом.
Шифровка 1.
Салим – Баклану Прибыл Устроился. Салим.
Шифровка 2.
Баклан – Салиму
Ничего не предпринимать вплоть до специального указания.
Искать контакты в верхах. Баклан
Сказать, что в казарме меня не любили, – значит ничего не сказать. Не просто не любили – тихо ненавидели. За что? – за всё. Что мог отжаться от пола пятьдесят раз и не запыхаться, сделать «подъём переворотом» тридцать раз, когда у остальных едва-едва два-три раза получалось. Что ни разу не запутался в последовательности сборки-разборки штурмовой винтовки и на стрельбах выбивал девяносто очков из ста с предельной дистанции. Я старался не терять бдительности. «Темная» – дело такое, что и чемпион мира по рукопашному бою не справится. А я, само собой, чемпионом не был.
В учебной роте «Танненберга» было пять взводов. По пятьдесят пять рекрутов в каждом. Пятьдесят пять рекрутов, штабс-вахмистр и просто вахмистр, его заместитель. Во взводе – пять отделений, по десять человек, и одиннадцатый – командир. Ефрейтор. Из рекрутов. Получающий пятнадцатипроцентную надбавку к окладу жалованья и имеющий право на два дополнительных дня отпуска. Достаточно много, чтобы к этому стремиться.
Когда я только оказался в «Танненберге», меня удивило полное отсутствие «истинных арийцев» среди рядовых нашего взвода, в то время как офицерские списки кишмя кишели фонами и баронами. Я оказался неправ. Четыре других взвода наполовину состояли из имперцев, как мы привыкли их называть.
Большинство – тоже фоны. Так они начинали службу. Я с удивлением узнал, что без двух лет солдатчины даже самого разбаронистого барона не примут ни в одно военное училище. Но хватало и просто парней «стержневой нации», как их официально именовали имперские справочники. Эти явно готовились в Клаусы марии пферц... то бишь в вахмистры. Так что выделялся только наш взвод. И, само собой, вечно оказывался в хвосте по всем показателям. Светловолосые и сероглазые имперцы, фоны и не фоны, как выяснилось, не ботфортом трюфеля хлебают. Из всего нашего взвода с ними потягался бы один я да ещё пара-тройка ребят, по происхождению вроде бы не то чехов, не то поляков – они и сами не знали. Но меня, само собой, терпеть не могли. И все обиды, причиненные их странам – когда на Земле ещё были страны – моей Россией, – помнили наизусть. И охотно перечисляли. По поводу и без повода. Остальные в нашем взводе – недокормыши-китайцы, другие из Азии – ещё «не набрали мышцу», как говаривал герр штабс-вахмистр.
Служба шла своим чередом. Это было как спорт, только для меня ставка была куда больше. Не так уж трудно оказалось выделиться на фоне остальных в моём отделении. Очень быстро я получил значок «обер-рекрута» – узкую поперечную полоску серебристого цвета на чёрный погон. За, как говорится, успехи в боевой и политической подготовке.
...Это было наше первое задание. Полоса препятствий, но не обычная наша тренировочная. Преодолеть эту, новую, поодиночке было невозможно. Перед нами чуть ли не до самого горизонта тянулся настоящий хаос – и глубокие рвы, заполненные жидкой грязью, и закопчённые остовы зданий, где в пустых оконных проёмах гудел огонь – для наших тренировок напалма не жалели. Паутины колючей проволоки, и нелепо торчащие прямо посреди поля скалы, обойти которые нельзя по условиям игры, и раскинувшееся болото, над которым поднимались зеленоватые дымки испарений – кусочек знаменитых живых болот Дельты Дракона, приближаться к которым предлагалось лишь исключительно после «высокотемпературной пламенной обработки до уровня гарантированного выгорания органики». Какие-то джунгли, которых я не узнал. Ну и, само собой, деревянные стены метров шесть высотой, свисающие с железных балок канаты, лабиринты решёток, с разлитой по земле горящей нефтью, и прочие прелести. На холмике, как мне показалось, я различаю забетонированное пулемётное гнездо, но эту мысль я отмёл как бредовую. Не собирается же «Танненберг» погнать всех своих рекрутов под кинжальный огонь!
– Взво-од!.. слушай мою команду! – проревел над самым ухом господин штабс-вахмистр. – По отделениям... согласно списку... разберись! Дела-ай – раз!
Надо сказать, дрючили нас всё-таки не зря. Почти никто не налетел друг на друга, не сцепился автоматами, не въехал соседу по носу трубой гранатомёта и даже при этом почти все ухитрились выстроиться по росту.
Но герр Клаус-Мария Пферц... само собой, остался недоволен.
– Стая страдающих запором гиппопотамов! – гаркнул он. – Стыд, позор и поношение!.. Слушай сюды, гамадрилы геморройные. Перед вами – полоса препятствий. Дистанция – десять километров. Норматив – два часа. Зачёт – по последнему. У вас – стандартный комплект снаряжения имперского десантника, каковым, может быть, сподобится стать один из всех вас – в лучшем случае. Имеется: винтовка штурмовая модели 98-kurtz или «манлихер эр-пять» с подствольным гранатомётом калибра пятьдесят пять, пятью снаряжёнными магазинами и двумястами патронами в пачках. Десять гранат, нож десантный универсальный, топорик, лопатка сапёрная малая, кошка пятилапчатая с тросиком, медпакет, устройство переговорное, прицел нашлемный комбинированный всепогодный, индивидуальные средства защиты – встроенная в шлем дыхательная маска и бронекомбинезон. Используя всё это, а также любые подручные средства на ваше усмотрение, отделения должны преодолеть полосу. Отделение, пришедшее первым, получает лишний день отдыха и сможет немедля отправиться к девочкам – разумеется, если уложится в норматив. Отделение, пришедшее последним, моет сортиры неделю и платит пять процентов месячной зарплаты тем, кто придёт первыми.
Кто-то сделал попытку горестно застонать – по-моему, рекрут Раздва-кряк, или попросту Кряк, как уже все стали называть его, – но под грозным взглядом штабс-вахмистра тотчас осёкся.
– Как, без сомнения, должно быть понятно даже таким орангутангам, как вы, патроны выданы боевые. То же. относится и к гранатам. Если постреляете друг друга – так вам, идиотам, и надо. Империя сэкономит немало денег, выдав однократную компенсацию вашим скорбящим, так их так через коромысло, родственникам – вместо того, чтобы оплачивать ваши жалкие попытки остаться в живых на имперской службе и далее. Ну и, понятное дело, вам встретятся препятствия, – господин штабс-вахмистр кровожадно подкрутил ус, – которые тоже будут использовать настоящие боеприпасы. Никаких шумовых эффектов. Взрывпакеты – это для бойскаутов. Вам, соответственно, разрешается палить и взрывать всё, что только сможете. Дозволены все приёмы. Главное – пройти дистанцию. Это как на войне, дорогие мои шимпанзята. Всё ясно? По дистанция-ам... разберись!
