– Господин оберет-лейтенант... – осторожно проговорил я.
– Да? – Он мгновенно взглянул на меня. – Ты что-то хочешь сказать, Руслан?
– Я не собираюсь ни в чём признаваться, господин оберст-лейтенант, – сказал я по возможности более холодно. – Но я тоже считаю, что в трудный час надо сохранить единство Империи. Мне нечего было бы возразить моему почтенному отцу. Я хотел бы услышать – вы ведь имеете для меня некое особое задание, я правильно понял?
– Правильно понял, Руслан, – помолчав, сказал Валленштейн. – Я... и ещё группа высших офицеров, выжившая в этой бойне. Моих единомышленников. Мы действительно хотим предложить тебе дело. Союз, если угодно.
– Я слушаю, господин оберст-лейтенант.
– Бросил бы ты меня титуловать, Руслан. Во всяком случае, не сегодня. Я хочу, чтобы ты понял – мы тебе не враги. Во всяком случае, не сейчас. Ведь даже, чёрт возьми, отделение Нового Крыма, случись оно в иные времена – даже если это твоя цель, оно не показалось бы мне столь ужасным. Империя слишком разрослась. Центр не в силах уследить за всеми процессами на дальних окраинах. Но это другой, совершенно отдельный разговор. Давай ближе к делу. Давай я изложу тебе наш замысел, а потом... потом уже решим, что делать с тобой.
– Я слушаю, господин... герр фон Валленштейн.
– Нам крайне, чрезвычайно необходим свой человек на Новом Крыму, – отчеканил он. – И не просто человек, агент. Агентов у нас... хватало, однако несколько дней назад по ним словно коса прошлась. Они все молчат. Я сильно подозреваю, что за этим кроется твоя решительная подруга, миледи Дариана. Я ещё более сильно подозреваю, что... – он махнул рукой с выражением безнадежности на лице, – ладно, игра в открытую, Руслан. Интербригады, похоже, имеют солидное прикрытие и агентов влияния в самых высших сферах как Генштаба, так и Министерства обороны. Кто-то явно им покровительствует. После твоего возвращения с Омеги их обязаны были просто объявить вне закона. А этого не произошло. Почему?.. Увы, простому армейскому оберст-лейтенанту, пусть даже и фону, пусть даже и носящему знаменитую фамилию, пусть даже и имеющему знакомства и связи, это выяснить не удалось. Я подозреваю, что Дариана уже имеет все имена и явки наших осведомителей на Новом Крыму. Поэтому нужен кто-то совершенно свежий. Тот, кого они совершенно не ожидают. Ты – идеальная кандидатура.
– Я, гос...
– Без чинов, я же сказал!
– Виноват. Но разве я – идеален?
– Конечно, – пожал плечами Валленштейн. – Ты там родился и вырос. Ты сын уважаемого отца. Он, конечно, тебя проклял и всё такое, но, думаю, если ты придёшь к нему, падёшь в ноги и скажешь, что дезертировал, как только узнал, что твоя родина свободна, – полагаю, он простит блудного сына.
Я слушал, оцепенев.
– Предположим, хотя, зная моего отца...
– А затем тебе надо выйти на тех, кто стоит за «независимостью», – резко пролаял Валленштейн. – И разобраться, что за история с «матками»! Были они там, не были... если были на самом деле, во что я не могу верить, – то как их удалось отбить! И если говорить о стратегии – то тогда сверхзадачей будет отменить эту нелепую «декларацию». Умеренные в парламенте должны добиться переголосования. Тогда Империя не станет вводить войска. Мол, здоровые силы Нового Крыма справились сами. Понимаешь? Нам надо выяснить, что стояло за этой эскападой! – Он со свистом, протяжно выдохнул через стиснутые зубы.
Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Наверное, это было бы самое подходящее время рассказать о «реакторе» на Омеге-восемь и как я выжил в нём... но что-то меня удержало. Всегда полезно иметь хотя бы одного туза в рукаве.
– Господин оберст-лейтенант, – медленно произнёс я, не обращая внимания на демонстративную гримасу Валленштейна. – Моё согласие будет означать, что моя жизнь отныне и полностью в ваших руках. Не потому, что я совершил все те вещи, о которых вы говорили совсем недавно, – потому что я тоже считаю ошибкой, ужасной ошибкой случившееся у меня дома и готов сделать всё, чтобы это исправить. Но дезертирство в военное время... меня ждёт расстрел без суда и следствия.
– Это тот риск, на который тебе надо пойти, – спокойно сказал Валленштейн. – Ты должен поставить всё на кон. Ты, конечно, можешь отказаться. Но тогда я, Иоахим фон Валленштейн, торжественно клянусь тебе, что добьюсь твоего перевода в самый дальний и заштатный гарнизон, какой только сыщется в Империи. Я не угрожаю тебе смертью или муками. Ты сильный и храбрый человек, ты не боишься неизбежного конца и с радостью пожертвуешь жизнью во имя родины, да простятся мне эти высокие слова. Единственное, что может тебя затронуть, – это если провал будет грозить твоей миссии.
И вот ради неё ты пойдёшь на всё. А если ты слушал менявнимательно и понял правильно, ты не можешь не понимать, что я тоже вкладываю свою судьбу в твои руки. Потому что незамеченным ты с Иволги на Новый Крым не попадёшь. В секторе – чрезвычайные меры безопасности, все подозрительные челноки со, скажем, старыми паролями сбиваются без предупреждения. Я не могу рисковать и ждать, когда ты своими путями попадёшь в Новый Севастополь. Я выпишу тебе командировку. На старую базу «Танненберга». Цель укажем, как всегда, стандартно: «Выполнение задания командования». Я выяснил – несмотря на военное положение, кое-какое грузовое сообщение с планетами сектора поддерживается. Мы сейчас пойдём на Каппу-четыре, оттуда рефрижераторы всё ещё ходят на Новый Крым. Отправишься с одним из них. Космопорт Нового Крыма контролируется интербригадами, так что неприятности начнутся прямо там. Но тебе придётся идти напролом. Ты – беглец, дезертир. Тебя объявят в розыск, лишат наград и званий. Не обращай внимания – я постараюсь это оттянуть елико возможно. В крайнем случае сделаю так, чтобы информация эта дошла бы до интербригад, но ни в коем случае не неполевых комендатур. – Он невесело усмехнулся. – Там, на твоей планете, будешь действовать по собственному усмотрению. Не сомневаюсь, та же контрразведка сейчас готовит к заброске на Новый Крым целую сотню своих архаровцев. Не сомневаюсь также, что Дариана возьмёт их всех тёпленькими ещё при приземлении. Так что смотри... – Он открыл узкий шкаф, достал стандартную чёрную сумку десантника. В таких мы носим сухпаёк, боеприпасы и «комплект для выживания». – Здесь гражданская одежда, Руслан. Дезертиры не прибывают на родную планету, едва споров нашивки.
Молчание. Мы вновь смотрели друг на друга через стол.
– Оружие. Полагаю, достанешь дома. Места знаешь? Или подсказать? У меня с ещё севастопольских времён сохранился премилый список...
– Я знаю, господин оберст-лейтенант, благодарю вас. Дезертиры, как вы верно заметили, не прибывают домой в военной форме и при полной выкладке. Я добуду себе всё, что нужно. У меня только один вопрос, господин оберст-лейтенант...
– Связь, конечно же, – проговорил Валленштейн. – Тебе придётся слетать на Сибирь. Я кое-что там припрятал. Как говорили англичане, just in case. Найдёшь на базе Михаэля. Знаешь Михаэля?
– Кто же не знает Михаэля, герр фон Валленштейн... Каптенармус наш. Можно сказать, первый, после господина старшего мастера-наставника штабс-вахмистра Пферцегентакля...
