Покурив, я встала, подошла к раковине и умылась. Эта процедура мне не понравилась. Все-таки комфорт в нашей жизни имеет значение, а спартанкой я никогда не хотела быть, даже в детстве.
Плеск воды разбудил Маринку.
Она, ворча и продолжая посапывать, села и недовольно пробурчала:
– Вот, блин, я-то думала, что мне сон такой хреновый приснился. А ничего подобного.
– Вся жизнь – сон, иллюзия и обман, – хмуро проговорила я. – Мне Фима когда-то лапшу вешал на уши про индийскую философию. Если им верить – я про индусов, – мы спим всю жизнь, а просыпаемся только после смерти.
– Ага, очень умно, особенно с утра, – промямлила Маринка, протирая глазки. – Вы давно встали-то? А сколько времени натикало?
– Уже девятый час, – ответила я. – Можешь еще немного поспать, сегодня на работу идти не нужно…
– А завтрак?! – воскликнула Маринка, не дослушав меня. – Нас решили уморить голодом? Козлы бритые!
– Пока здесь в подвале более одного человека, голод нам не грозит, – мрачно пошутила я. – Протянем как-нибудь с грехом пополам.
Маринка не поняла, о чем это я толкую, и недоуменно поморгала в мою сторону.
– А что, одного не кормят, а троих или двоих будут обязательно кормить? – нахмурилась она. – В чем же логика?
– Двое из троих, а потом один из двоих в случае чего сам прокормится, – жутким голосом сказала я и сама испугалась того, что сказала.
Маринка побледнела и, зачем-то прижав колени к груди, захватила их руками и быстро-быстро зашмыгала носом.
– Пошла к чертовой матери! – заорала она. – Ты никогда не умела шутить, поэтому не пытайся больше! Поняла?!
Меня это задело, и я решила дожать тему до конца.
– А почему ты, Мариночка, думаешь, что я шучу? – тихо спросила я, делая осторожный шаг в ее направлении.
Маринка, приоткрыв рот, вытаращилась на меня, но промолчала.
Ситуацию разрядил Виктор. Он подошел ко мне, положил руку на плечо и сказал:
– Хватит!
– Пожалуй, – согласилась я. – Извини, Марин, тебя мы есть не станем: Виктор против.
– Тебе никто не говорил, что у тебя иногда… того? – Маринка взяла себя в руки, сползла с нар на пол и гордо прошествовала к умывальнику.
– Я не думаю, что, когда это все закончится, мне захочется прийти к тебе в гости, – сказала она.
– Если закончится, – вздохнула я и изо всех сил начала желать, чтобы сейчас кто-то к нам пришел. Пора было уже разъяснять обстановку.
Глава 6
Время шло, никто к нам не приходил, и, более того, казалось, что дом будто вымер, а я начала замерзать.
Рядом со мною дрожала Маринка. Мы с ней помирились и теперь сидели на нарах, прижавшись друг к другу.
– Ты знаешь, я где-то читала, что мурашки – это атавизм, – пробормотала она. – Наследие от древних предков.
– Какой атавизм? – спросила я, только чтобы поддержать разговор. – Что это значит?
– Ну, понимаешь, Оль, когда животные замерзают, то для лучшего обогрева у них шерсть встает дыбом, – с грустью сказала Маринка.
– Ну и что? – я все еще не понимала, к чему подруга клонит, да если честно, то и не собиралась понимать. Все равно она сейчас выдаст какую-то чушь.
– Ну и то, – почему-то обиделась Маринка. – Мы давно уже не животные, и у нас шерсти нет, но когда холодно, то и возникают мурашки. То есть встает дыбом шерсть, которой давно уже нет. Понятно?
– Может быть, у тебя ее давно нет, а у меня отродясь не было, – неожиданно разозлилась я и, соскочив с нар, подбежала к двери.
– Эй, вы там! – крикнула я и стукнула один раз в дверь кулаком. Один раз вовсе не из скромности, а чтобы проверить, как себя поведет мой кулак после удара. Ничего, стерпел. Тогда я ударила еще разок.
Виктор, подойдя ко мне, застучал уже более основательно. Маринке стало скучно, или взыграло солидарное отношение к общему делу, и она, не вставая, однако, с нар, заорала что было мочи:
– А-а-а!!!
– Господи, ты почему так страшно орешь? – испугалась я.
– А так слышнее, – объяснила Маринка и снова заорала: – А-а-а!!!
Виктор забарабанил сильнее, я закричала громче. Одним словом, мы подняли ужасный шум, стараясь изо всех сил. Потом я подала сигнал – Маринка замолчала, Виктор замер, и мы прислушались.
За дверью послышались неторопливые шаги.
– Ну, что там у вас? – послышался из-за нее недовольный голос. – Чердак слетел на хер? Чего шумите?
– Долго мы тут будем сидеть? – крикнула я.
– Понятия не имею, как шеф скажет, так и будет! – ответил бандит.
– Ну так пусть скажет! – закричала Маринка. – Спроси у него! Что это за дурацкие условия?! Куда вы нас засунули?! Ни туалета, ни умывальника нормального! Я есть хочу, и, вообще, что вам от нас нужно?
– Не шумите, все равно, пока шеф не вернется, ничего у вас не изменится, – флегматично ответил охранник. – А насчет поссать – там же у вас дырка в полу есть. Глаза разуйте!
Охранник неторопливо ушел, громко топая по ступеням.
Мы с Маринкой переглянулись. Я заметила, что она покраснела.
– Ну ни хрена себе! – растерянно проговорила она. – Дырка в полу!
– Согласна с тобой, – хмуро подтвердила я. – Мне тоже не понравилось.
– Чтоб ты там с лестницы упал! Гоблин-дроблин! – выкрикнула Маринка. Она подбежала к двери и с размаху ударила по ней кулаком.
– О-ей, – застонала она, дуя на пальцы, – какая сволочь. И чтобы при этом шею себе свернул, – постанывая, добавила она.
Словно в ответ на это ее пожелание, до нас донесся короткий вскрик, и после этого наступила полная тишина.
– Ой, – ошарашенно прошептала Маринка. – я, кажется, колдовать умею.
– Этого еще не хватало, – вздохнула я. – Точно «крыша» едет. Ты это прекращай, а то я пугаться начну.
– Да нет же, точно тебе говорю, – затараторила Маринка. – Я же пожелала, и получилось! Я, кажется, начинаю сама себя бояться, – застенчиво произнесла она, – вот тебе и трах-тиби-дох.
Мы с Виктором переглянусь.
Маринка, загрузившись своим открытием, вернулась на нары, нахохлилась и начала делать непонятные движения руками.
– Слышь, Мариночка, – осторожно сказала я исключительно из педагогических соображений, а вовсе не из желания ущемить ее неожиданно прорезавшиеся таланты, – ну-ка, давай колдони, чтобы нам дверь открыли и предложили пройти в дом, а? Вдруг получится!
– Ну не знаю, – сразу же стала набивать себе цену Маринка. – Сложное какое-то пожелание. Давай я лучше только пока про дверь, но буду иметь в виду и все остальное. Годится?
