Рассказав все, что я хотела рассказать, я замолчала и выжидательно посмотрела на Виктора Тимофеевича. Он наконец-то перестал буравить меня взглядом, опустил глаза и тоже молчал. Сейчас, как и вчера, решалась моя судьба. Однако различия были, и существенные. Вчера мое положение было хуже сегодняшнего. Вчера меня могли спрятать так, что никто не нашел бы. Сегодня так со мной поступить было бы сложнее.
Сегодня у меня за спиной были Виктор и Маринка, и они сумели бы поднять тревогу и принять необходимые меры к розыску своего главного редактора, если бы он не вернулся к машине. Тревогу подняла бы Маринка, а меры принял бы Виктор.
Однако лучше бы до этого дело не дошло. Пауза затянулась. У меня взмок лоб, но я старалась держаться спокойно. Колян как стоял посреди комнаты, так и продолжал стоять. Второй «братишка» сидел на диване в полуметре от меня и тоже не шевелился.
– Будем считать, что я вам поверил, – наконец произнес Виктор Тимофеевич. – Не до конца и не во всем, но изложили вы все достаточно правдоподобно. Теперь, если хотите, я вам дам совет, Ольга Юрьевна.
Виктор Тимофеевич замолчал, давая мне возможность прочувствовать значимость его слов.
– Забудьте, – сказал он, – обо всем забудьте. И тогда будете жить, как прежде.
Я открыла рот, желая что-то сказать, но увидела, что Виктор Тимофеевич еще не закончил. Я вежливо промолчала.
Но он произнес только:
– До свидания, Ольга Юрьевна.
Тут же ко мне деревянной походкой подошел Колян и протянул руку. Я встала без посторонней помощи, пробормотала «до свидания» и направилась к выходу.
Очутившись на лестничной клетке, я вздохнула с облегчением.
Мне снова показалось, что за дверью десятой квартиры слышится какое-то шевеление. Чтобы поднять себе тонус, я показала язык в дверной глазок.
Потом быстро спустилась по лестнице и вышла на улицу. Да здравствует свобода!
Моя машина стояла там, где я ее и оставила, Виктор неподвижно сидел на водительском месте, откинувшись к спинке, Маринки рядом с ним не было. Как только я подошла ближе, Виктор открыл глаза и внимательно посмотрел на меня.
– Поехали отсюда, – устало произнесла я.
Виктор продолжал испытующе смотреть на меня.
Я прошла назад, открыла заднюю дверку и упала на сиденье.
– Они были здесь, представляешь? – сказала я, захлопывая дверку и закуривая. – Вся эта вчерашняя компашка собралась здесь, и мы снова встретились. Встреча на Эльбе, блин.
Виктор не отрываясь смотрел на меня через зеркало заднего обзора и молчал. Помолчала и я. Однако долго молчать было невозможно.
– Ну где эта швабра? – спросила я, поглядывая в сторону книжного магазина. – Все выбирает себе книжечку по вкусу? Представляю, что это будет!
Я откинулась на спинку сиденья и замолчала. Я подумала о книге, которую могла бы выбрать себе Маринка.
Я ничего представить себе не могла, в голову почему-то настойчиво стучалось «Му-му» великого русского писателя Тургенева, но я прекрасно понимала, что Маринка этот бестселлер не купит. А другого мне ничего не придумывалось.
Глава 5
Маринка появилась, когда я уже докурила свою сигарету и, пренебрегая пепельницей в дверце машины и приличиями, открыла окошко и выбросила окурок на дорогу. Мне было грустно.
Маринка вывалилась из дверей магазина, держа в руках несколько целлофанированных томов, и, радостно улыбаясь, подошла к «Ладе».
– Оля! Открой мне, – потребовала она, постукивая в дверцу коленом.
Я открыла, и сперва Маринка вывалила на сиденье четыре тома какой-то фэнтези, а потом ввалилась и сама.
– Вот! Представляешь! Полный набор творений бабки Нортон! – радостно сообщила она и заглянула мне в глаза, вылавливая там восторг. А фигушки.
Не обращая внимания на мою нечуткость, Маринка продолжала:
– Я давно гонялась за ним, а говорили, что уже все прошло, а вот нет! В этом захолустье как раз и нашла!
– Андрэ Нортон? – переспросила я, беря в руки и перелистывая первый том. В нем было что-то написано про «предтеч». Это одна из двух любимых тем бабки Нортон, других она и не знала никогда.
– Хорошее фэнтези, я загонялась по Нортон в последних классах средней школы, – одобрила я. – Качественное фэнтези, но в жизни бывает и не хуже. Поехали, Виктор!
Мы поехали прочь из этого района, где одной из нас так повезло, а другой так не повезло.
– Ну ты что такая надутая? – Маринка от избытка чувств толкнула меня локтем в бок. – Завидуешь? Признавайся!
– Страшно! – отозвалась я и подумала, что шиш я расскажу Маринке про сегодняшнюю встречу в Надиной квартире. Услышит она все вместе с Сергеем Ивановичем и Виктором в редакции. Подумаешь: книжки она купила… А все равно Кейт Лаумер и Роджер Желязны круче бабки Нортон, и никто мне не докажет обратного.
Виктор вывел «Ладу» на проспект, мы проехали по нему почти сто метров и плотно вбились в пробку около памятника вождю пролетариата.
Почти сразу мы были прикрыты сзади и с боков, и, оглядывая полчища металлических гадов, урчащих и сигналящих с разных сторон, я поняла, что мы приплыли. Можно было продолжать досыпать то время, которое не удалось доспать утром.
Я закрыла глаза и попробовала вздремнуть.
Ага, щас. Вы еще не забыли, что рядом со мною была Маринка? Она тут же о себе напомнила.
– М-да-а, а это надолго, – задумчиво проговорила Маринка и, зашелестев страницами, раскрыла одну из книжек. – Какая Мариночка умница, однако. Правда, Оль?
Я промолчала.
Маринка, наверное, подумала, что у меня проблемы со слухом. Или что она недостаточно громко высказалась. Одним словом, не услышав моего ответа, она приблизилась ко мне и сказала громче:
– Правда, Оль?!
– Правда, Оль, – задумчиво повторила я, вздохнула, открыла глаза и осмотрелась. Слева были машины, справа автобус, сзади машины и впереди тоже машины. Тоска, хоть засыпай навсегда.
Застрявшие автомобили двигались вперед медленно, с крейсерской скоростью в пять минут по одному метру.
Однако нам повезло с водителем. Я ведь не зря не сажусь сама за руль, если с нами Виктор. Он всегда умеет находить верные решения в сложных ситуациях.
Вот и сейчас Виктор не стал ждать, когда пробка рассосется, и, дождавшись только, когда слева от него появился прогал в плотном автомобильном строю, нагло полез наперерез всем и выскочил на тротуар.
Наш маневр сопровождали раздраженные автомобильные сигналы и громкие замечания прохожих.
Проехав по тротуару метров десять, Виктор свернул во двор девятиэтажек, понастроенных здесь почти ровными рядами, и закрутился между ними, выискивая проходы на проезжие части.
